Страж Границы

— А где же остальные наставники? — поинтересовался я.

— Нет их, сэр Галеас, — мрачно сказал Гутьере. — Ты и сам без наставника начинал, если помнишь. Сходу в команду к Степанычу закинули. Так и со всеми. Слишком мало было новых стражей за последние годы, и в наставниках нужда отпала сама собой. А тут эти ребята подкинули мне задачку.

— Это, значит, хорошо ещё, что я подвернулся, — невесело усмехнулся я, — а то пришлось бы кого-нибудь снимать из действующих стражей.

— Я, вообще-то, планировал их в Экипаж закинуть, — сообщил мне дон Кристобаль, — там ребята тёртые и новичкам пропасть не дадут.

История Экипажа весьма интересна. Во дни падения стражи, после раскола империи, когда рекруты в стражу почти не приходили, стали учащаться появления пришельцев из иных миров. Они являлись, когда поодиночке, когда группами по двое-трое, а однажды в окрестности нашей крепости появился экипаж линкора "Двенадцать апостолов". Корабль их после чудовищной бури выбросило на берег, разнеся в щепки. Но как ни странно почти все матросы и офицеры его остались живы, и обошлось даже без особо тяжёлых ранений. Утром они проснулись уже на границе, никаких останков гордого линейного корабля нигде видно не было, а на них прут жуткие твари, в которых узнать мёртвых матросов экипажа "Двенадцати апостолов" было невозможно. Кое-как отмахавшись от них шпагами и ножами, оставшиеся в живых матросы и офицеры направили стопы туда, куда влекло их смутное ощущение. Так и родился в нашей крепости ставший почти легендарным на границе Экипаж. С тех пор все, кто, так или иначе, был связан с морем, шли именно в Экипаж.

— И приняли бы эти "морские волки" "сухопутных крыс"? — уже веселее усмехнувшись, спросил я.

— Попросил бы я Ларсена, — совершенно заверил меня дон Кристобаль, — приняли бы.

Уж в этом-то можно быть уверенным на все сто. Приказы нашего командора не обсуждаются, а просьбы выполняют безо всяких оговорок. Даже гордые бойцы Экипажа, которыми руководил каперанг — звания они себе оставили флотские — Ларсен по прозвищу Морской волк, бывший капитан британского корсара, лихо громившего соотечественников дона Кристобаля на морях-океанах, и те никогда не возражали его. И не из-за страха, хотя многие и побаивались его, а из уважения к столь сильному и уверенному человеку.

Мы вышли к большому тренировочному плацу. Собственно, это был тот же самый плац, на котором каждой утро строились все бойцы, что ни есть в крепости, на поднятие флага. Вот и сейчас над нашими головами трепетало полотнище крепостного флага. Маг воздуха хорошо потрудились над ним, зачаровав столб и сам древний стяг времён едва ли не первого из Срединных императоров. В любую погоду — от полного штиля до могучего шторма — оно трепетало как при лёгком бризе. Изначально флаг этот принадлежал полку — объединению из нескольких когорт, на которые делились легионы империи, и полк этот стал первым гарнизоном нашей крепости.

На плацу выстроились новобранцы. Они были облачены в утяжелённые тренировочные доспехи, вооружены, видимо, своим обычным оружием и отрабатывали на деревянных чучелах удары. Другие стреляли по соломенным фигурам из луков и арбалетов, карабинов у них своих быть не могло, а доверить непроверенным рекрутам столь ценное оружие никто не станет. Даже бывалые ветераны с седыми бородами и рубцами на руках и лицах упражнялись с обычными луками и арбалетами.

— Господа стражи! — привлёк общее внимание дон Кристобаль. И когда все прервали свои занятия и обернулись в нашу сторону, продолжил: — Это сэр Галеас — ваш наставник, который подготовит вас с трудной и смертельно опасной стезе истинного стража границы. Прошу любить, — произнёс он свою любимую фразу, диковато звучащую в его устах, — а потом не жаловаться.

Хлопнув меня по плечу, дон Кристобаль попрощался и быстрым шагом покинул плац. Я же остался стоять перед вперившими в меня глаза рекрутами. Бывалых ветеранов среди них было шестеро — все похожи друг на друга, как близнецы-братья. При густых бородах, с широкими ладонями, привычными к рукояти меча и ложу арбалета, доспехи далеко не тренировочные, а вполне боевые. Видно, что они привыкли носить их, давно уже это железо стало им второй кожей. Они внимательно оглядывали меня, без щенячьего интереса, который горел в глазах у молодёжи — ну, конечно, всамделишный страж, да ещё так близко, дело-то небывалое, — а вот ветераны словно оценивали меня, прикидывали, каков я могу быть в бою, и каков из меня командир да наставник. Я молчал, давая им приглядеться к себе, пусть сами составят впечатление обо мне, ибо, как известно, никогда не выпадет второй шанс оставить о себе первое впечатление. А оно — это самое первое впечатление — весьма важно.

