Петля Реки Времени

– Нет, ну Игорек у нас крутой. Заветам Рэмбо верны, товарищи? – беззлобно усмехнулся Денисов.

– Напомню, господа, что большинство проголосовало за побег. – Не сдавался Полковник. – Если бы было наоборот…

– Не большинство, а всего двое, – возразил Алексей. – Серега воздержался. Это я, баран, согласился.

– Хватит собачиться, – прервал спорщиков Писатель. – Это не конструктивно. Пошли, посмотрим, что нам предложит the немецко-фашистская гадина.

– Дабы не заблудиться и не быть окончательно съеденными кровососами. – Опухший Денисов отчаянно отмахивался от комаров.

Близнецы нехотя согласились.

– Кстати, знаете, почему я баран? – спросил Алексей. – Есть такая притча. В одном горном селе, в школе на уроке арифметики учитель задал задачку: в долине, на лугу рядом с ущельем паслись десять баранов. На дне ущелья текла река. Один баран захотел пить, прыгнул с обрыва и разбился. Спрашивается: сколько осталось баранов на лугу. Все дети ответили: девять. И только сын пастуха сказал: ни одного!

– Почему ни одного? – спросил учитель. – Ты не знаешь арифметики!

– Может, я и не знаю арифметики, – ответил мальчик, – зато я слишком хорошо знаю баранов!

Назад шли гораздо медленнее. Усталость привязала к ногам гири. Отдыхали чаще. Хотелось есть, но больше мучила жажда. Ягоды были слабой заменой воды.

Почувствовав, что ребята совсем приуныли, Денисов попытался занять друзей разговорами и рассказал такую историю.

Когда Алексей занимался восточными единоборствами, у них в группе были психологические тренинги и ролевые ситуативные игры. Одна из самых сложных называлась "Подводная лодка". Группе из нескольких человек давалась вводная: субмарина терпит бедствие и медленно тонет. На поверхности спасательный катер ожидает тех, кто выплывет с помощью дыхательных аппаратов. В подлодке пятнадцать человек, из них пять женщин. Среди мужиков есть здоровые, смелые, духовно сильные, но есть слабые, хилые или просто нытики. Дыхательных аппаратов – десять штук. Выходит, пятеро должны погибнуть. Вопрос: как распределить акваланги? Каждому по очереди предоставлялась возможность расставить участников в очередь, под дулом воображаемого пистолета. Ну, чтобы не было бунта, паники и выяснения отношений. Ведь времени в обрез, – лодка тонет и скоро может быть поздно спасаться вообще.

Конечно, многие из участников, воспитанные в христианских традициях милосердия и сострадания загомонили, что, мол, должны спастись женщины и слабые люди. И тогда сэнсэй начал всех расплющивать и раскатывать в блины. Первое, что он спросил: для мира, для жизни, для возможности изменить её к лучшему будет предпочтительней, чтобы выжили хиляки, нытики, размазывающие сопли при трудностях, разрушители и т.д. или сильные, творцы, смелые и отважные люди?

Группа, конечно, выпала в осадок от такой постановки вопроса. Загомонили: что же теперь не помогать слабым? Может, их теперь в гетто загоним или как в древней Спарте со скалы в море побросаем?

Алексей тогда задал вопрос:

– Вот представьте, моего друга в бою ранило. Получается, если я его начну спасать, то мы оба можем погибнуть, а один – избегу этой участи. Но даже, если я его спасу, он возможно, останется калекой. Для так называемой вашей Жизни он будет очередным "коптильщиком" неба. Так что, мне его бросить или ещё лучше пристрелить, чтоб не мучился?

А психолог спокойно так отвечает: да нет, пусть слабаки существуют за счёт сильных. Но это в обычных условиях, когда не нужно делать выбора, кого оставить в живых. А вот в критической ситуации, Жизнь, если бы могла выбирать, уверен, отдала бы предпочтение лучшим, чтобы стать сильнее, богаче и красивее. Получается же наоборот, лучшие-то и гибнут в первую очередь. Чему учат многие религии? Ты сильный – уступи слабому! Сильный так и делает и оказывается позади. Религии проповедуют жертвенность и предают сильных. Религии культивируют сострадание. В результате мир наполнился паразитами, попрошайками, моральными инвалидами.

