Одиссея "Варяга"

       Впереди разворачивают кроссинг влево Чухнин и Руднев, справа шесть больших крейсеров, из которых один броненосный и два с восьмидюймовками. И там, дальше, если попробовать пойти им под корму, китайский берег, к которому нас прижмут и перетопят, как янки испанцев у Сантьяго... Макаров уже забирает к востоку, и если мы сейчас бросимся в открытое море, то неизбежно все, или часть колонны, попадают под два огня... У Макарова и Чухнина больше тридцати двенадцатидюймовок. Пройти сквозь этот строй и не потерять в итоге половину флота почти нереально. Что тогда? Развернуться и прорываться мимо Макарова. Ему это и надо! При живучести его новых, неповрежденных кораблей. Подобьет, потом догонят старики, Руднев и навалятся всем скопом... Под хвост Рейценштейну? Макаров успеет зажать у берега...

       Нет, все одно.. Кусо! Дерьмо! Хуже чем оказаться между молотом и наковальней и в кошмарном сне не придумаешь. Хотя, вот, пожалуй... Вот наш единственный шанс... Да, все-таки он есть. Есть! Фудзакэннайо, Макаров-сама... Не выставляйте меня полным идиотом, уважаемый. Итак: сейчас под хвост Рудневу, дальше пробиваемся кем можем к югу, Чухнин не успеет, надеюсь, он уже развернулся вправо...

       - Отставить "лево на борт"! продолжаем ворочать направо! Кроссинг Того! Сигнал Рейценштейну: "Действовать по обстановке, не пропустить противника!", Григоровичу: "Общая погоня, ЗК!" [146]

       - Всеволод Федорович, Григорович уже строит пеленг на его голову!

       - Умница Иван Константинович! А Макаров-то его чуть в канцелярщину на совсем не упек! Талант, он везде талант, знаете ли! А то, что "Цесаревич" ему нравится, и француженки, так это ради бога!

       Как Степан Осипович?

       - Идет японцам в догон. Только, пора бы Вам в боевую рубку. Хватит судьбу испытывать!

       Последняя фраза была почти что грубо выкрикнута Хлодовским, ибо первый "чемодан" с "Ясимы" уже с грохотом "ахнул" в самой середине громобоевского борта. Из прорезей рубки Руднев еще раз окинул взглядом всю сцену: вот впереди ворочают "все вдруг" крейсера Рейценштейна. Ворочают, чтобы встать впереди его "Громобоя" в единую колонну, заступая дорогу японским броненосцам... Перед нами встанет Рейн на "Баяне". И это очень неплохо... И, почему-то, сейчас это решение Рейценштейна и Грамматчикова совсем не кажется самоубийственной глупостью. Вот нестройным пеленгом торопятся, спускаются под корму "Ослябе" корабли Григоровича. Впереди, изрядно оторвавшись от "Трех Святителей" идет "Победа"... Вот дала залп десятидюймовками с носа! И вполне прилично идет, узлов пятнадцать. Значит откачались, и запустили-таки левую машину. Конечно, это пока не непроницаемая линия баталии, но все же проскочить на халяву у Того никак не получится. Так, а куда это "Новик" побежал мимо нас, или тоже сейчас разворачиваться будет?

       И в этот момент вдруг потушили свет...

       - Еще два румба вправо! - коротко приказал Того не отрываясь от бинокля, - надо резать их линию между "Громобоем" и бронепалубными крейсерами. Передайте на передние корабли: "Огонь по "Громобою" и следующему за ним башенному крейсеру, орудиям вне заданных секторов, по-способности". Мы - огонь по "Баяну". "Конго" то же. Остальным бить по "Варягу" и "Аскольду". Левым бортом - по-способности. Нужно вывалить три - четыре корабля, тогда прорвемся с минимумом потерь. И да помогут нам Боги!

