Песнь о Гамаюне (СИ)

«Чарльз, не носись так!» — крик Мойры был строгим, но заботливым.

«Пусть играет», — с ухмылкой отвечала ей Джин, устроившись в тени телеги и вырезая из куска дерева фигурку пока еще непонятной птицы. Свет загорался в ее алых волосах, делая их похожими на живое пламя.

«Вы глаз с него не спускаете?» — Магда помешивала кипящую жиденькую похлебку в небольшом котелке и тоже поглядывала на играющих недалеко от одного из многих костров детей. Весь лагерь кипел и жил, светился жизнью. Чарльз не видел этого из-за плотной повязки, но чувствовал всем своим существом, вдыхал эту жизнь вместе с запахом свежей травы и окрыленно расправлял руки, перепрыгивая через сложенное препятствие из бревен, обозначавшее вражескую крепость.

— Чарльз! — Рейвен со смехом подпрыгнула и захлопала в ладоши, а юноша тяжело дышал и чувствовал, как радостно билось его сердце, а разгоряченному телу становилось слишком жарко в теплой одежде.

— Что? Уже устала? Я могу показать еще пару танцев, они более активные.

— Господин! — от голоса охранника все веселье будто сдуло ветром, и он обеспокоенно посмотрел на стражников.

— В чем дело?

— Вас хотят видеть.

— Рейвен, подожди здесь. А хотя, знаешь, тебе лучше идти. Эй! Отведите девушку в ее покои.

— Но мы не можем Вас оставить.

— Ну, так не все. Вас там трое же? Пусть двое останутся, — распорядился Ксавьер и поправил отросшие пряди волос. — Ступай, — посоветовал он Рейвен, и та, обеспокоенно кивнув, вышла за дверь, пока Чарльз собирался с мыслями. — Пропустите.

Он ждал Эмму или Страйкера. Не так уж много людей искали с ним встречи, вполне можно было угадать и без дара предвидения. Хотя сейчас он был бы больше всего рад встрече с Хэнком. Но, к его огорчению и неприятному удивлению, это не был ни один из его странных знакомых. Больная кожа и тонкие губы, взгляд, явно подходящий не служителю церкви, а скорее палачу, обожающему свою работу.

— Маркус. Что привело Вас ко мне? — сразу спросил Чарльз, не давая тому заговорить первым, и рука невольно дернулась, но Чарльз не позволил себе при нем коснуться кулона на шее.

— Я всегда ищу встречи с такими, как ты, — отозвался инквизитор и хотел было подойти ближе, но охрана тут же встала между ними, не позволяя приблизиться. — Что за грубость?

— Предосторожность. И я не намерен ее лишаться, — спокойно ответил Чарльз. И только когда Маркус кивнул, оставаясь на месте, стражники слегка расступились, позволяя им говорить, но давая понять: стоит лишь сделать одно неверное движение, и они готовы окропить замерзающую землю кровью. — Так чем обязан?

— Хотел взглянуть, не утратил ли наш демон сил, оставшись без короля.

— Как видите, нет. И не позорьтесь, поддаваясь предрассудкам. Я не инкуб, ворующий силы людей. Равно как и не демон из ваших страшных сказок.

— Сказок? — Маркус растянул рот в беззубой улыбке. — Отчего же сказки? Ты видишь будущее. Все королевство в ужасе перед этим даром. Но как много ты можешь, кроме этого?

— И что же, по-Вашему, я умею? — Чарльз скрестил руки на груди, уже и не веря, что всего минуту назад чувствовал себя почти счастливым. Словно птица в небесах, которую внезапно пронзила…

Свист, разрезающий воздух.

Чарльз не понял, что заставило его пригнуться, а пульс участиться, но тут же отскочил назад к стене, услышал шум снаружи, и сердце его заледенело. Время застыло, словно замерев в отражении зеркала. Он видел, как медленно падал один из его стражников, как дрожали сразу три стрелы, пронзившие его голову и грудь, второй успел выскочить вперед и занести меч над инквизитором. Он крикнул Чарльзу что-то, но юноша не разобрал слов, не мог сдвинуться с места, хотел предупредить, но было поздно! Еще несколько стрел впились в спину второго охранника, и, только когда его труп начал падать, Чарльз словно ожил, но в то же время не чувствовал своего тела, оно двигалось само. Вперед, петляя, скрываясь от атаки, он проскользнул по земле, хватая меч мертвого стражника, и метнулся к двери, не обращая внимания на то, что Маркус не спешил броситься в погоню и что-то ему говорил. И Чарльз понял, почему он так спокоен. Едва распахнул дверь.

