Броненосцы Петра Великого -ч.3 Петербург (СИ)

Поселился в штабе полка охраны верфи — не мог найти в себе сил надолго уйти от корабля — все казалось, что обязательно что-нибудь пойдет не так. Глупо, но не стал бороться с этой фобией. Ведь неизвестно, как летом дела сложатся — хотелось побыть наедине с будущей морской опорой России.

Правда, побыть наедине с кораблем так и не удалось — работы шли в три смены, люди деловито сновали по всем направлениям, и мешать им не позволяла совесть. Вот и наслаждался видами со стороны, от широких задних ворот — это и для здоровья было полезнее. Ведь в ангаре не только атмосфера была тяжелой от сварки и пыли — еще и на голову могла железяка упасть запросто. И ведь падали. Железяки, молоты, брусья, рабочие. Много на верфи ЧП произошло. Культура производства тут заметно ниже, чем в Вавчуге. Результаты этих случаев заполняли строящуюся при верфи больницу чуть ли не быстрее, чем возводили ее корпуса. Проблема с кадрами постепенно перерастала из проблемы в катастрофу. Особо обидным становилось то, что собранных иностранных мастеров на эти верфи не допускал по понятным причинам — а поморские мастера тут собраны почти все, со всеми их подмастерьями. Разбавлены эти сотни мастеровых были изрядным количеством рабочих с верфи Вавчуга. Да что там изрядным — три четверти корабелов переместились из Вавчуга в Архангельск. И все равно строительство шло не так бодро, как мне хотелось. С 30 % готовности броненосца явно поторопился — от силы 20 %, с учетом заготовленных вперед броневых плит обшивки.

Во время моих метаний вокруг строящегося корабля и по светским мероприятиям Архангельска — на северной базе флота шла активная погрузка апостолов припасами для третьего года войны. В это же время наземные караваны с припасами готовились выходить из Новгорода к Риге. На Готланде приводили в порядок транспорты, и формировали эскадру, которая пройдет вдоль, теперь уже нашего, побережья Балтики, снимая частично прибрежные гарнизоны корпуса, и развозя припасы. Средиземноморская эскадра пополнялась судами, за счет черноморского флота, и боеприпасами. На дворе стоял май месяц, и мерзкая погода. Надеюсь, все еще наладится.

Все необходимое для похода собрать невозможно по определению, но на этот раз мы были максимально близки к этому. Шесть перегруженных припасами, в том числе и огневыми, апостолов, шли по Белому морю курсом на горло.

Качаясь в гамаке, на борту сопровождающего апостолы фрегата, пытался сосчитать, сколько же намотал километров этими ежегодными походами. По всему выходило, что тысяч 60 километров уже оставил за спиной. Можно сказать, пошел на вторую кругосветку.

И не надо ехидно хихикать, что кругосветка на полюсе может состоять из десяти шагов вокруг нашей, виртуальной, земной оси. Нормальная кругосветка засчитывается, только если дважды пересекался экватор. И первым кругосветчиком, из отмеченных в истории, стал испанец Хуан дель Кано, который, чтоб спастись от долговой ямы, примкнул к экспедиции Магеллана в 1519 году. Магеллан до конца экспедиции не дожил, и так сложилось, что каракку Виктория, с 17 матросами на борту, в Испанию довел именно Хуан, проведя в походе три года и похоронив за это время 250 человек.

За заслуги в этом походе, бывший торговец был удостоен Карлом Пятым личного герба, со схематичным рисунком земного шара и девизом — ты обогнул меня.

После этого народ как с цепи сорвался. На чем только не ходили в кругосветку: на пароходах, яхтах и весельных лодках, на субмаринах, причем в погруженном состоянии, на дирижабле, на воздушном шаре, на самолете, в том числе и беспосадочно. Даже не вспомнить все средства, с помощью которых огибали шарик. Когда фантазия на средства передвижения исчерпывалась — переходили к оригинальности экипажей. Одиночные кругосветки, женские экипажи, несовершеннолетние путешественники, кругосветки автостопом. Всякое было.

Хуан шел под парусами вокруг света три года. С тех пор, в моей истории много времени прошло. И время вывело в моря королей скорости. Рекорд кругосветки под парусом моего времени составил 57 дней. На чем же так мчались, спросите? Перед моими глазами сразу прорисовывается стремительный силуэт, прошивающий океанские волны, оставляющий за собой шлейф водяной пыли и идущий на кончике аутригера, приподняв из воды свое тридцатиметровое, поджарое тело, тримаран IDEC. Квинтэссенция мечты о скорости под парусом. Эхх…

Наша эскадра ковыляла по морям на порядок медленнее. Ветер был неудобный, заходящий к западу, и апостолы, хлопая на всю Норвегию парусами, шли в лавировку, держа по левому борту изрезанный фиордами берег.