       Тугой грохот мощного сдвоенного взрыва немилосердно ударил по ушам, а в следующее мгновение пришла и ударная волна, заставившая всех на мостике крепче вцепиться в поручни. В воду совсем недалеко падали какие-то обломки...

       Первым опомнился командовавший "Новиком" Балк-второй:

       - Все! С Миклухой кончено! Царствие им небесное...

       На месте "Витязя" стремительно разрасталось, расползаясь по поверхности моря, бесформенное облако густого буро-рыжего дыма. "Новик" только что оставил за кормой этот крейсер, намереваясь бежать в сторону явно подбитого "Громобоя". Балк уже минут десять петлял за "большими мальчиками" в надежде выскочить из-за них в торпедную атаку на какой-нибудь вдруг близко подошедший японский линкор, или прикрыть своих от торпедной атаки, если таковая случиться. Он, находясь практически в самом центре главных событий, прекрасно видел, что огонь русских кораблей пока ощутимо и явно не влияет на намерения накатывающихся на них японских броненосцев... А намерения эти были очевидны: разодрать русскую линию, выбив противостоящие броненосные крейсера и "пересветы". Наши пока держались. Но силы кораблей Руднева быстро убывали под огнем первоклассных броненосцев Того.

       Балк не знал, что на "Витязе", получавшем удар за ударом от "Хацусе", еще пять минут назад пожары вышли из-под контроля... Не знал, что Миклуха выслушав доклад младшего трюмного механика о невозможности быстрого затопления погребов разбитой кормовой башни, приказал, тем не менее, оставаться в линии. Он не мог видеть, находясь у броненосных крейсеров за неподбойным бортом, как очередной двенадцатидюймовый снаряд с "Хацусе" превратил в дымящиеся развалины кормовой каземат "Витязя". Цепочка детонаций пороховых картузов, от которой до этого страдали японцы, подвела трофейный крейсер, также вооруженный английской артиллерией.

       Не желающий признавать, что их башня вышла из строя, расчет носовой спарки "Хацусе" ни в чем не уступал своим визави с "Витязя". Они тоже вращали многотонную башню вручную, а ведь при этом теоретически целиться по движущейся мишени было невозможно. При подаче из погребов пороховые картузы оборачивали мокрыми тряпками, иначе они могли взорваться еще на полпути к орудиям - пожар у барбета башни не могли потушить уже четверть часа, и элеваторы изрядно накалились. Но воистину - "хотеть значит мочь". Из практически неисправной башни, с рыскающего на курсе корабля - из-за бушующего вокруг рубки пламени рулевые не всегда видели, куда они ведут броненосец - комендоры Императорского флота положили "в десятку" свой "золотой" снаряд.

       Сотни глоток на кораблях Того и Камимуры исторгли яростное "Банзай!", когда идущий за "Громобоем" русский крейсер выбросил в небо столб ослепительно яркого оранжевого пламени, в котором нелепо кувыркались обломки разодранной взрывом второй трубы. Через мгновение второй взрыв, еще более мощный, разодрал надстройку прямо за кормовой башней, после чего не покинув строя, опрокидываясь и задирая в небо таранный форштевень, корабль исчез в огромном, разрастающемся облаке бурого дыма...

       "Новик", заложив крутую циркуляцию, ринулся к месту исчезновения "Витязя" в надежде спасти хоть кого-нибудь. В том, что броненосный крейсер погиб, причем погиб почти мгновенно, сомнений у Балка не было. Впереди, прямо по курсу, обходя место катастрофы, ворочал коордонат в сторону противника "Пересвет". Дым его пожаров перемешивался с дымным облаком на месте трагедии...

       - Командир! Смотрите! Он еще не затонул! - раздался с марса крик мичмана Максимова.

       - Похоже, что корабль опрокинулся, Максимилиан Федорович?

       - Да, точно... Это днище "Витязя" торчит, - ответил командиру старший офицер кавторанг Шульц, не отрываясь от бинокля, - Но люди-то где... Никого не вижу я там, Сергей Захарович...