Стража монастыря в серых боевых одеждах бросилась в малый сад, но Чарльз тут же отскочил, отступая к редким голым деревьям. Блеск меча, он отбил удар почти инстинктивно и словно увидел разгоряченного Эрика, но, в сравнении с той атакой, эта была простой и легкой. Вот только сам Чарльз плохо знал, как правильно атаковать, и его мысли стали пылать в панике, когда он почувствовал, что уперся в каменную стену.

— Тише, не убивать! — распорядился Маркус из-за спин стражи, а Чарльз вскинул голову, ища выход, обеими руками впился в меч, успел заметить пару лучников на стенах, которые, видимо, до этого скрывались и только теперь встали в полный рост. — Он нужен мне живым.

Этот голос, он эхом звучал у него в голове, когда монахи бросились на него. Он не знал, что делать, но страх горел в сердце, и он забыл самого себя. Лезвие вошло в тело монаха тяжело, прорывая себе путь через его плоть с боем, а Чарльз едва не рычал, всем телом навалившись на рукоять меча, заваливая хрипящего противника, который явно не ожидал подобного. На мгновение, всего на секунду, он увидел образовавшуюся брешь среди нападавших и путь к приоткрытой двери в коридоры замка, и будто кто-то со всей силы толкнул его в спину. Чарльз отпустил рукоять меча, чувствуя вязкую кровь на своих пальцах, и, едва не падая, кинулся к выходу. Земля скользила под ногами, и ветер свистел в ушах, а дверь была все ближе. Звуки исчезли, осталось только ощущение тяжелых ударов его сердца. Вдох и выдох, на самой грани его жизни. На последнем рывке у выхода он впился в дверь и уже выскочил в коридор, как голову разорвало от боли, тут же сменившейся темнотой.

***

Тяжелые капли крови срывались с лезвия меча, падали на холодную землю, впитываясь в почву. В полупрозрачном тумане еще слышались крики и звон оружия, но эта битва уже была выиграна, а Эрик не мог пошевелиться. Замер, глядя под ноги, и почти забыл обо всем, что его окружало. Сердце пронзило острое тревожное чувство, а в небе, где-то высоко у серых облаков, раздался крик одинокой птицы.

— Мой король.

Эрик не ответил, поднял голову и медленно выровнял дыхание, чувствуя, как продолжала течь кровь из саднящей раны на плече и разбитого виска, но взгляд его был прикован к черной точке в небе, а тяжесть на душе только усиливалась.

— Даете распоряжение направить отряд к селениям?

— Да, — не глядя на Алекса, кивнул Эрик. И как бы его сердце не рвалось вернуться в Стратклайд к Чарльзу, он знал, что не может позволить себе беспечно покинуть поле битвы, оставить врагов позади, когда на его землях еще бушевал страх и жажда крови. Его крови и крови его ангела.

— Подожди совсем немного, галчонок, — едва слышно проговорил Эрик, прежде чем сосредоточиться на выигранном бою и остатках армии инквизиторов, устроившихся в селе близ Селковии. По словам разведчиков, приспешники Церкви захватили все местное население и теперь готовили их к грядущей войне с демонами, которые, по пророчеству никому не известного монаха, должны были вернуться в этот мир. Только фанатиков, готовых лишиться жизни, лишь бы добраться до Чарльза, ему не хватало.

***

Холодный воздух стелился по неровному каменному полу. Вздох. Запах мха и плесени. Размытая вонь гниющего мяса. Ладана.

Запястья стягивал холодный металл. Тело отяжелело, а в затылке пульсировала боль. Чарльз поморщился и медленно открыл глаза.

Свет факелов снаружи едва попадал в его камеру, но все же просачивался через небольшое решетчатое отверстие в стене, падая на каменистый пол, местами усыпанный соломой. Окон не было — каменный мешок с единственной дверью. Сердце тяжело забилось, но Чарльз подавил в себе приступ страха. Медленно сел под звяканье цепей. Руки и ноги скованы, но путы были достаточно длинными, чтобы он мог хотя бы подняться. Только у Чарльза хватило сил лишь на то, чтобы сесть.