Аметистовый блин

их не так давно конструкторские бюро, разве что человек сорок имели столь обширные исторические познания. Для многих Петр Первый пришел к власти в результате крещения Руси.

– Вы – Истребитель? – вспомнив вдруг приключенческие байки Наследника, спросил Сережа.

– К сожалению, не осталось в живых никого из тех, кто звал меня Истребителем. А команда у меня подобралась отличная… Здесь, в Вайю я – Аметист.

– А-ме-тист… – произнес Сережа. – Так вот почему…

Да, это было то самое лицо – и черные космы, и короткая бородка. И твердый взгляд…

– Потому, что я звал тебя, – согласился флибустьер. – А каким образом и с какой целью – ты скоро узнаешь.

Мысли у Сережи двигались медленно – и не сразу он осознал, что попал туда же, куда должны были попасть Данка, Майка и Наследник.

Он пожелал было спросить, кто и с какой целью заманил в камни – или, если угодно, в Вайю, – троих ни в чем не повинных людей. Но тут пронеслось мимо лица дуновение ветра с правой стороны и дуновение огня – сверху.

– Отойди-ка, сударь мой, – посоветовал Монбар. – Сейчас тут будет спор из-за твоей добычи.

Сережа задрал голову – и увидел клубок бело-рыжего огня, внушающий ужас шевелением длинных язвительных языков, вытянутых не назад, как полагалось бы летящему пламени, а вперед, словно хищные щупальца.

– Не бойся, – сказал флибустьер, поигрывая своим рдеющим шаром. – Усмири волнение – вот так.

Он поднял ладони вверх, и подтолкнул вращающийся шар, даже не прикасаясь к нему. Тот поплыл – и Сережа инстинктивно выставил вперед руки, боясь обжечься.

– Охвати его, – приказал Монбар. – Держи между ладонями и укрощай!

Бабка в ужасе прижалась к Сережиному бедру.

– Смертушка моя пришла, – прошептала она, глядя вверх, на огненный клубок. – Ой, за мной она пришла!… Сыночек, родненький, я же тебя спасла! Так и ты уж меня убереги!… Ты же вон какой здоровый!…

Надо было, конечно, напомнить перепуганной вампирше, как она собиралась сдать сыночка вооруженной охране, но Сереже было сейчас не до того. Он ощутил свою власть над багровым шаром. И чувство не было для него совершенно уж новым – что-то похожее он испытывал, как ни странно, когда в тренажерном зале вправлял мозги толстушкам, сладострастно запрещая им есть жирное, копченое, соленое и сладкое.

– В тебе есть страх, – продолжал ставший Аметистом флибустьер. – Страх – это не твое. Ему тут не место. Как ты владеешь этим шаром, так ты владеешь своими чувствами.

– Я и без того владею своими чувствами, – обиделся на внушение Сережа.

– Потому-то тебя позвал Аметист, – загадочно сказал Монбар.

Видя, что сыночек защищать ее не собирается, бабка завертела головой в поисках убежища – и вдруг, сорвавшись, мелкими шажками понеслась прямиком в море. А там непонятно откуда взялась лодка, и лодка эта, не имея ни паруса, ни мотора, ни даже весел, ходко и бесшумно шла к берегу, а в ней стояла женщина – высокая, тонкая, в длинном красновато-оранжевом платье, и в руке она держала золотой жезл, который