Избранница Павла (СИ)

"За языком-то получше надо следить. И вообще! Чего это я перед ней словно бы оправдываюсь, а? Неуютное какое-то чувство. Может она из органов? Да нет, вряд ли. Я ее взгляд помню, каким она на мальчишек глядела. И говорила она сейчас без слепой веры в непогрешимость местных гебистов. Не-е-ет. К органам у нее вроде бы не особо ласковое отношение. Надо бы тактично уточнить происхождение этой дамы, пока не всплыла какая-нибудь аристократическая экзотика".

— Марина, если об этом можно говорить, скажите, за что на самом деле Аниного дядю задержали?

— Да почему ж нельзя говорить? Толя в экспериментальном цеху Турбинного завода слесарем-универсалом работал. Детали подгонял, на разных станках работал. А взяли его… Да-да не задержали, а взяли. За то, что в том цеху, древнюю истрепанную проводку к оборудованию закоротило. Электрика их начальник цеха незадолго до этого уволил, а нового набрать не успел. А там масло машинное было разлито, и оно на искрящие от короткого замыкания контакты попало. Загорелся малый испытательный стенд. Ну в общем, кого-то нужно было назвать виноватым, ведь налицо халатность… Может быть и не было бы ничего. Ну, может лишили бы весь цех премии, и забыли бы об этом. Но в сентябре на завод, как раз, прибыла комиссия из наркомата внутренних дел. Проверяли ведь тогда многих. Пока шла проверка, все на заводе нервные ходили. Месяц как комиссия уехала, и тут это ЧП. Вот, несколько человек, чтобы поскорее доказать, что они-то уж точно в этом не виноваты взяли и написали, что это Толя диверсию сделал. Якобы, чтобы уничтожить оборудование и сорвать этим разработку новой модификации турбогенератора. Ерунда, конечно. На заводе никто в это не верит, но следователь даже обрадовался. Как же, его коллеги искали, и почти ничего не нашли, а он тут сразу после них такое дело раскрутил. Вот Анатолия и забрали. Полгода уже прошло, а что там с ним и как, так и не известно до сих пор.

— Вы писать в Киев, или в Москву не пробовали?

— Маша писала. И в НКВД, и в наркомат тяжелой промышленности, и даже товарищу Калинину. Доказывала, что проводку в экспериментальном цеху больше трех лет назад клали. Когда Толя еще в сборочном цеху работал, а значит не может это его виной быть. Два раз писала. Ни ответа, ни привета.

— Скажите, Марина, а откуда вы так хорошо все про турбинный завод знаете?

— Так у меня там подруги работают. Через наше "девичье радио" все новости и узнаются. Маша тоже там, на заводе работала. В январе уволилась, про эту историю, мне совсем не хочется рассказывать.

— А кем она работала?

— Младшим чертежником. У нас на паровозостроительном её бы уже до старшего чертежника повысили, да она не хотела от Толи далеко уходить. Вместе с мужем в заводскую столовую ходили. Теперь со мной работает, только вместо столовой прямо на рабочем месте обедать стала, тем что из дома принесет.

"Что-то нас куда-то совсем в "Царство Несмеяны" понесло. Еще пара таких вопросов-ответов, и мы вместе с ней хором плакать начнем. Менять надо тему. О! А, интересные, все же, связи у Марины этой. И библиотеки она знает, и на двух заводах свои люди. Может через нее какие-нибудь ходы-выходы поискать по реактивной теме? Это мысль!".

— Марина, подскажите, пожалуйста. Может быть вы знаете какого-нибудь умельца, который знает работу с турбинами и компрессорами, и при этом может выполнять частные заказы?

— С компрессорами и турбинами? Даже не знаю. Не слышала о таких мастерах. На Турбинном специалистов много, но вряд ли кто из них на дому заказы выполняет.

— Ну, на нет и суда нет. Просто мне показалось, что среди ваших знакомых такой человек мог оказаться.

— А почему вы, Павел, прямо на Турбинный завод не обратитесь?

— Требуемые сроки изготовления не позволяют. У них там на заводе сплошные авралы, вряд ли успеют такой не совсем профильный заказ выполнить.

— Хм. Извините, что не оправдала вашей надежды. Хотя… Есть один знакомый дядька, правда он просто железячник. Мотоциклы чинит, машины, даже чайники старушкам делал. А, вот, про турбины и компрессоры …не знаю. Нужен вам такой?

— Нужен, Марина. Как мне его найти.