— А не тот ли ты Галеас, — подошёл ко мне гном в тяжёлом доспехе, с бородой, аккуратно разделённой надвое, и при щёгольском синем берете, — что шайкой раубриттеров верховодил в Хенинкском герцогстве?

— Он самый, — кивнул я, ничуть не стесняясь своей прошлой "профессии".

— Вот чудно-то, — подивился гном. — Я тогда в облавной своре совсем мелким щенком был, когда мы вас ловили. Это ж сколько лет с тех пор минуло? — задумался он, загибая толстые, что твои сосиски пальцы.

— Да не важно это уже, мастер-гном, — отмахнулся я. — Лучше скажи, ты в своре не у тана Золтана состоял? — Тот кивнул, а я усмехнулся, вспоминая былые дела. — Славно вы тогда нас в Костяном лесу прижали. Не на живот, на смерть сошлись, один я ушёл живым из леса.

— Стало быть, теперь ты над нами верховодить будешь? — спросил у меня гном, рассеянно поправляя щёгольски заломленный за ухо берет.

— Не верховодить, — покачал головой я. — Ты, что же, мастер-гном, скверно дона Кристобаля слушал? Я буду натаскивать вас, делать из просто бойцов настоящих стражей.

— А разница есть?! — крикнул кто-то из молодых парней. — Ну, меж бойцом и стражем?!

— Подойди сюда, парень, — махнул я ему рукой, — не хочу я кричать тебе через весь плац.

Стесняющийся общего внимания юноша подошёл к нам, встав за спиною у гнома.

— Ты знаешь, кто такой зомби? — спросил я у него.

— Мертвяк ходячий, — ответил тот.

— Молодец, парень, а чем от упыря отличается? — похвалив, продолжал спрашивать я. — А упыри от вурдалаков? Кто такие чёрные рыцари и стражи гробниц? Видел ли ты когда-нибудь лютого волка, сумеешь отличить его от обычного? Чем и как бить вагвульфа?

— Хватит, сэр Галеас, — покачал головой гном. — Довольно. Мы всё поняли и готовы слушать тебя.

— Об этом вы не слушать, а читать будете, — ответил я. — Все, кстати, умеют? — Многие отводили глаза, и не только молодые люди, но и некоторые седоголовые ветераны. — Научат, — сказал я, — маги скорым порядком в голову грамоту вложат. Я тоже читать-писать не умел, когда в стражи попал. Основные знания о тварях и прочем тоже маги вложат. А сейчас вас надо готовить к борьбе с самыми распространёнными тварями.

Я прошёл к флагштоку, где было магами устроена особая точка, в которой даже самый тихий шёпот разносился на весь плац.

— Стройся! — рявкнул я.

Ветераны быстро организовали молодежь, и рекруты выстроились в три шеренги, приготовились слушать меня.

— Раз вы пришли к нам такой толпой, — начал я, — и тренировать вас приказано всех вместе, значит, и позже не раскидают вас по отдельным отрядам. — Хотел добавить "вроде моего", но вовремя осёкся. — Скорее всего, вы станете ещё одним подразделением Гарнизона. А это означает каждодневные тренировки, выматывающие тело и душу, и постоянную готовность к драться на стенах и в поле, драться на смерть, ибо враг наш никого не щадит. И это вам надо запомнить, заучить, как "Pater noster". Не спрашивайте, что это значит, — усмехнулся я, — сам этого не знаю, просто звучит хорошо.

Все посмеялись, напряжение несколько спало.

— Основной силой в армии нашего врага, — продолжал я, когда все отсмеялись, — являются именно банальные зомби. Ходячие мертвецы. Они особо не страшны поодиночке, ибо едва волочат ноги и не обладают даже зачатками разума. Однако убить очень тяжело. Приходится едва не в лоскуты изрубить, чтобы остановить. Против них не особенно эффективны столь любимые многими булавы, ибо даже с переломанными костями они способны переть на вас, а больше они, собственно, ничего и не умеют. Зомби — пушечное мясо некромантов, смазка для клинка, как кому привычней. Но ударная сила их армии совсем не они. Ударная сила — это скелеты-воины. Именно с ними нам придётся сходиться всерьёз. Ножи в ножи, глаза в глаза. Они не слабее людей, вот только кости их хрупкие от старости. Именно против них отлично подходят разные булавы, шестопёры, перначи и моргенштерны, даже обычный кистень с песком — отличное оружие против них. Треснуть по черепу — и скелет "ослепнет". Также надо поражать его в суставы. На чём они там держатся — не знаю, но из опыта могу сказать, без рук-ног никакая некромантия не заставит драться. Вот тактику борьбы против них мы сейчас и будем отрабатывать на этих чучелах.