До самого дна (СИ)

– Зачем ты здесь? – я услышала свой хрипящий голос и откашлялась, но это не сильно помогло.

– Меня попросила Лена кое-что сделать, – с неестественно серьезным для него видом заявил Бэзил, садясь на корточки. – Она же знает, как ты мыслишь. Просканировала тебя и сделала копию у себя… в этом… в своем поле, помнишь?

– Ага… – я прикрыла глаза. Горящая лампа накаливания у потолка невероятно резала глаза.

– Она сказала, что ты умрешь. Если пойдешь одна. Поэтому я здесь.

– Я все равно туда попаду.

– Я пойду с тобой.

– Хочешь помочь мне?

– Честно признаться, не очень, – он ухмыльнулся. – Но все равно помогу. Кстати, я не один. Привел старого друга. Он за дверью, снаружи.

– Хорошо. Спасибо. То место, на карте…

– Я знаю, куда нам надо, – он взял карту с раковины, свернул и отдал мне. – У меня же есть самый надежный в мире источник информации.

– А, ну да. Все время забываю об этом.

Он подал мне руку и помог подняться. Боль ушла на второй план, двигаться тоже стало чуть легче. И на том спасибо. Когда я выходила, совсем не ожидала увидеть там Михаила. Он накинулся на меня с объятиями, и боль отступила насовсем. Из капюшона вывалился Мор и отлетел от нас на дюжину метров. Михаил, похоже, даже не заметил этого.

– Что с тобой случилось? – пробасил он удивленно. – Выглядишь неважно.

– Да, нарвалась на проклятие, ничего особенного, – я улыбнулась ему.

– Ну что, как раньше? – Бэзил протянул нам руки. Мы кивнули и тут же ухватились за них, погружаясь в смазанный вихрь грязных цветов и искр. Расцепились мы уже на истоптанном ногами снегу. Сквозь следы от обуви виднелся гладкий асфальт. Впереди возвышалось строение десятка два этажей в высоту. Оно было каким-то мрачным, как и все здесь. По дороге к нему возвышались не то склады, не то ангары, разделенные лысыми деревьями, укутанными в снег, а огораживал все это сетчатый высокий забор с колючей проволокой.

– Так это… оно? – тихо спросил Миша.

– Как много тебе известно о том, что мы сейчас будем делать?

– Разоружать, – коротко ответил он.

– Ну, в целом, верно, – мы двинулись к большому зданию. К тому, которое было в самом центре карты. Она точно там. – А еще по совместительству спасать мою шкурку от мучительного умирания. Но это по возможности. И да, на вас – маханика, на мне – люди.

– С каких это пор ты атакуешь?

– Долго объяснять.

– Стой! Кто идет?! – раздалось откуда-то справа, и туда с неприятным чавком влетел нож.

– Вот это да. Ну и реакция.

– Ладно, команда, смотрим по сторонам, не болтаем.

Мы уперлись в огромные ворота здания. Миша махнул рукой, словно сказал воротам «Идем!», и они вылетели на улицу. Взрыв, только без него самого. Нам открылось темное пространство, вроде коридора, в конце которого был лифт.

– Один часовой на всем отрезке? Странно.

– Видимо, нам на самый последний этаж. Либо последний вверх, либо последний вниз: все самые секретные разработки всегда в подвалах, – предложила я им свой вариант дальнейших действий. Они промолчали.

Мы двинулись вперед, и со всех сторон нас окружил шум работающей техники. Лампы на высоком потолке начали включаться по очереди, мигая и добавляя шума. Пространство походило на склад Алфавитов. Я вдруг поняла, что не могу двигаться. Все тело трясло. Вот же, накаркала я про сотню Алфавитов! Они одновременно издали короткий писк и сдвинулись с места. Две машины, находившиеся ближе всего к нам, тут же отправились в свободный полет к потолку и в сторону, рухнув на другие. Какие-то уже горели и даже оплавлялись в местах, где пламя достигало особо высоких температур. Я краем глаза заметила фигуру, заходящую в лифт.

– Нашла! – крикнула я и сорвалась с места по направлению к Елизавете.

Ко мне потянулась металлическая клешня, и я увернулась, проскользив пару метров по полу и снова вскочив на ноги. Повязка слетела с глаза. Главное – думать об этой Лизе, а не об Алфавитах, а то снова онемею.

До цели оставалось совсем немного, не больше полдюжины метров, и я отправила в нее два десятка ножей разом, чтобы наверняка. Однако все они, приблизившись к лифту, стали замедляться и просто рухнули на пол.

– Да к черту! Руками тебя убью! – я почувствовала, как губы расходятся в безумном оскале.