– Короче, надо бросать их и бежать весело, вприпрыжку, задрав штаны вперёд по жизни к великим свершениям? – спросил тогда Алексей.

– В общем-то, жёстко и печально, но объективно так для Жизни будет лучше, – ответил психолог.

– То есть, каждому своё?

– Ну, где-то так.

– Понимаю вас! – взвился Денисов. – Именно это изречение было написано на воротах Бухенвальда. Знаете, господин психолог, от ваших теорий пованивает ницшеанством и расизмом суперчеловеков, прощайте. – Алексей встал, при затихшем зале вышел из аудитории, хлопнул дверью и на этих занятиях больше не показывался.

Денисов после этого долго размышлял над тем, кто есть сильный и слабый, кто такой инвалид и констатировал, в общем-то, очевидную вещь: человек, у которого отсутствует какая-нибудь часть тела или вообще имеющий физический недостаток, но сильный духом, не является инвалидом. В тренажерный зал, где он занимался, ходил один парень. У бедолаги не было одной ноги, но у Алексея никогда не повернулся бы язык назвать его инвалидом. Качается без устали и не щадит себя. При этом шутит, приветлив с ребятами, даже советы новичкам даёт, словом, ведёт себя, как ни в чем не бывало. Плевать он хотел на "так сложившиеся обстоятельства" и сочувственные взгляды окружающих. Да он здоровее иных здоровых. В гордых глазах его читается: то, что вы думаете обо мне – это ваши проблемы, я сам про себя знаю совсем другое. И он прав. И ещё одно соображение тогда возникло у Денисова. К примеру, человек попал один в джунгли. Там нет ни сочувствия, ни сострадания и жалости окружающих, поэтому он либо погибает, либо перестает ныть и начинает выживать. И побеждать.

***

Уже почти смеркалось, когда утомленные до помутнения сознания друзья вышли на опушку в том месте, откуда утром началась "незабываемая пешая прогулка по сказочному летнему лесу, полному чудес и волшебных превращений", как назвал её Писатель. Перспектива ночевать в лесу или в чистом поле не улыбалась никому.

Когда до дома гауптмана оставалось метров пятьдесят, из-за уложенного мешками с песком бруствера послышался окрик "Хальт! Хенде хох!" Подчинились приказу.

– Картина Репина "Не ждали", – процедил сквозь зубы Гек.

На самом деле, их как раз ждали.

– А-а-а, нашлась дорогая пропажа. – С крыльца дома, нарочито небрежно, как бы подчеркивая, что ему нечего опасаться, спускался лощёный гауптман. Конечно, что ему? На прицеле двух MG и трёх автоматчиков стояли четверо, мягко говоря, несвежих безоружных человека.

– Кстати, вы обратили внимание, что ночью, когда вы дали дёру, мы даже охрану не выставляли. У меня, правда, были предположения, что вы можете свалить, но я подумал: а куда вы, на хрен, с подводной лодки денетесь? Я же предупреждал о радиусе зоны. Не поверили?

Ариец почти вплотную подошёл к мужикам. Игорь еле сдержал желание плюнуть в наглую рожу блондинчика.

– Всё! Поесть и отдыхать! Завтра вам многое предстоит узнать и увидеть. Надеюсь, повторение вчерашней параноидальной попытки улизнуть из моих цепких паучьих лап не будет? Хотя…, в этот раз я всё-таки поставлю охрану. Чтобы соблазна не было. А то так и будете кушать за наш счёт и гулять по лесу, как в санатории. – Гауптман, закатил глаза и мерзко расхохотался.

Беглецов опять отвели в тот же дом, похоже, обещавший стать на неопределенное время тюрьмой для четверых свободных граждан свободной России двадцать первого века, очутившихся необъяснимым образом в веке прошлом. Да ещё и в лихолетии сороковых, пришедшихся на самую кровавую мировую войну столетия.