Одиссея "Варяга"

       Сообщили на флагманский "Александр", оттуда подтвердили получение, но почему-то вместо объявления тревоги приказали подготовить флаги расцвечивания и холостые патроны для 75-мм пушек. "Александр" тоже что-то начал передавать по беспроволочному телеграфу. Мы на "Сисое" решительно ничего не понимали... Через 2 часа примерно, прямо по курсу показались дымки и "Штандарт" побежал проверить, кто это.

       Еще через полчаса увидели, как он возвращается, отчаянно что-то сигналя флагману. А на горизонте уже появлялись дымы. С "Александра III" приказали отряду уменьшить ход, держать строй и приготовиться приветствовать Его Императорское Величество. На броненосце началась суматоха, хотя, благодаря тренировкам в Греции, мы довольно быстро заняли места.

       Вечер был чудный, море спокойно, теплый бриз лениво играл нашими флагами. Вдали, в сизой вечерней дымке восточной части горизонта, дымные облака постепенно росли, увеличиваясь числом. Одно, второе, третье... Скоро их можно было насчитать уже более десятка. Затем стали видны мачты. Впереди, несколько оторвавшись от остальных, шли три больших и явно военных корабля. На палубах и мостиках заволновались: неужели навстречу нам идет весь черноморский флот! И как же такое возможно!? Разве турки их могли пропустить проливами?

       А приближающиеся корабли в нашей черноморской окраске уже хорошо видно. Первым идет, действительно, "Три Святителя" под великокняжеским штандартом! В кильватер ему правит наш новейший и сильнейший броненосец - трехтрубный красавец "Князь Потемкин-Таврический" под штандартом ЕИВ, а за ними изящный башенный крейсер под флагом вице-адмирала, и если бы мы не знали, что "Олег" из-за доделок в машине остался пока в Кронштадте, то решили бы, что это он, ведь черноморские "Очаков" и "Кагул" еще не прошли испытаний! Четвертый же крейсер этого типа "Богатырь" уже давно воюет в Тихом океане. Дальше в кильватере - большие транспорта, миноносцы... Хотя и не было с черноморцами остальных больших броненосцев, чувства нашей радости от столь негаданной встречи словами передать трудно и теперь.

       Все ближе и ближе подходят они, весь личный состав нашего отряда выслан наверх. На палубах черноморцев так же выстроены команды в первом сроке. Наконец, они спускаются по линии наших судов, и артиллерийский салют и громовые крики "ура", идущие от чистого сердца, оглашают воздух. У всех на лицах радость, неподдельная радость, что наши силы так весомо и негаданно прибавились!

       По присоединении к нам черноморского отряда, ЕИВ перенес флаг на "Полярную звезду", пришедшую во главе отряда больших транспортов с удивительным "лесом" мачт над трюмами. На яхту перешла и Великая княгиня Ольга Александровна, находившаяся на борту "Святителей" с дипломатической целью обеспечения прохода им черноморских проливов. "Потемкин" и "Три Святителя" заняли место в кильватер "Орла", наш неказистый старичок "Сисой Великий" стал концевым в линии, но прямо за кораблем вице-адмирала Чухнина, а "Очаков", все-таки это был он, примкнул к отряду крейсеров, где наконец-то появился настоящий крейсер.

       Как мы узнали потом, командовали "черноморцами" лучшие командиры севастопольского флота, каперанги Евгений Николаевич Голиков, Иван Андреевич Веницкий и Федор Семенович Овод. Вице-адмирал Григорий Павлович Чухнин, перешедший со штабом с "Очакова" на "Святителей", как оказалось, был назначен командовать нашей 3-й Тихоокеанской эскадрой. Командир наш знал адмирала хорошо, и по озабоченному лицу его и случайно оброненной фразе "То-то стружек поспускает...", мы делали свои выводы. Хотя в том, что Чухнин - один из лучших наших флотоводцев, никто не сомневался. Он прекрасно знал наши порты в Тихом океане и слыл отличным моряком. Контр-адмирал Иессен стал младшим флагманом эскадры и командиром первого броненосного отряда. Его флаг и штаб остались на "Александре". Вторым броненосным отрядом командовал контр-адмирал Дмитрий Густавович Фелькерзам, находившийся на "Потемкине".

