Евангелие от рыжего кота

Татарская стрела, пущенная на прощанье навскидку, попала в обнажённую голову Раймонда и он мгновенно умер. Я была рядом, но ничего сделать не могла. Моя жизнь кончилась, и я уйду в монастырь. Аминь».

Когда Морти подняла голову, то увидела заплаканное лицо Лилит и, чтобы её успокоить, произнесла:

— Я помню этого мужчину. Мария в скорости соединилась с ним.

Лилит стала собираться.

— Ты куда? — спросила Морти, так как хотела пообщаться с подругой.

— Отдам книгу Маргине, — ответила Лилит, взяв под мышки старинный фолиант.

— Маргине? Так она первой найдет рубин?! — с огорчением сказала Морти.

— Это ещё посмотрим, — ответила Лилит, — мы уравняем шансы, — сообщив это, она выпрыгнула в окно, а Морти задумалась: оказалось, что иметь подругу весьма занимательное дело. Она, вслед за Лилит, выпрыгнула в окно, разбрасывая по Тёмным Мирам свои симпоты и выбирая тех, кто созрел для смерти.

Лилит ошибалась, когда думала, что у неё фора перед Маргиной. После того, как Лилит улетела, Марико обнаружила, что пропала книга, и все подумали, что куда-то сунули её в темноте. Распустив симпоты, они рыскали по плато, называемое ныне Мангуп, где ранее стоял город Дорос. Поиски ничего не дали, точно книга провалилась в преисподнюю. Маргина подумала, что книгу украла Лилит, но прекрасно помнила, что она стояла на виду и похитить фолиант не могла. Тарас вспомнил, что видел в темноте зверя Лилит, Сета, который поглощал остатки их ужина.

— Он же не мог сожрать книгу, — сказал Тарас, немного жалея дикого зверя Лилит, которого, вероятно, она совсем не кормит. Марико посмотрела на Туманного Кота.

— Причём здесь я, — парировал её взгляд кот, — книга была в твоих драгоценных руках, — Марико, как прокурор, перевела взгляд на Маргину.

— Я твоей книги не трогала и требую адвоката, — сказала она и мстительно добавила: — Ты, ведь, запретила мне к ней прикасаться!

— Я не о том, — сказала Марико, как удав рассматривая Маргину: — Лилит – твоя подруга. Ты должна сходить к ней и забрать книгу.

— Ни за что! — встала в позу Маргина и сердито добавила: — Я с ней в ссоре!

— Ты не понимаешь, — воскликнула Марико, — письменные источники той эпохи – большая редкость.

Заглянув в голову Марико, Маргина поняла, что ей совсем не нужен Рубин Милосердия, а над старинным фолиантом она будет трястись, как над стеклянным.

— Я могу тебе сообщить, что в книге написано? — сказала Маргина.

— Не дури мне голову … — начала Марико, но Маргина бухнула ей в мозги всю отсканированную книгу и дочь застыла на месте, переваривая рукописный текст, написанный на старо-французском языке.

Появление Лилит оказалось неожиданным, так как о ней забыли, а подросший Сет, бухнувшийся на плато вслед за ней, только перепугал Тараса, возле которого он приземлился.

— Сет, совсем случайно, скушал вашу книгу, — сообщила Лилит, подавая фолиант Маргине, — но она ему не понравилась.

Марико, на мгновение ожившая от транса, выхватила книгу из рук Лилит и озабоченно принялась её осматривать на предмет повреждения.

— Чтобы внести ясность, предлагаю заранее договориться и поискать рубин вместе, — сообщила Лилит.

— Зачем он тебе, чтобы отдать Сатанаилу? — с сарказмом спросила Маргина.

— Нет, я теперь свободная от всех и ищу рубин для Морти, — ответила Лилит.

— Морти? Ты служишь Морти? — удивилась Маргина.

— Я никому не служу, она мне подруга, так же, как и ты, — парировала Лилит.

— Хорошая ты подруга, делающая подлости, — сказала Маргина, а Лилит открыла свои глифомы. То, что там увидела Маргина, заставило её ужаснуться, и она прижала Лилит к себе, пробормотав ей на ухо: — Прости, я знала, что ты подвластна Сатанаилу, но не думала, что он так с тобой поступает.

— Ты думаешь, что Лучезарный обращается с тобой лучше? — усмехнулась Лилит и Маргина, подумав, сообщила: — Все мужики – сволочи, — и посмотрела на Туманного Кота.

— Вы правы, — улыбаясь, сказала Марико, — единственное исключение – Тарасик.

Маргина и Лилит одновременно хмыкнули, а Тарас, чмокнув Марико в губы, великодушно сообщил:

— Она, как всегда, права!

