Аргентина: Кейдж

— Минуточку... Фройляйн, произнесите какую-нибудь фразу. Можете меня обругать.

Отчего «фройляйн», ясно, она поздоровалась по-немецки. Все прочее тоже, к сожалению, не загадка.

— Почему не по форме одеты, гауптштурмфюрер? Неужели стесняетесь?

Не-Марек отшатнулся.

— Вот и не верь в гаитянских зомби. Сестра-Смерть!..

Пистолет не опустил, напротив, прицелился получше, точно в лоб. Закусил губу (один в один Марек!), подумал немного.

— Пытать не в моих привычках, госпожа Анна Фогель. Я не добр, но, знаете, брезглив. Поэтому буду спрашивать, а вы — отвечать. Пойму, что лжете, — выстрелю. Увижу, что лжете, — выстрелю. Вы меня поняли?

Секретный агент Мухоловка не испугалась и не слишком удивилась. Ситуация штатная, инструкциями предусмотренная. Провал — и потрошение. Рекомендуемый образ действий — в зависимости от того, кто перед тобой. А перед нею Марек, такой же умный, только успевший послужить в СС и выжечь все лишнее из души. Так чего тянуть?

— Надоели торговые чванные флаги, — негромко проговорила она. — И на каторжных страшных понтонах огни!

И закрыла глаза, готовая шагнуть на знакомое серебро бесконечной небесной дороги. Может, когда-нибудь, через квадрильон лет, они с Квентином встретятся на пути в Небеса. Узнают ли друг друга?

...Тьма — без просвета и надежды. И голос из тьмы.

— Ассасины Станисласа Дивича... Ну вас к дьяволу, Мухоловка! Садитесь за стол, только не делайте глупостей. Брат придет, с ним и решим. А я, пожалуй, заварю еще кофе.

Гауптштурмфюрер СС Харальд Пейпер листал альбом, неспешно, страницу за страницей. На нее даже не смотрел, но пистолет лежал рядом, и Анна понимала, что в любом случае — не успеть. Сама тоже не бездельничала, массировала руку. Это младший брат разрешил.

Молчала. За кофе, правда, не забыла поблагодарить. Не капитанский, но тоже превосходный.

— Спятить можно, — рассудил наконец Пейпер, закрывая кожаную обложку. — Толстый Герман, Толстый Герман! С кем же ты связался? Летающий город, буква «М»... Знаете, что там было написано, госпожа Фогель? Вы очень удивитесь. Монсальват! Это из Кретьена де Труа, замок Святого Грааля.

Откинулся на спинку стула, прищелкнул пальцами.

— Мон-саль-ват! Глупость, правда? Совершенно в духе этих кретинов из Аненербе. История же такая. В Имперском министерстве авиации имеется совершенно засекреченный отдел. Официально там занимаются геральдикой, формы крестов на фюзеляжах совершенствуют. А неофициально... В разговорах сотрудников зафиксированы два названия, оба из классической литературы. Одно — «Монсальват», а второе, как вы уже догадались...

— ...«Лапута», — кивнула Мухоловка. — Вы, господин Пейпер, стараетесь говорить на «хохе». Но когда волнуетесь, сейчас, например, срываетесь на верхнесаксонский, как и ваш брат. Лужицкий диалект, я не ошиблась?

Гауптштурмфюрер рассмеялся.

— Прекрасная попытка!.. Госпожа Фогель! Вы уже догадались: я оставил вас в живых не из любви к старшему брату. Не отвечайте, слушайте... Ваш Национальный Комитет — один из филиалов организации полковника Эдварда Мандела Хауса. У нас ее называют «Ковбои». Именно они отправили вас в Европу. Интересно, с какой целью? Вы прославились, обругав по радио беднягу Ефрейтора, но специальность у вас иная — убийца-профессионал.

Смерть-Смерть еле заметно пожала плечами. Зачем повторять очевидное?

— У брата опасная привычка — находить себе красивых и совершенно невероятных женщин...

— Спасибо, — улыбнулась она.

— Я рассказал вам одну историю, госпожа Фогель, сейчас услышите следующую, даже не историю — сказку. Итак, сказка про... Про Козла! Жил себе один Козел, который был настолько козел, что всем надоел, а особенно собственному начальству...