— А у него сарай тут рядом. Мы с вами и ушли-то недалеко. Если хотите, вернемся.

— Давайте попробуем. Вдруг мне повезет.

Через пять минут новые знакомые подошли к старому сараю с торчащей на крыше здоровенной радиоантенной. Из висящего на гвозде репродуктора яростно неслись звуки увертюры Дунаевского к сравнительно новому в местном прокате фильму "Дети Капитана Гранта". Под эту музыку, пожилой мужчина с внешностью мускулистого волжского бурлака, исполнял собственную увертюру. Причем делал он это на другой мотив песни "По долинам и по взгорьям", попутно демонстрируя редкостное неблагозвучие.

— Пу-пу-пу-пу, пу-пу! Пу-пу-пу-пу, пу-пу-пу!.. — И так далее.

В руках у мужчины была какая-то хитроумно выгнутая деталь. Повертев, и осмотрев ее, мужчина, нежно уложил на газету эту комплектующую непонятно к какому агрегату. Только тут заметив посетителей, улыбнулся, и вытерев ветошью правую руку, протянул ее Павлу.

— Не иначе, Маринка, с женихом меня знакомить будешь? Михалычем меня зови. Откуда к нам такое бравое воинство?

— Павел. В этот раз из Житомира, а вообще, откуда повезет.

— Дядя Савва! Что вы все время какую-то ерунду про меня придумываете?! Не слушайте его, Павел Владимирович.

— А чего? Не прав я что ли, Маринка? Сколько ж можно без кавалера бедовать-то? Чай уже давно не школьница-то.

Павла зацепилась взглядом за глаза "кудесника".

"Хорош! Вылитый Ходжа Насреддин! Эх! Вот на таких рукастых дядьках весь технический прогресс и держится в мире. Что сейчас, что через полвека. Помню, у меня в бригаде дед Санька похожий был. Слесарь-наладчик от Бога. Тоже все на шутках и прибаутках. А какие руки у него были! Ведь, любую мелкую импортную хрень за пару дней работы и четверть водки повторять умудрялся. Эх! Жаль его бедолагу, в Перестройку сгинул где-то. Так. Ну, и чего ж ты на меня отец уставился? Узоров на мне нет…Ах, вот, оно что? Я гляжу, ты местный технический аксакал, чего-то ждешь от меня. Глаза у тебя, Савва Михалыч, хитрые-хитрые. Ничего, ты хитер, а я хитрее. Ну да ладно, в этот раз, не разочарую тебя".

— А что, прав ты, Михалыч. Я вроде как, еще пока не совсем перестоялый гриб. А, Марина? Что же это я, чудак, вместо того, чтобы вас в кино приглашать, в музей кустарного изобретательства с вами отправился.

— Павел Владимирович, сейчас же перестаньте! А то я обижусь.

— Простите, Марина. Просто Михалыча порадовать хотел, он о вас так нежно заботится.

— Хм-м. Уел меня старого, уел! Будет с его толк! Ты к нему, Маринка приглядись-ка повнимательнее. Враз ведь меня старого просек, да нужный ответ нашел. И с головой парень, и за словом в карман не лезет. Люблю таких! Ну, так с чем ко мне пожаловали, гости дорогие?

— У вас кусок бумаги с карандашом или другое что найдется, рисунок набросать.

— Найдется! Вот тебе уголь, вот стена, рисуй.

Через пару минут Павла закончила выводить осевую турбинную крыльчатку в трех проекциях.

— Как оно выглядит, я понял. Ты теперь скажи, чего это будет?

— Это будет первая ступень компрессора. Воздух нагнетать и давление в камере сгорания создавать.

— Угу. А камера сгорания эта из какого материалу и какая?

— Для этой модели, камера нужна сложно-коническая жаростойкая, с подводом топлива. Примерно вот така-а-ая. Камер планируется несколько. В зависимости от размеров всего устройства. Три, четыре и т. д. Но не меньше трех. Вот как это все в сборе смотреться будет. Ну, где-то так…

— А скажи-ка ты мне…, Павел, размеры всего этого какие тебе нужны?

— Для начала небольшие, чтоб электромотором и мотоциклетным мотором вращать можно было.

— Хм-м. Пу-пу-пу, пу-пу-пу. Да-а-а! Эти художества времени конечно потребуют. Хотя есть у меня тут одна мыслишка. А ежели мы, Паша, немного по-другому с тобой все энто сделаем? Да не хмурься ты, не хмурься. Принцип твой сохранится, а детали я готовые найду, и поправлю их чуток. Ну как?