Одиннадцать друзей Лафейсона (СИ)

Точкой отсчета дней до нашего с ним разрыва стало его желание остаться со мной и больше не возвращаться домой. Боже, мы настолько любили друг друга, что даже ненавидели. Я причинял ему физическую боль, он же в свою очередь преподносил мне моральную. Я ревновал его к любому столбу, а он заставлял меня это делать специально и назло, не забывая лишний раз улыбнуться какому-нибудь прохожему или просто мило поговорив с сослуживцем. Тогда все это рвало мне крышу окончательно и бесповоротно. Уже к вечеру бледную кожу Локи украшали огромные синяки и ссадины, которые я наносил ему в порывах ревности, а его, такое чувство, это только забавляло. Но у всего есть свой предел.

Да, он сводил меня с ума, но я прекрасно осознавал факт того, что очень скоро мне начнут задавать вопросы про него, что ему нельзя оставаться со мной рядом, что это опасно для жизни, но он воспринимал эту информацию с улыбкой и спрашивал буду ли я скорбеть по нему, если его не станет. Безумие. Чистое и концентрированное. Я на себе прочувствовал всю соль фразы «с ним сложно и без него невозможно». Если бы Локи послушал меня, если бы позволил спасти его, то все сложилось бы по-другому. Проводя долгие часы за бумагами, я выстраивал план по его депортации домой, но я слишком затянул. Я получил распоряжение на его уничтожение, и у меня опустились руки. Бюро надоела эта слишком затянувшаяся операция, тем более той информации, что давал мне Локи на откуп, панически не хватало, и я решился. Другого пути не было.

Глупые вояки из Френшелона всегда отличались своей дуболомностью, по другому и назвать сложно, так что пустив слух в массы о том, кем на самом деле является Локи и запустив в сеть доказательства, я начал ждать. Каждая минута с ним могла быть для меня последней, и я всячески старался тратить время с умом. Давая Локи банальную нежность и ласку, на которую был способен, я понял свой промах. В первый же день он очень круто изменился – улыбался, смеялся, прижимался ко мне ночью и выглядел вновь счастливым. Френшелоновцы… Этим тупым созданиям понадобилось целых четыре дня, чтобы сложить два плюс два. За эти короткие четыре дня я вновь почувствовал то самое ощущение, как в самом начале наших отношений, и это ощущение стало мои проклятьем, моей карой за все то, что я сделал.

На пятую ночь его забрали. Подкараулив его у входа в нашу многоэтажку, они усыпили его хлороформом и увезли. Сколько бы я не пытался, мне не давали с ним видеться, но когда все же пришел ответ «да», я вновь пожалел о том, что сделал. Хуже он просто не мог выглядеть. Локи вновь возненавидел меня, возненавидел гораздо сильнее, чем прежде, и только тогда до меня окончательно дошло, что это все.

Подговорив четверых идиотов из своего отдела на месть, я знал, что Локи спокойно с ними справится и сбежит. От меня требовалось лишь защитить его. Когда побег все же состоялся, именно я настаивал на том, что Лафейсон никак не мог прятаться в городской больнице, так как этот шпион отличается особым умом и изворотливостью, и мне, к счастью, поверили. Да, я получил огромный выговор, а после и угрозы за этот «промах», но мне было все равно. Главное, что он спасся, его забрали домой. Увольнение? Пожалуйста. Тюрьма? Прошу вас, конечно! Смерть? Вперед, я не боюсь. Но ничего из этого не произошло.

На Локи навесили ярлык «особо опасен» и запихали его дело в архив. Что до меня? Я надеялся на лучшую жизнь, надеялся на то, что забуду, но даже после многих лет у меня ничего не вышло. Локи стал навязчивой идеей, а желание его вернуть увеличивалось с каждым днем. Но как исправить то, что из принципа невозможно сгладить и решить? Никак. Но когда меня это останавливало? И я начал искать… Искать любой способ пересечься с ним, объясниться, но в итоге, я как обычно облажался.

Я опоздал. Я опоздал всего лишь на полгода, а может мне лишь только так казалось.

========== S03E12 Somebody Someone ==========

- …Вот именно поэтому он и таскается везде за мной.

- Подожди, значит, ты раскрылся изначально, но он и без этого все знал? – не веря своим ушам, ошеломленно спросил Тор.

