Ведьмино отродье

уравняв дыхание, а после не спеша, с достоинством, Рыжий прошел к столу и сел напротив мастера. Тот недовольно засопел, медленно отодвинул в сторону разобранный механизм, снял монокль, тщательно протер его и, глядя Рыжему прямо в глаза, негромко, но настойчиво сказал:

- Вакансий нет. Я занят.

Глаза у мастера были бесцветные, слезливые, сплошь в красных лопнувших прожилках. Ар-р! Р-ра! И этот тип - тоже из Башни? Ладно!

- А я, - и Рыжий фыркнул, - я к вам ненадолго. Только спросить, куда мне дальше идти, и все.

- Как это "все"? - и мастер удивленно заморгал.

- А так, - жестко ответил Рыжий. - Вы мне не нравитесь.

- Ого! - и мастер замолчал, долго жевал губами, щурился... а после рассмеялся и воскликнул: - А вы мне - так наоборот! Не обижайтесь. Я сейчас. Вот только докручу.

И вновь надел монокль, склонился над часами. Поставил анкер, запустил. Часы затикали. Мастер прислушался... и сдвинул рычажок настройки. Потом еще. Еще... Вот он опять прислушался. Р-ра! Поразительно! Да как это здесь можно, в этом безумном тиканье со всех сторон, что-то понять, что-то настроить?

А мастер усмехнулся и спросил:

- Ну, как теперь?

- К-как будто хорошо, - растерянно ответил Рыжий.

- Тогда... вот вам монокль, вот инструмент. Давайте, приступайте!

- Но я...

- Давайте. Или уходите.

И вновь на Рыжего уставились глаза - бесцветные, слезливые. В них... Нет, в них уже теперь была не неприязнь - просто насмешка. А, даже так! И Рыжий, сдвинув брови, взял монокль, приладил его поудобнее, потом взял в одну лапу часы, во вторую отвертку, потом...

Вот так оно все началось! Потом пятнадцать дней подряд он разбирал и собирал часы разных конструкций. А мастер Эн, так звали этого лобастого, говаривал:

- Конечно, с виду все это - просто забава. Но привыкай, мой друг, учись. Кропотливость и точность - великое дело. Ну, и терпение. И слух...

А сам сидел в углу на корточках, поглядывал на Рыжего, порой давал ему советы, а то и просто разглагольствовал о разных пустяках. Пятнадцать дней Рыжий безропотно выслушивал его, пытался вникнуть в тайный смысл его суждений - но ровным счетом ничего даже мало-мальски интересного в них не находил. И злился. По вечерам, придя к себе в гостиницу, он плотно ужинал Эн не кормил его, да, впрочем, он и сам тоже не ел, а только говорил и говорил, и говорил без умолку... Так вот, придя в гостиницу, поужинав, Рыжий запирался у себя в комнате, ложился на пуфарь, брал какую-нибудь книгу и читал... Но мысли его путались, он быстро засыпал. Точнее, это был даже не сон, а так: упал, как провалился, потом сразу вскочил - а уже утро. И он опять спускался вниз, поспешно завтракал, хватая все подряд - и рысью к мастеру! А там опять монокль, отвертка, винтики, колесики. Тик-так, тик-так...

Но где это он? С кем? И, главное... Да, это главнее всего! Ведь он не слеп и видит, и все понимает. Вот только как об этом спросить? Ведь то, что он предположил о мастере, это звучит настолько глупо, что говорить