Одиннадцать друзей Лафейсона (СИ)

- Ты реально опасен! Я боюсь тебя. Понимаешь? Ты можешь быть кем угодно, спать рядом со мной, слушать мои откровения, а после сдать меня куда подальше! – алкоголь окончательно ударил Локи в кровь, и теперь за Лафейсона говорил столь излюбленный им абсент.

- Я знал, что это когда-нибудь случится. Параноик и уклоняющийся. Мы великолепны с тобой, знаешь?

- Как же все чертовски кружится…

- Локи, пошли домой. Думаю, настало время и мне открыть свою темную сторону, раз уж даже ты переборол себя.

- Так открывай! – вновь завелся Лафейсон.

- Будешь орать, я уйду и домой тебя не поведу.

- Вот и проваливай!

- Как скажешь. Больше я тебя в бары не сопровождаю.

Пожав плечами, Тор прошел мимо своего шефа и направился в сторону дома Наоми. Локи явно не ожидал подобной реакции, следовательно, все, что ему оставалось делать, так это смотреть в спину медленно удаляющегося телохранителя. Пьяная и ущемленная гордость напрочь отказывалась идти за Тором, но оставаться одному тоже не хотелось, так что когда Одинсон свернул на перекрестке, Локи быстрым, но шатающимся шагом направился за ним.

- Эй, подожди меня! – но Одинсон решил настоять на своем и все же показать шефу «кто в доме хозяин». – Ну, не уходи же ты! – стараясь увеличить темп ходьбы, Локи совершенно забыл о количестве выпитого спиртного, так что ноги Лафейсона незаметно от него заплелись, и лишь вовремя выставленные вперед ладони помогли избежать встречи лица с асфальтом. – Черт! Тор! Я это… Я упал.

- Как же с тобой сложно… - пробубнил под нос Одинсон и, развернувшись на пятках, пошел обратно. – Вставай давай, - ухватившись за предплечье шефа, Тор так быстро поставил его на ноги, что Лафейсон тихо пошатнулся, а после вовсе повис на шее своего телохранителя. – А это еще что?

- Пошли домой вместе.

- А я тебе о чем уже весь вечер говорю?

- Теперь я хочу… А раньше… А раньше не хотел.

- О, кто-то ушел в полный неадекват, как я посмотрю, - до сознания Локи медленно, но верно дошли последние две выпитые стопки, и теперь Лафейсон заговаривался еще хлеще прежнего. – Пошли, - перекинув руку шефа через свои плечи, Одинсон тихо просмеялся про себя и потащил свою «ношу».

- Я так глупо выгляжу?

- Более чем. Чего ты так напился-то? Я отошел буквально на пять минут, прихожу, а ты уже пятую стопку подряд в себя вливаешь, с учетом того, что до этого было еще пять и плюс та бутылка коньяка, с которой ты мне «помог».

- Захотелось, вот и напился. Я делаю, что хочу. Что хочу, мать твою, то и будет! Понятно?

- Понятно-понятно, ты, главное, не заводись. Пьяный Локи – злобный Локи, так что больше я с тобой не пью.

- Не ругайся.

- Я еще не начинал.

До самого дома Лафейсон препирался со своим телохранителем – грубил не по делу, задавал провокационные вопросы, даже, порой, пытался оскорбить, но для Тора подобное поведение было давно в порядке вещей, хотя все равно было не особо приятно. Одинсон просто не любил пьяных людей, он не любил даже слегка выпивших, а особенно ему были неприятны люди, чей разум затуманен наркотиками, но это же Локи… Да, сдали немного нервы. С кем не бывает? Несмотря на то, что Лафейсон пытался открыться Тору настолько, насколько это в принципе возможно, все равно чувствовалось, что это дается ему с превеликим трудом, хотя сам Локи строил совершенно непринужденное выражение лица и раскрывал свои тайны так, словно он говорил о том, как правильно готовить лазанью. Никаких переживаний, эмоций - все это Локи держал в себе, а после решил выплеснуть наружу именно таким способом. У каждого на подобные вещи есть свои способы, и Тор прекрасно это знал.

К концу пути Лафейсон практически угомонился и даже прекратил говорить, Тору даже на секунду показалось, что его шеф уснул. И ведь действительно, Локи всего лишь переставлял ноги, но глаза его были закрыты.

