Истребители. Трилогия

– А кто их любит?! – удивился он.

– Ну… э‑э‑э… – задумался я.

– «Ну» и «Э» не считаются, – насмешливо хохотнул Степка: – Как я уже говорил они чуждый для нас элемент насаждаемый западом. Больно уж власти им много дали.

– Да плюнь на них, собака лает ветер сносит, – отмахнулся я, продолжив: – Возвращаемся в лагерь, переодеваемся в цивильное и в деревню, надо мамой встретиться. Успокоить.

– Больно уж она рванула к нам быстро. Батя твой не успел остановить.

– Да он ее хотел во Францию отправить, не поехала, а тут как назло его в городе не было. Мама у меня умная сразу догадалась, где мы можем быть.

– Или сперва всех родственников обзвонила.

– Ты чего, забыл? Обо мало кто знает.

Доехали мы без проблем, пока парни разгружали машину я сбегал на «холм‑связи» и отзвонился отцу.

– Привет. Все нормально гостей встретили, подарков привезли кучу, очень рады. Сейчас к маме.

– Молодцы. Ждите нас. Будем через два дня, потом идем «гулять». Понял?

– Конечно, ждем, – обрадовался я. Честно говоря, ждать уже надоело. Домой хочу, к жене, к сыну. Да и друзей там немало осталось.

– Отбой.

– Пока.

Вернувшись в лагерь, и оставив на охране Толика, мы побежали к деревушке. За последние недели эти пробежки немного подтянули Степку и он втянулся в режим постоянных тренировок. Нет, он все еще задыхался при долгом беге и быстро уставал, но уже не хныкал и не жаловался на усталость. Прогресс.

К опушке мы подобрались осторожно, даже сейчас я продолжал обучение как‑будто мы на вражеской земле.

– Оружие оставим или с собой возьмем? – выравнивая дыхание, спросил Степка.

– Кобуру сними, тут оставь, пистолет сзади за пояс, рубашку навыпуск.

– Хорошо, – кивнул он, и стал снимать сбрую. Очень уж ему нравилась подмышечная кобура, вот и ходил постоянно с ней. Одеты мы были с расчетом жизни в глубинке. Хорошие плотные джинсы, у меня синие у Степки черные. И рубахи на выпуск, преимущественно светлых тонов. Бежевая у меня и зеленая у друга. С обувью правда была засада, кроме берцев ничего не было, вот в них мы и щеголяли.

– Все убрал, – прикрыв срезанным дерном кобуру, окликнул он меня, отвлекая от наблюдения за деревней.

– Лады идем.

Выйдя из леса, мы по мосткам направились в деревню. У крайнего дома была видна «Нива» Аркадия, во дворе суетились деревенские. Бинокля у меня с сбой не было, но на зрение никогда не жаловался. Чужих не было.

– Аны? – с сильным кавказским акцентом поинтересовался заросший по самые глаза черной жесткой на вид бородой, мужчина в заношенном камуфляже. Опустив бинокль, он посмотрел на соседа.

– Они, – кивнул в ответ беловолосый крепыш, сжимая в руках пятнистую трубу.

– Далэко из писталета нэ дастать. Ксюхой тоже можно прамахнуться.

– Открыто идут по мосткам, – отрицательно покачал головой.

– Оны ближе к лэсу, если из гранотамета стрелять по худу движения они побегут к лэсу, там мы их пэрэхватим.

– Хороший план, работаю, – привстав на колени, ответил крепыш.

– Севка, чего это дымит у леса? – удивленно спросил Степка, ткнув пальцем опушку, метрах в трехстах от нас. За секунду до его вопроса, там что‑то хлопнуло и зашипело

Повернув голову, я тоже с недоумением посмотрел на дымящиеся нечто приближающееся к нам. Догадка пронзила через микросекунду:

– В воду! Прыгай за борт!

Мы как раз остановились на понтоне, когда шипя и оставляя дымный след, в нас полетела ракета.

Надо отдать Степке должное, рефлексы на командный крик не подвели. Почти одновременно со мной он перемахнул через поручни понтона. Вода сомкнулась у нас над головами, когда сквозь закрытые веки почувствовалась тусклая вспышка, и ударил грохот звукового удара по ушам. Он почти выбил из меня сознание, но я быстро пришел в себя. Резкими гребками оттолкнувшись от торфяной грязи, кашляя я вынырнул на поверхность. Все‑таки успел хлебнуть торфяной жижи, запасов воздуха не хватило.