9

Кейдж набрал в грудь побольше воздуха и попробовал еще раз:

— Джо! Джо-о-о! Нельзя тебе здесь оставаться. У тебя лоб горячий.

Для убедительности вновь прикоснулся к помянутому лбу и чуть не отдернул руку. Это ж сколько будет, если по Фаренгейту?

...Термометра, равно как и лекарств, в обеих палатках не обнаружилось.

— Джо-о-о!

— У-у-у!

Ответ не отличался разнообразием. На все уговоры Монстр реагировал просто — доставал из-под свитера мятый бланк телеграммы. Адрес — Лабатю, это где-то совсем рядом, обратный уже знаком — Тулуза. Первые слова Крис успел выучить наизусть. «Джо! Ты — самый верный друг...» У него самого слов уже не осталось.

— Тебе нужно в больницу, Джо! Понимаешь? Пропадай оно пропадом, это барахло. Часового в армии и то меняют, а сколько ты уже здесь сидишь? Пошли со мной!

— Э-э-э!..

До Монсегюра Кейдж долетел молнией — на попутном «Harley-Davidson EL». Начало понравилось, но дальше все стало плохо. Самые скверные опасения подтвердились: палатки на месте, мокрые и унылые, а при них Монстр, тоже мокрый, хоть и пытающийся бодриться. В письме, оставленном предусмотрительной Мисс Репортаж, сообщалось, что поиски Грааля переносятся в Тулузу, в связи с внезапным и совершенно ошеломляющим открытием, сделанным профессором Бертье при ее скромной помощи. Кристоферу Гранту поручалось приглядывать за верным Джо и писать письма Камилле.

Кейджу вспомнился кнут, помянутый Джорджем Тайбби, и он впервые пожалел, что родился на Юге. Будь он паршивым янки, немедленно отбил бы телеграмму боссу. «Мадам Лауре» и толстозадому потомку маршала предстояло бы новое, еще более ошеломляющее открытие.

— Джо! Джо-о-о!

— у-у-у!

Крис безнадежно оглянулся. Всюду грязь, мокрая желтая трава, от близких деревьев несет промозглой сыростью. И — никого поблизости, даже вороны. Ладно, не вышло в лоб, пробуем с флангов!

— Что читаешь?

Журнал, тоже изрядно влажный, с помятой обложкой, лежал тут же, на одеяле, брошенном поверх брезента. Название Кейдж уже зафиксировал — «Анналы».

Монстр внезапно всхлипнул, жалобно, совершенно по-детски:

— Непонятно!

Журнал оказался французским, читать же Монстру, как понял Кейдж, было совершенно нечего, разве что вновь и вновь наслаждаться телеграммой. «Джо! Ты — самый верный друг...»

— Я тебе целую пачку комиксов куплю, Джо! Поехали отсюда.

— Э-э-э!..

От полного отчаяния Кейдж принялся просматривать «Анналы» и сразу же наткнулся на опус Эжена Виктора Бертье. Название гласило: «Просопографические методы исследования воображаемых пространств Средневековья на примере позднеокситанской рустики». Едва удержавшись от крестного знамения, он поспешил пере-листнуть несколько страниц. Еще статья, но уже не Бертье. «Монсегюр и Монсальват». Крис невольно задумался. Знакомое что-то!

— А! Он здесь? Оба здесь? Внимание! Операция на-ча-лась! Окружаем, вы слева, вы справа, я руковожу. Что стали? Вперед, вперед!..

Кейдж, уже успевший уяснить, что такое Монсальват, даже не стал оборачиваться.

— Oh! Попытка насильственных действий по отношению к гражданам United States of America? Сейчас сюда приплывет линкор, так что сдавайтесь сразу... Добрый день, мсье Бришо!

— А? Что? Нас опознали? Делаем вид, что нас здесь нет — и продолжаем дей-ство-вать! Вперед, вперед, смелее, иначе составлю на вас рапорт и переведу в уличные ре-гу-ли-ров-щи-ки... Добрый день, мсье Грант! Извините за мотоцикл, но у меня он ездил, честно-честно.