- Выходит, что именно так и было.

- Какие-то вы отстойные шпионы, - наткнувшись на взгляд, в котором отчетливо читалась фраза «Уж кто бы говорил», Одинсон продолжил. – Не в обиду. Просто выражаю мнение. И что он теперь от тебя хочет?

- По-моему, и так все ясно – надеется на что-то.

- А ты?

- Что «а я»?

- Как ты к нему относишься?

- Я переболел.

- Неужели? Тогда что это было за Локи-шоу с разрывом и «я сделаю все сам»?

- Рецидив. Такое случается, - Локи пожал плечами и виновато посмотрел на Тора. – И это еще далеко не все, что тебе нужно услышать.

- Не сегодня. Мне это переварить нужно.

- Хорошо, - уперевшись лбом в руки, Лафейсон тихо усмехнулся. – А неплохо вы меня с матерью нагнули-то, ничего не скажешь.

- А ты надеялся, что придешь, кинешь пустое «прости» и все тут же наладится? – Локи хотел ответить, но Тор его опередил. – Я тоже так думал. По крайней мере, надеялся, но мне объяснили, что ты эгоцентрист, каких свет еще не видывал, и если я хочу, чтобы со мной считались, то временами тебя надо ставить на место.

- О, моя мать меня любит…

- Именно так. Неужели ты думаешь, что просить помощи это низко и не достойно? Я не вижу в этом ничего плохого.

- Слушай, а насчет того, что ты говорил…

- Что именно?

- Что тебе нужен кто-то, кто будет с тобой до конца, и что ты намерен искать. Это правда?

- Неужели, ты взревновал?

- О, нет, я… - задумавшись буквально на секунду, Локи ответил честно. – Да. Удар ниже пояса.

- Я не любитель бессмысленных отношений и, возможно, глупый романтик. Каждый раз я хочу, чтобы очередная влюблённость переросла в любовь и стала последней. Я не знаю о твоих дальнейших планах…

- Я расскажу.

-…Но заменять тебя, словно сломанную вещь, я не намерен.

Почувствовав, как холодные от уличной температуры кончики пальцев легко коснулись руки, Тор, наконец, смог посмотреть на Локи, который тем временем разглядывал кожу тыльной стороны ладони Одинсона, словно это было самое прекрасное, что он когда-либо видел. Лафейсон вновь ушел в свои мысли, в свою личную «пещеру», куда Тору была заказана путевка, но после произошедших военных действий в этой самой «пещере», телохранитель не стремился заходить слишком далеко, ибо в любой момент стенки расшатанного сознания могли порушиться от чрезмерного давления, а так просто портить труд Наоми Одинсон совершенно не хотел.

Тонкие холодные пальцы начали свой путь вверх по шерстяному рукаву кардигана, и когда ладонь Локи легла на левую сторону груди Тора, Лафейсон тихо, словно крадущийся хищник, который боится спугнуть жертву, приблизился к своему телохранителю и спрятал лицо, уткнувшись ему в шею. В ответ Одинсон обнял своего шефа и начал медленно и успокаивающе гладить его по спине, отчетливо чуя тот самый аромат зеленого чая, которым было пропитано все, что принадлежало Локи.

- Могу я сегодня остаться с тобой? – Тор прекратил движения и тяжело вздохнул. – Я заигрался и слишком сильно обидел тебя. Нужно время, не так ли?

- Все хорошо, Локи. Запомни, что между нами все нормально, мне просто нужно побыть немного одному.

- Столько, сколько потребуется, - привстав на носочки, Лафейсон прикоснулся губами ко лбу Тора. – Пошли в дом, время уже позднее.

Стоя под обжигающими струями воды, Тор старался ни о чем не думать, но мысли сами лезли в голову, выводя очередную теорию на счет личности Лафейсона. Этот человек был настолько же открыт, насколько загадочен. Наоми правильно выразилась о своем сыне – «сплошная крайность». Для Локи не существовало понятий «нормально», «удовлетворительно», «наверное» и «возможно». В его голове были либо «да», либо «нет» и Тор окончательно убедился в этом, выйдя из ванной комнаты не менее чем через сорок, а то и пятьдесят минут раздумываний, и увидев в своей кровати зарывшегося в одеяло и подушки спящего Локи.