Рядом слышался такой же судорожный кашель и матюги в промежутках, таким знакомым и родным голосом. Цепляясь за кочку, я осмотрелся. Никаких понтонов, мостиков и деревень поблизости не наблюдалось, кроме Степки, двух цапель на соседних кочках и множества лягух ничего вокруг. Одно болото. Похоже, прыжком мы попади туда куда надо, то есть в «окно».

– Твою ж мать! Опять!

Степка рядом судорожно крутил головой, соображая, где мы, и яростно тер глаза, в общем, вел себя как я, в момент первого попадания.

Используя кочку как опору, я приподнялся, и притопив ее своим весом, осмотрелся. Лес был на месте.

– Степка, не трать силы, я до леса прошлый раз несколько часов добирался, – скомандовал я.

– Тьфу, какая гадость эта тина на вкус, – продолжал отплевываться Степан.

– Угу, пришел в себя?

– Все нормально.

– Проверь оружие. Патроны у тебя конечно воды не боятся, но за машинкой все‑таки нужно следить.

Мы достали свои пистолеты и, отряхнув их, стали думать, куда убрать от воды.

– Единственный выход привязать к голове, – предложил Степка.

– Кроме как рубахой больше нечем.

Снятие мокрых рубах, вылилось в целую эпопею в кувырканиях и мате. Наконец мы сложили в них все, что боится да и боялось воды и уложили на кочки, пусть сохнут.

– Мобилы можно выкинуть, они уже промокли, толку от них, – велел я.

– Угу. Я все, – ответил он, убирая мобилу в сторону, в отличие от меня он убрал сотовый в сверток.

– Думаю, можно попробовать вернутся. «Окно» на глубине двух метров, ныряем и пробуем.

– А вещи?

– Да и что им тут будет? Пробуем?

– А если эти еще на месте? Ну, те, кто стрелял? – было видно что нырять Степке очень не хочется, боязно.

– Да? Не знаю, сомневаюсь, – озадаченно пробормотал я: – Думаю, ты прав, нужно выждать с полчаса и попробовать. За это время они должный убедится, что мы утонули и свалить.

Через полчаса, после отдыха на кочках, я спросил:

– Начинаем?

– Давай, – опасливо глядя на ряску, ответил Степка.

Ныряли пока хватало сил, однако ничего не получилось, хотя я смог уйти в болото на четыре метра, цепляясь длинные за корни.

– Ни хрена, – вынырнув, воскликнул я. Степка уже минут двадцать отдыхал, он первый понял что бесполезно, «окна» нет.

– Все‑таки я считаю, что нужно попробовать позже, – ответил он, задумчиво покусывая стебель травинки.

– Можно… Двигаться к берегу нужно, еще немного и сил не хватит добраться до него.

– Собираемся?

– Собираемся… – вздохнул я.

Степка смотрелся довольно забавно с рубахой на голове. Рукава подвязаны подбородком, на макушке топорщатся углы пистолета и запасного магазина. В карманах у нас ничего кроме мобильного и оружия не было.

– Ножа жалко не прихватили. К матери шли, – посетовал я, нож в лесу нужен больше чем пистолет.

– Да кто знал?!

– Ладно, нечего нюни разводить, давай за мной. Делай как я.

Оттолкнувшись от кочки, скользнул как по льду к следующей. Опыт не пропьешь. Степан зеркально повторил все мои действия. Так скользя на животе от кочки до кочки, распугивая живность, включая головастиков, мы двигались к высоким соснам на берегу.

В этот раз путь до леса занял часа четыре, в прошлое свое скольжение я наткнулся на топь, пришлось обходить, тут мы сразу сделали крюк, сэкономив время.

Обойдя болото, мы минут двадцать отдыхали, восстанавливая дыхание, и поправляя сползающие «рюкзаки» на головах.

– Весь живот изрезал об эту траву, – пожаловался Степка поглаживая живот.

У меня самого он чесался, по животу и груди как будто кошки когтями прошлись.

– Терпи, царапины зарастут, а без оружия мы можем тут долго не прожить.

– Что делать будем? А родители? Искать же будут.

– Думаю… Мама опять расстроиться. В первый раз чуть ли не при ней утонул, и снова.

– Это да. Наши через три дня прибудут?

– Сказали так.

– Откуда только эти стрелки взялись?! – ударив кулаком по черной мути, воскликнул Степка.