Джеймс Хеллборн. Трилогия

  - Его можно погладить? - поинтересовалась Патриция.

  - Конечно, - разрешила Келли Робинсон, - он совсем ручной. Питается только коммунистами.

  " Надо будет Аттиле рассказать, если судьба сведет снова, он будет доволен - цепные коты милитаризма и девочки-убийцы с промытыми мозгами", - констатировал Внутренний Голос Хеллборна.

  Через несколько минут они уже сидели на лавочке как старые друзья и болтали обо всякой всячине. Если быть совсем точным, болтали в основном дамы. Хеллборн украшал пейзаж и почесывал Боевого Вавилонского Льва за ушком. Складывалось впечатление, что зверь не просто неагрессивный, но еще и немой. С гибридами такое бывает.

  В настоящее время лейтенант-кадет Келли Робинсон проживала в Ла-Марсе с матерью. Ее отец, генерал-легат Робинсон находился где-то на фронте. Военная академия, в которой обучалась юная леди, располагалась в Карфагене, но даже после начала боевых действий ее не спешили переводить на казарменное положение. Всех несовершеннолетних курсантов после окончания занятий распускали по домам, как обычных школьников. Нет, не всех - у Хеллборна сложилось впечатление, что здесь не обошлось без влияния высокопоставленного папы. Сама же Келли с горечью поведала, что ее заявление об отправке на фронт в качестве добровольца была спущено в корзинку для бумаг. И это в то время, когда железная поступь непобедимых легионов Доминации...

  " Бедные дети, чему их здесь учат?!"

  - Не торопись, - успокаивала новую подругу Патриция, - впереди тысячи лет необъявленных войн, и мы подписали контракт на весь срок.

  " А сейчас она кого цитирует?" - удивился Хеллборн.

  " Издержки классического образования", - заметил Внутренний Голос.

  Лейтенант Блади не осталась в долгу, и Хеллборну пришлось выслушать эпический рассказ о битве в габонских джунглях... собственно, Патриция ничего не придумала, просто поменяла знаки и опустила некоторые детали. Кадет Робинсон была в восторге от знакомства со столь героическими личностями и принялась бросать на Хеллборна восхищенные взгляды.

  - Мне пора, - спохватилась она на каком-то этапе, - мама будет волноваться. По какому адресу вы поселились? Так это же напротив! Заходите в гости, мама будет очень рада.

  - И ты к нам приходи, - предложила Патриция.

  - Да хранит вас Митра, - сказала Келли на прощание.

  Джеймс не знал, что ответить и растерялся, но его боевая альбионская подруга знала о Религии Настоящих Воинов достаточно, чтобы спокойно произнести:

  - Пусть Солнце и Перс берегут тебя, сестра.

  Когда будущий офицер Доминации, сопровождаемая Боевым Вавилонским Котом, удалилась, лейтенант Блади призналась:

  - Она так похожа на мою младшую сестру!

  " Понятно. Ностальгия, сублимация, женские розовые сопли", - заключил циничный Внутренний Голос.

  - Готов поспорить, ты ей тоже кого-то напоминаешь, - рассеянно пробормотал Джеймс.

  - Персидского котенка? - фыркнула Патриция.

  - Я был уверен, что ты напугаешь бедную девочку, - признался Хеллборн. - Хотя...

  "... Там, откуда я пришел, у многих чего-то не хватает. Руки, ноги, глаза или просто куска мяса, вырванного из тела. Мы - викинги, военная каста Белголландской Империи и Ее Доминионов! Yster mense in staal skepe..." -- вспомнил альбионец.

  - ...в этих краях у нее было полно возможностей насмотреться на покалеченных ветеранов. Все может быть. У меня сестры никогда не было, - немного невпопад продолжал Джеймс. - Даже семьи нормальной не было. Отец пропал на Западном фронте, мать умерла совсем рано...

  - Да, я знаю, - чересчур поспешно ответила Патриция и смутилась под его удивленным взглядом: - Читала твое досье еще в Лондоне, по долгу службы. Чем займемся теперь? - поторопилась она сменить тему. - Отправимся в город?