23 мая эскадра вошла в красивый, но очень уж длинный залив, ведущий ее к Тромсе.

Вопрос с этим городком решен, в нашу пользу, еще не был — но мне надоело со всеми миндальничать. Не все ли равно, в конце концов, где будут проходить обучение новобранцы Двинского полка? С Данами поговорю на обратном пути, после Англии. Можно сказать, русский флот делает жест доброй воли, не акцентируя внимания на неприятных Дании вопросах.

То, что никакого сопротивления Тромсе не окажет — никто не сомневался. Некому тут права качать. Наоборот, мой визит к местному фюлькемену вызвал только странный юмор местного населения. Веселый тут народ.

Места на острове, где стоит Тромсе, с избытком — базу закладывали вдумчиво, после тщательных промеров глубин у берега. Мы тут надолго.

Местные встретили с ажиотажем выгрузку имущества и припасов полка. Подозреваю, особый интерес вызвали припасы. Наказал капралам и новичку-майору, что буду вешать за бартер полкового имущества. Рыбу, у местных, можно покупать только за деньги — благо, полковая казна выглядела крайне запасливым хомячком. Даже не можно, а нужно покупать. Ребятам тут, на сплошных камнях, форт строить — а это требует много топлива для молодых организмов. Но если под рыбу они тут и аквавит начнут применять — пошлю строить форт на Шпицбергене, он тут рядышком, тысяча километров строго на север. Вплавь пошлю.

27 мая ветер отошел к северу, и эскадра сорвалась в поход, под мелким дождем, пользуясь благоприятной погодой. Красива все же Норвегия. В любую погоду хороша.

Поймал себя на мысли, что, как адмирал, теперь могу хоть каждый год ездить на месяцок-другой с инспекцией северной базы флота. Уходить в отставку немедленно расхотелось.

Заходить в другие города Норвегии не стали — времени оставалось не так много, как хотелось бы. Понимаю, что без нас не начнут — но формирующееся мнение о России требовало пунктуальности. Не даром же говорят — как себя зарекомендуешь, так и пойдет. И изменить сложившееся мнение будет крайне сложно. Это и к людям и к странам одинаково относится.

Хорошая погода июня несла гирлянду наших парусов вдоль скалистых берегов. Курорт. Даже матросы переплели снасти своими гамаками, предпочитая отдыхать на палубе. Теперь к гудению парусов и шипению обтекающей борта воды добавилось похрапывание, с периодическим взрывом крепких выражений, когда на висящего в гамаке матроса наступали, перебираясь по снастям, или на него попадали редкие водяные всплески. Пансионат, а не корабль. А с другой стороны — пока есть пансионат, будет и курорт. Пусть так все и остается.

Помню байку времен Великой Отечественной войны, что ветераны в аэроклубе рассказывали — была на аэрокобре, это самолет такой, крупная надпись по-русски на капоте — «Механик! Не лезь в двигатель! Не мешай ему работать». Вот и с погодой так. Если все хорошо — замри и не дыши. Бывает, чихнешь неудачно — а горизонт немедленно чернотой наливаться начинает.

Долетели до Дании за две недели. Очень удачный переход, погода, как на заказ. Погода улыбалась не нам одним. Весь поход наблюдали полное море парусов, обходящих нас по горизонту. Скатертью им дорога. Может прав Петр с рукой провидения?

Отсалютовали датской крепости шекспировских страстей, и привычно сунулись к Сальтхольму. По-моему, кроме нас через эти места никто не ходит — дурная у них слава появилась.

Дурная или нет, это не повод ломиться на мелководье всей толпой. Выслал птицу проверить маршрут, наблюдая со стоящего на якоре фрегата, неторопливый вход грузовиков в фарватер. Поймают нас тут, рано или поздно. Как пить дать, поймают. Форт, что ли, на Сальтхолме поставить? Только остров нарастить в высоту за счет длины надо будет, а то затапливает островок Балтика периодически. Наглость это, конечно, первостатейная. От острова до Копенгагена полтора десятка километров. Датский король Фредерик не оценит шутки.