После этого, без всяких договоров, все бросились искать рубин, только «сволочь» Тарасик забрал у Марико сеточку, так как у него с утра намечена операция и, как метеор, сверкнул в небе, исчезая за посветлевшим горизонтом. Марико, оставленная без симпот, попросилась в сеточку кота, взяв его на руки, и принялась, вместе с Маргиной и Лилит, искать Рубин Милосердия, сканируя всё плато. В одном месте она заметила какое-то пятно и сосредоточилась на нем, пока не обнаружила, что это обманка, устроенная Лилит.

— Какая же ты подлая, Лилит! — возмутилась Марико, на что Лилит без эмоций сообщила: — В соревновании все средства хороши, — после чего полетела с плато вниз, так как Марико толкнула её плечом. Сет, не принимавший участия в поисках, вызверился на Марико, защищая свою хозяйку. Туманный Кот, сидящий на руках Марико, махнул лапой, отчего у Сета вся морда вспенилась кровью, после чего Маргина закричала:

— Хватит! Вы хуже зверей! Неужели нельзя искать цивилизованно?

— Прости, я погорячилась, — сказала Лилит и, за спиной Маргины, скорчила рожу Марико, которая тут же сказала матери: — Я больше не буду.

Маргина удивилась единогласному примирению, но ничего не сказала, а раскинула симпоты вглубь плато, изучая каждую трещинку или полость. Через некоторое время, Маргина поняла, что нужны тщательные поиски, поэтому предложила:

— Давайте разобьём плато на три части, и каждый исследует свой кусок.

Лилит и Марико переглянулись и согласились, получив для исследования свою долю. Время перевалило давно за обед, а результатов не замечалось. По крайней мере, никто не сообщил о какой-либо находке и Лилит с Марико начали подозрительно переглядываться.

— Как я поняла, никто не нашёл рубин, — сказала Маргина и снова предложила: — Чтобы не тратить время, откроем свои глифомы, дабы исключить недоверие.

Немного покочевряжившись, Лилит и Марико раскрыли свои глифомы, заглядывая в чужие. Через несколько мгновений они поняли, что на плато ничего нет, кроме нескольких десятков осколков посуды.

— Что же, отрицательный результат не менее важен, чем успех, — сказала Маргина и добавила: — Всем спасибо, до новых встреч.

Несмотря на прощание, до самого Ленинграда летели вместе, а над городом разделились – Лилит отправилась в гостиницу «Астория», а Маргина, Марико и кот – в свою квартиру на 1-й линии Васильевского острова. Сет, замешкавшись, погнался за какой-то вороной, но Лилит не стала его ждать, так как оставалась в прострации оттого, что следы рубина пропали. Не то, чтобы он был ей нужен, но она хотела сделать приятное Морти. Сет догнал ворону и раскрыл пасть, чтобы её проглотить, но она, странным образом, исчезла. К удивлению Сета, перед ним возник Гаагтунгр, который схватил его за горло, а Веельзевул, сзади, скрутил Сету лапы. Хищно улыбаясь, Гаагтунгр прошипел:

— Попался, гадёныш! Рассказывай!

В стране вовсю пылила перестройка, а все газеты пестрели самыми свежими новостями от «меченного», в деле «ускорения» развала старого мира, и невнятными мечтами о светлом капиталистическом будущем. Тарас не читал газет, а журналы – только сугубо специфические, такие как «Спинальная хирургия», издаваемый в родной стране, или «Wirbelsäulenchirurgie» напечатанный в Берлине, куда он направлялся на симпозиум хирургов. Тарас купил несколько немецких газет, чтобы узнать, чем дышит Германии и что волнует простых немцев. Просматривая полосы убористого текста, Тарас наткнулся на эту странную статью, которая его очень заинтересовала.

«Наш отряд состоял из двух десятков солдат, трёх офицеров и одного татарина-проводника. Командовал данной экспедицией штурмбанфюрер СС Карл Хаусхоффер, а кому подчинялся он – нам не докладывали. Спрашивать об этом штурмбанфюрера не стоило, так как он был скор на расправу и за самую малую провинность бил по роже, а за праздное любопытство мог и изувечить. Из Симферополя мы отправились на двух машинах: грузовике «Opel Blitz», где сидели солдаты, и «Фольксваген-82», в котором ехали офицеры. Бахчисарай встретил нас плоскими крышами и безлюдностью. Мы пересели на низкорослых коняжек, ведущих свой род из времён монголо-татарского времени, и следовали на юг между высокими плоскогорьями. Одно место поразило нас своей неприступностью, так как поверхность плато возвышалась над окружающей территорией на огромную высоту.