  - Поедем завтра с утра, - с некоторым сомнением решил Хеллборн. - Кто их знает, скоро вечер, комендантский час... Да, утром будет надежнее.

  Рядом с ними снова проехал черный автомобиль, за рулем которого сидел черный человек.

  * * * * *

  А вот этой ночью они слышали гудение боевых воздушных аппаратов и стрельбу зенитных орудий. Но где-то вдали. Похоже, дельфинские союзники атаковали непосредственно столицу Доминации.

  * * * * *

  Нет, не такой Карфаген он ожидал увидеть. Разум подсказывал, что главный город Солдатской Республики должен отличаться от пыльных развалин за городской чертой французского колониального Туниса на родной планете Хеллборна, или от картинок в учебнике истории, на которых был изображен центр античной империи Ганнибалов и Гамилькаров. Но сердце отказывалось верить.

  Город-крепость, город-цитадель. Каждый небоскреб - гигантская флак-башня. На каждом перекрестке - бронеколпак ДОТа. Каждый тротуар - готовый ход сообщения, огороженный железобетонным стенами окоп; и даже фонтан на площади - пулеметное гнездо. А все пешеходные переходы - подземные.

  Джеймс Хеллборн от всей души пожалел солдат, которым придется штурмовать Новый Карфаген. В любой среде. Интересно, чем завершился ночной налет на это "Сердце Тьмы"?

  Именно так, тьмы - на улицах, окруженных "флак-небоскребами", царил полумрак.

  Но несмотря на все вышеперечисленное, это был в первую очередь город, обиталище людей. Люди спешили куда-то по его улицам, толпились на трамвайных остановках, переходили из дома в дом; и далеко не все они носили военную форму, хотя таковые были в явном большинстве. И было странно находить в тени "флак-небоскребов" кафе, рестораны, книжные лавки и даже магазины дамских шляпок.

  - Складывается впечатление, - негромко заметил Хеллборн, когда Патриция остановилась у витрины такого дамского магазинчика, - что отцы-основатели Спаги пытались построить идеальное военное государство. Но на каком-то этапе произошел сбой. Если фанатикам вроде полковника Ганнибала достаточно Бесконечной Войны, то простому народу нужны простые и маленькие радости жизни.

  - Именно так, - согласилась Пат. - А видел бы ты карфагенскую Касабланку! Она еще меньше походила на солдатский лагерь. Но я все равно рада, что ее больше нет, - мстительно добавила она.

  " Два года исправительных работ на благо общества", - вспомнил Джеймс, но все-таки укоризненно заметил:

  - Это была возможная дорога домой.

  - Чем-то приходится жертвовать, - с показным равнодушием отвечала Патриция. - Но мне кажется, Мак-Диармат издевался, когда предлагал нам полюбоваться на Карфаген перед разрушением. Однообразие и утилитарность здешней архитектуры утомляет. Который час?

  - Время ланча, - сказал Хеллборн. - Если здесь вообще принято завтракать в это время. Как мало мы еще знаем...

  - Вавилон, - напомнила ему Патриция. - Мы же эмигранты из Британской империи, у нас странные обычаи. Подумаешь, ланч - мы пьем чай в шесть часов вечера и закусываем его лимоном. Даже в такую жару. Никто ничего не заподозрит.

  (Патрули военной полиции уже дважды проверяли у них документы, но после беглого просмотра следовало поспешное вежливое козыряние и пожелание счастливого пути/отдыха/етс.)

  Как оказалось, псевдобританцы могли себе позволить чай не только в шесть вечера, но и в пол-одиннадцатого утра.

  - У нас лучшие индоокеанские сорта, - принялся нахваливать свое меню официант, - из довоенных запасов. Надеюсь, что уже в самые ближайшие дни наши доблестные воины возьмут Суэц и поставки будут возобновлены!

  "И я надеюсь, - собирался ответить Хеллборн, - потому что без хорошего цейлонского чая мы не сможем продолжать войну!" Но на всякий случай промолчал. Вдруг здесь принято доносить на болтливых офицеров в Карфагенскую службу безопасности.

  Хорошее кафе, уютное, чем-то напоминает харбинский ресторанчик Рика. Вот и пианист на эстраде застучал по клавишам. Но на каком языке эта песня?