       Так вышло, что обоих командиров черноморских броненосцев я лично знал - они были в хороших отношениях с моим батюшкой, и бывали у нас дома. Не скрою, была даже шальная мыслишка попроситься к Евгению Николаевичу на "Потемкин". Уж больно красив и хорош был этот корабль, в котором достижения нашей, русской кораблестроительной школы отразились наиболее ярко, ведь что ни говори, а "бородинцы" были "обрусевшими французами". Но, при зрелом рассуждении, я подумал, что встречать неприятеля надобно там, где Бог и начальство распорядились. И так только и есть честно во всех отношениях...

       Ввиду позднего времени нашего рандеву, императорский смотр был перенесен на завтра, ЕИВ пригласил адмиралов и командиров кораблей на "Полярную звезду" на совещание. У матросов ходили разговоры, что государь-император лично, как Александр II, поведет нас бить врага. В кают-компании в этом очень сомневались, но все были весьма довольны увеличением наших сил. Кстати с Черного моря пришли и четыре новеньких истребителя - близнецы наших "Громкого" и "Грозного", что более чем компенсировало утрату наших "циклонов".

       На следующий день проходил императорский смотр кораблей эскадры, и хотя было очень жарко и душно, что несколько смазывало торжественность момента, ЕИВ со свитой на катере обошел все корабли, поднялся на каждый, и произнес речь. Было видно, как тяжело императору в такой жаре подниматься по трапам, выглядел он бледным и уставшим. Взойдя на палубу "Сисоя", ЕИВ поздоровался с офицерами и командой. Мы дружно ответили: "Здравия желаем, Ваше императорское величество!" Затем он поднялся на кормовой мостик и произнес речь, закончившуюся словами: "Желаю вам всем победоносного похода и благополучного возвращения на родину". На это команда ответила криками "ура".

       На следующий день проводили показательные артиллерийские стрельбы по щитам. Благо "Кострома" привезла из Севастополя кроме замены нашим, израсходованным во время стрельб, боеприпасам, еще и практические снаряды. Так что теперь мы могли тренироваться, не расходуя боевые. Передав по назначению свой взрывоопасный груз, этот транспорт стал нашим госпитальным судном.

       Отстрелялись мы на удивление неплохо, правда и дистанция была небольшая. ЕИВ остался доволен. Вечером император принял на "Потемкине" командиров эскадры и избранных офицеров находившихся неподалеку английских и французского крейсеров, а так же германской канонерки. Хотя, как я полагаю, специально их к нам в гости никто не приглашал, но здесь я могу и ошибаться.

       По нашему выходу к Порт-Саиду, "Полярная звезда" имея на борту ЕИВ, ВК Ольгу и свиту отделилась от отряда и ушла на северо-запад. Транспорт "Елизавета" забрал с "Орла" шедших на нем кронштадских и ревельских мастеровых, семь человек матросов и одного офицера с "Мономаха", списанных за различные провинности, а так же пятерых заболевших с эскадры, и ушел к Босфору.

       В Порт-Саиде мы простояли сутки, разменяли аккредитив на всю эскадру, кажется почти на 2,5 миллиона рублей, выполнили прочие формальности, а затем с раннего утра по очереди пошли по каналу.

       Тут вышла маленькая заминка: дело в том, что управление канала накануне прислало подробное расписание, когда какие суда должны сниматься и входить в канал. По расписанию выходило, что крейсера первые входят в канал в 5 ч. утра; однако, когда пришло это время, то отчего-то крейсера не шли. Флагманский штурман контр-адмирала сейчас же счел долгом заявить, что это европейские державы решили с нами сыграть штуку - не пускать в канал,- и торжествующе заявлял всем на мостике, что он все это предвидел и говорил об этом.