Цвет надежды

* * *

Драко Малфой шел по коридору «Хогвартс — экспресса» и упорно молчал. Блез несколько раз попыталась наладить диалог… Не вышло. Девушка по опыту знала, что если Малфой не хочет что-то рассказывать, то все расспросы по информативности будут равны интервьюированию стены. Блез устало вздохнула, и остаток пути они провели в молчании.

Войдя в купе, Драко остановился посередине и стал смотреть в окно, слегка покачиваясь в такт движению поезда. Блез присела на сиденье и принялась изучать его напряженную спину.

«Когда же это закончится?» — в отчаянии подумала девушка.

Драко обернулся, словно почувствовав ее мысли, и ровным голосом произнес:

— Брэнд затеял драку в вагоне. Его предупредили, что это не должно повториться. Он не послушался. Я объяснил ему, что он неправ.

Блез вздохнула и откинулась на спинку сидения, устремив взгляд в окно:

— Даже не буду спрашивать, каким образом ты ему это объяснил. Я не видела, чтобы он плакал с момента гибели его матери.

— Блез, он был неправ, — упрямо повторил Драко.

Не мог же он признаться в том, что этот избалованный мальчишка жутко напомнил ему себя самого в одиннадцать лет. С чего началась его поездка в Хогвартс? Правильно. Со ссоры с Поттером. Но тогда он протянул этому всеобщему любимцу руку дружбы. Ему никто не объяснял, как это делается, у него никогда не было друзей, которых он сам себе выбирал. Только дети из чистокровных семей, с которыми он общался с рождения. И тут появился Поттер. Драко бессознательно предложил ему дружбу. Хотя уже тогда за словами отца о том, что Гарри Поттера необходимо уважать, слышал совсем другое. Тогда он уже чувствовал: это — враг. Но почему-то протянул руку. Это был первый неосознанный протест. Не его же в том вина, что, впитав снобизм и презрение к нищете с детства, он оскорбил этого рыжего придурка. По правде говоря, Драко вообще считал ниже своего достоинства даже думать об Уизли. Но так получилось, что стал яростно ненавидеть Рона, потому что не мог понять, чем этот нескладный голодранец лучше него, единственного потомка чистокровной семьи.

Драко устало опустился на сиденье вагона и, опершись локтем об оконную раму, прислонился губами к сжатому кулаку.

Шесть лет назад Гарри Поттер швырнул предложенную дружбу ему в лицо. Драко зло усмехнулся. Тогда он впервые сделал выбор в этой борьбе: за или против всеобщего любимца. Драко стал против. С каждым годом, он ненавидел его все больше, потому что у чертова Поттера было все, чего не было у самого Драко. Он никогда не признается в этом вслух. Вот только себе Драко с раннего детства привык говорить только правду. Ложь самому себе — это слабость. Со слабостями Драко Малфой старался бороться всегда.

Отец очень обрадовался ненависти сына к гриффиндорцу и старательно разжигал ее, исподтишка указывая Драко на его ошибки и ставя в пример чертова Мальчика-Который-Выжил. Особенно, это касалось квиддича. За пять лет игры против Поттера Драко ни разу не выиграл ни одного поединка. Юноша сощурился. Он ненавидел проигрывать, не всегда мог сдержать себя. На пятом курсе его провокация вылилась в дисквалификацию Поттера. Это было подло, но как приятно. Вопросы морали не сильно беспокоили юного Малфоя. Он ненавидел.

А потом Драко начал понимать, что не хочет идти по тому пути, который рисует для него отец как единственную альтернативу. Он не хотел. Юноша был уверен в том, что родился не рабом, а господином. Он не собирался пресмыкаться и выполнять идиотские приказы выжившего из ума земноводного. И чем больше утверждался в своем решении Драко Малфой, тем больше он… ненавидел Гарри Поттера. Ну, должен же быть кто-то крайним! Поттер был самой удачной кандидатурой. Если бы он протянул руку в этом самом поезде шесть лет назад… Все было бы по-другому. Как? Драко не знал. Но все было бы не так. Это точно. Дружба…

Мысли перескочили на Гермиону Грейнджер. Сказали бы ему неделю назад, что он будет размышлять об этой заучке, он бы авадой в ответ швырнулся. Ну или круцио на худой конец. А сейчас… Мысль заставила усмехнуться.