- Постоишь немного? Я разуюсь, - как только Одинсон прекратил изображать из себя главную опору для своего шефа, Локи тут же спустился вниз по стеночке и прижал к себе конечности. Тор решил не обращать внимания, а просто продолжить то, что начал. – Локи, пошли, - но Лафейсон уже не отвечал. Было непонятно - отключился он или уснул, но второе в его состоянии было куда вероятнее первого. – Ну вот и что мне с тобой делать? – прошептал Тор и, не найдя более адекватного способа, водрузил дремлющее тело себе на плечо и понес на второй этаж.

- А вот и мой герой вернулся, - Тор даже немного запнулся от неожиданности, когда за его спиной раздался голос Наоми. – Упахался бедняга.

- Да ладно Вам, пусть уж лучше так, чем вновь детей в лесу расстрелами деревьев пугает, - ответил Тор. – Мы Вас разбудили?

- Нет, что ты! – отмахнулась женщина. – Я с вами двоими уже привыкла по ночам не спать.

- Вот черт… - основной чертой характера матери Локи была прямолинейность. Одинсон еще ни разу в жизни не встречал столь честного и открытого человека. Да, конечно ему сейчас стало стыдно, но та простота, с которой Наоми относилась ко всему, была неплохим решением проблемы.

- У тебя сейчас такой вид, словно ты уже готов сказать «Да что Вы? Мы до свадьбы ни-ни». Забавно выглядит.

- Я не привык к такому.

- Полагаю, что это чудо расчудесное несмотря на свою жилистость весит довольно много, да и лучше ему не висеть вниз головой в таком состоянии, а то мне придется оттирать лестницу от былого веселья, так что унеси ты его уже. Пусть спит.

- Да, хорошо.

- Приходи вниз, посплетничаем, - Наоми задорно подмигнула Тору, Одинсон тут же понял в кого у Локи эта игривая способность, сильнее укуталась в халат и пошла на кухню.

К счастью, Локи больше не сопротивлялся ничему, крепко-накрепко спал и даже немного похрапывал. Тор уже множество раз снимал и, порой, срывал одежду со своего шефа, но одно дело, когда это происходит по обоюдному согласию, а другое, когда один из участников всего действия понятия не имеет о том, что происходит. Для Одинсона это было сродни какому-то таинству, чем-то невероятно личным и интимным. Нет, дело далеко не в похотливых мыслях поиметь человека, находящегося без сознания, тут все даже наоборот - сложнее и глубже. Когда-то давным-давно, словно в прошлой жизни, с Тором проделывали подобное, но от осознания этого становилось тошно и немного жутко. Что касается Локи, то это что-то само собой разумеющееся, доставляющее определенное моральное удовлетворение, базирующиеся на доверии. Ни один из открытых секретов от Локи не стал для Одинсона чем-то невероятным и меняющим все с ног на голову. Восприятие Тора меняли вещи из разряда принести домой спящее тело, раздеть его и накрыть одеялом. Только подобные действия могли сблизить Одинсона с кем бы то ни было.

Спящий Лафейсон что-то тихо мявкал, по-другому не назовешь, себе под нос, словно пытался что-то сказать, но выходили лишь нечленораздельные звуки, которые, на странность, немного умиляли. Под завершения всего процесса раздевания, Тор не смог удержаться и поцеловал своего шефа в низ живота. Локи обожал этот жест, можно даже не продолжать дальше, а просто гладить ладонями по не особо заметным, но все же кубикам пресса, и Лафейсон будет в восторге. Задумываясь над причинами своего столь странного поведения, Тор поймал себя на мысли: «И ведь правда люблю», - так что сомнения на счет того доверять ли свой самый сокровенный и страшный секрет отпали сами собой. «Я все расскажу тебе завтра, обещаю» - вслух проговорил Тор и накрыл своего шефа одеялом, что тот, почуяв безопасность, тут же перекатился на живот спиной вверх и уткнулся лицом в подушку.

- Вы уже скоро уезжаете, - поставив перед Тором высокий стакан лимонада со льдом, Наоми села напротив. – Очень жаль.

- Да. Либо завтра, либо послезавтра, тут как получится.