Я достала нож из воздуха и метнулась к ней, вваливаясь в лифт, перерезая ей горло как можно глубже, от уха до уха. Так как была я много ниже нее, кровь брызнула мне в лицо. На нож я надавила слишком сильно, и, когда он вышел за пределы ее плоти, я не успела остановиться и ударилась обеими руками об лифт, оставляя на стенке алую кляксу. Елизавета сползла на пол, булькая и захлебываясь кровью. Нож выпал из моих рук, но до пола не долетел и исчез раньше, лязга я так и не услышала. Я развернулась чтобы выйти, но двери захлопнулись прежде, чем я успела сделать хотя бы шаг. Лифт поехал. Я хотела было нажать на какую-нибудь кнопку, но их не было. Совсем. Яркий свет подрагивал от перепадов напряжения. Дрожь во всем теле вернулась.

Я приподняла чужое, еще теплое тело и передвинула к дверям. Те распахнулись, и я с силой вытолкнула труп наружу. Он плюхнулся на пол, и я вдруг заметила свое отражение в зеркале на задней стенке лифта. Казалось, я была вся в ее крови, лицо и одежду покрывали красные брызги. Я попыталась вытереть кровь рукой, но только еще больше размазала ее по лицу. Руки-то тоже были в крови.

– Ну же, входите, – послышался мужской голос снаружи лифта.

Похоже, это и правда был самый последний этаж. Я вышла в просторную комнату с большими окнами, из которых было видно светящийся в ночи город. Посередине стояли кожаные кресла и письменный стол. На нем я заметила стакан, наполовину наполненный чем-то отдаленно напоминающим виски. В неярком свете настольной лампы стакан чарующе поблескивал. У окна спиной ко мне стоял мужчина.

– Хотел поговорить с Вами, – его голос казался хрипловатым и уставшим.

– О, ты… Э-э… Не помню твоего имени, прости, чувак, – кривая улыбка все еще держалась у меня на лице. Дрожь усилилась, переходя в тряску.

– Это все неважно. Важно то, кто Вы. Вы – Алиса Лисова. Учредитель организации, именуемой себя «Подпол», – он повернулся, подошел к столу, не смотря при этом на меня, и кинул папку, в которой, похоже, содержалось мое личное дело, затем взял стакан и отпил из него немного. – Присаживайтесь.

Я осталась на месте. Сесть – автоматически сделать себя его жертвой. Психологически. Сам-то он остался стоять. И все же как Михаэль похож на него внешне…

– Ну, как хотите… Так вот, ближе к делу. У меня для Вас предложение.

Я истерически рассмеялась, и он, наконец, посмотрел на меня. Посмотрел пустым, абсолютно скучающим взглядом.

– Я сказал что-то смешное? Или на Вас такой эффект произвели Альфа-Бета? Мне известно, что в прошлом…

– Ни хрена тебе не известно, раз ты до сих пор надеешься, что я пойду на мирное соглашение с тобой, – оборвала его я.

– Я знаю. Поверьте мне. И между прочим, я ради нашей встречи пожертвовал ценным сотрудником, – он указал рукой со стаканом на труп Елизаветы, все еще лежащий на полу и хорошо освещаемый лампами в лифте. – Проявите уважение, госпожа Лисова. Я могу дать Вам и Вашим… друзьям должности в своей организации. Вас больше не будут преследовать и пытаться убить, вы станете уважаемыми членами общества. За вами будет будущее, мы…

– Нет.

– Может, пожалеете Ваших друзей? Единственное, что удерживало нас от нападения на ваш «Подпол» – надежда на будущее сотрудничество. Чего Вы добиваетесь Вашими отказами? Чтобы я стер Вам память и записал все так, как мне угодно? Вы знаете, я могу это сделать хоть сейчас. А еще могу просто убить вас. Всех. До единого.

– Как так получилось, что у тебя появилась сила Наставника? – я проигнорировала его угрозы, переводя тему.

Он помолчал, оценивающе глядя на меня, а затем выдал:

– Классика. Я для Вас – злодей, а вы, конечно же, все поголовно, – герои. А для меня, вот, все с точностью до наоборот. Хотите узнать мою историю, как я стал таким, каким стал? Разве могу я Вам отказать в подобном? – он сделал еще глоток. – Мой сын, наверное, уже рассказывал о том, что рос он без матери, а может и нет. Она-то и обладала такими способностями. Способностями Наставника. В силу своей женской слабости и склонности делиться секретами, она сама мне об этом рассказала. Она так радовалась, когда я сказал ей, что принимаю ее любой, но я всего лишь оставил ее на потом. И занялся поисками способа, как же эту силу из нее… вынуть, – он поставил стакан обратно на стол. – А потом появился Михаэль. К тому времени я дорабатывал технологию, делал последние штрихи. Первый и последний эксперимент был… неудачным. Точнее сказать, пятьдесят на пятьдесят. Да, я забрал силу Наставника, но вместе с силой я забрал и ее жизнь. Мне было жаль ее, но не настолько, чтобы начать жалеть о содеянном. Приблизительно тогда же я обнаружил, что сила не наследуется поколениями. Выборка абсолютно случайная. Это стало для меня настоящей проблемой. Пока я не наткнулся на вашу связь. Тогда я собрал очень много силы. Об остальном не вижу смысла рассказывать. О содеянном можно разговаривать целую вечность. Поэтому я спрашиваю Вас в последний раз. Вы будете на меня работать?