В прагматичном уме Драко Малфоя никак не желала укладываться такая безрассудная привязанность. Эта странная девушка, не подумав ни минуты, ринулась в чертово логово за другом. Неужели дружба может быть такой? Быстрая ревизия списка ближайших знакомых привела к неутешительному итогу: за ним никто так бы не бросился. В чем секрет? Может, это не дружба, может, они спят вместе? Испорченное мировоззрение попыталось подсунуть свой вариант. Драко почти купился, только… Он тоже спит с Блез. Бросилась бы она за ним неизвестно куда? Драко повернул голову и посмотрел на красивую слизеринку, читающую какой-то журнал. Нежные рыжие прядки струились по щеке. Блез как раз в этот момент подняла изящную руку и заправила волосы за ухо. Идеальная девушка. Каждый жест, каждый взгляд — все продумано до мелочей. Идеальная жена. Она, пожалуй, единственная, кому бы он мог что-нибудь доверить. Что-то не очень важное. Потому что образ идеальной жены никак не вязался с образом идеального боевого товарища. Мысли опять переметнулись к темноволосой гриффиндорке. Смешно. Драко отвернулся к окну. Она так страстно его ненавидела и так искренне предлагала оказать первую помощь. Это тоже не укладывалось в голове и потому запомнилось.

Кстати, судя по ее поведению, Дамблдор исполнил обещание. Драко не очень сильно приглядывался, но отметил, что она ведет себя, как обычно. Нервничает, но, может, из-за инцидента с первокурсниками. Наблюдает за ним, когда считает, что он не видит. Ну и что с того? Она этим шесть лет занимается. Драко всегда чувствовал на себе ее взгляд. Врага нужно знать в лицо. Грейнджер его изучала. Так бесхитростно, что иногда становилось смешно. Сегодня, когда он проходил мимо, обоняния достиг запах ее легких духов. В его комнате этот запах все еще ощущался. Блез всю душу вытрясла, когда обнаружила, что у Нарциссы совсем другие духи. Драко нахмурился. Ему совсем не понравился ход мыслей.

Юноша откинулся на спинку кресла и вспомнил тот безумный день. Шок, когда он, вызванный на день раньше из лагеря, злой на весь мир, появился у себя в комнате. Он никого не предупредил о прибытии. Хотел побыть один, подумать. Ага! Получилось. Сейчас.

В его спальне, за его кроватью на полу уютно расположилась… Гермиона Грейнджер. В первый момент Драко решил, что у него что-то с головой. А потом ее отчаянное желание что-то доказать, объяснить, уговорить. Смехотворные попытки ринуться спасать Поттера.

Дальше все происходило, как в кошмаре. Гениальный план Великого Земноводного по увеличению численности семьи Драко… Юноша передернулся от отвращения. Полет в Хогвартс, разговор с Дамблдором. В те минуты он отчаянно злился на Грейнджер. Ее бесхитростные слова вперемешку с гневными обвинениями сбивали с толку.

А потом он, Дамблдор, Снейп и десяток отборных авроров перенеслись на небольшую поляну в полукилометре от родового замка Малфоев. Ближе было опасно.

Драко, крепко сжимая метлу, которую прихватил с собой, решительно смотрел в глаза Дамблдору, мечтая передать решимость во взгляде своему отчаянно колотящемуся сердцу. Опять уговоры Дамблдора. И его ответ. Только Поттер. И все.

Он, как и обещал, нарисовал план подземелья и сообщил о том, что отправляется в замок, проверить, кто где. Ему совсем не хотелось, чтобы рядом с Поттером находился Люциус или этот… Хотя на этого было как раз наплевать. Мелькнула шальная мысль. Пусть и Люциус… но Драко Малфой задушил ее в корне. Что-то, впитанное с детства, не давало этой мечте расправить крылья.

Кто-то из авроров проворчал что-то на счет ловушки. Драко даже не стал оглядываться на говорившего. Снейп и Дамблдор поверили. На остальное было наплевать.

— Я отправлюсь камином, вернусь по воздуху, — коротко сказал он и повернулся уходить.

— Почему не сразу по воздуху? — раздался голос из группы авроров.

— Хочу перестраховаться.

— Идиотизм какой-то. Сделали из ребенка параноика, — откликнулся тот же голос.