Всего лишь человек (СИ)

Я хотел бы задержать дыхание, чтобы успокоиться и обуздать инстинкты, но Белла выжидающе и настороженно глядела на меня. Она заметила перемену, произошедшую во мне, но не отступила. Я закрыл нос рукавом и сделал вдох.

— Хорошо, — сказал я тихо, экономя дыхание. – Но прежде я хочу, чтобы ты подумала о нескольких вещах. Ты уверена, что закончила все свои человеческие дела? Обратного пути не будет. Ты будешь вынуждена исчезнуть минимум на полгода, а, может быть, даже на год. Вы с Эдвардом составили отличную легенду о том, что уезжаете в колледж на Аляске. Но если ты исчезнешь сейчас, представляешь, какой это будет стресс для Чарли, для твоей матери?

Белла нахмурилась, но не стала спорить. Она любила своих родителей и не хотела, чтобы им было больно. Но Эдварда она любила сильнее.

Я вновь прикрыл нос и вдохнул.

— Зачем торопиться и проявлять жестокость, если можно немного подождать и сделать все по-человечески? Если ты мне не веришь, я могу дать тебе клятву. Просто верь мне, Белла, все будет так, как ты хочешь. Не веришь мне – спроси у Элис. Она уже даже других вариантов не видит.

Я видел, что почти убедил ее. На лице ее застыла странная маска решительности, но я видел, что продолжать спорить со мной она не будет. И я продолжил, чтобы закрепить эффект:

— Кроме того, твоя шапочка выпускника будет замечательным дополнением для нашего домашнего стенда. Это будет весьма символично, согласись, ведь вы познакомились именно в школе.

Она едва заметно улыбнулась и кивнула. И хотя разговор, судя по всему, был окончен, я заметил ее недовольство.

— Я пойду, — сказала она, поднимаясь.

Я кивнул, и она торопливо покинула мой кабинет. Еще некоторое время я сидел, размышляя над тем, что же делать дальше. Не похоже, что она согласилась со мной. Лишь бы она не наделала глупостей. Впрочем, Эдвард проследит за этим.

Я подождал минут пять, пока она покинет больницу, потом вышел из ординаторской – было трудно находиться там, когда воздух пронизан ее запахом. Я вышел в коридор и направился в регистратуру, чтобы взять пациента и отвлечься от дурных мыслей. Собираясь обратиться к медсестре, я вдохнул, и это было большой ошибкой. Она была все еще рядом.

— Доктор Каллен, вы в порядке?

Я сглотнул обжигающий разъедающий внутренности яд.

— В полнейшем. – Я не стал оборачиваться. Я и так понял, что она только что вышла из аптечного киоска и теперь торопливо шагала к выходу. – Что у нас есть?

Когда Белла ушла, мне сразу стало легче. С другими пациентами я вообще забывал о своей природе, профессионализм брал верх над инстинктами. Но в тот день я ушел немного раньше – точнее, ушел вовремя, хотя обычно задерживался, чтобы закончить работу с документами или подменить кого-то из коллег.

Я надеялся, что Эдвард не привезет сегодня Беллу к нам в гости. Я собирался пойти с Эсме на охоту.

Он не привез ее ни в тот день, ни на следующий, ни в течение всей недели. А на выходные мы с удивлением наблюдали, как он ходит из угла в угол, изредка листая книги, усаживаясь за рояль, бессмысленно тыкая клавиши или щелкая мышью компьютера. Он игнорировал нас и наши мысленные вопли с одним единственным вопросом: в чем дело? Первой не выдержала Эсме.

— Эдвард?

Он поднял голову и странная мелодия, которую он играл с помощью одних лишь черных клавиш, оборвалась. Он обвел рассеянным взглядом гостиную и сказал:

— Белла сказала, что хочет побыть одна. Она не очень хорошо себя чувствует.

Тревога закралась в мое сердце. Что это могло означать? Уж не передумала ли она связываться с нами? Я вспомнил тот разговор в больнице… кажется, я обидел ее.

— Спасибо, что отказал ей, — сказал Эдвард в ответ на мои мысли. – Но если честно, как раз после того дня она стала вести себя… странно.

Я нахмурился. Мне было трудно вообразить, чтобы Белла вела себя еще более странно, чем всегда. Наверное, она все же что-то задумала. Ох, лишь бы она не наделала глупостей.

— Если хочешь, я могу ее проведать, — предложила Элис Эдварду. – Хотя…

Она на миг закрыла глаза, и все мы с удивлением наблюдали, как улыбка сползла с ее беззаботного лица.

— Это чревато ссорой, — сказала Элис. – Но я не понимаю, почему она так враждебно настроена.

Эдвард не на шутку встревожился. Он вскочил с места и уже на выходе сообщил:

— Я пойду, понаблюдаю за ней. Издалека.

Следующий день преподнес целую серию сюрпризов, причем не самых приятных. Элис увидела Викторию, приближающуюся к Форксу. В тот момент я подумал, что вот он, момент истины – самое время Эдварду обратить Беллу. Это лишило бы нас массы трудностей, а Беллу – опасности.

Но мой сын придерживался другого мнения. Он увез ее в Джексонвиль – уж не знаю, как ему удалось, должно быть, он просто не сказал ей, что происходит – в то время как мы планировали облаву.

Вернулись они через восемь дней.

— С ней что-то не так, — сказал Эдвард, едва войдя в дом.

Он даже не спросил, чем все закончилось – но ведь он мог увидеть это в наших мыслях, так что я не сильно удивился. Но он был мрачнее тучи и пристально поглядел на меня, давая понять, что нужно поговорить наедине.

— Пойдем, поохотимся, — предложил я, и он сразу кивнул.

Мы расположились на поваленной сосне на краю обрыва, откуда открывался прекрасный вид на окрестности Форкса. Эдвард мрачно уставился в направлении дома Свонов.

— Она заболела, какая-то инфекция, — сказал Эдвард, чем несказанно меня удивил.

Если это та самая проблема, то… я вообще ничего не понимаю. У него два медицинских образования, а он не может вылечить любимую девушку от инфекции?

— В том-то и проблема, она не признается. Я чувствую, что у нее высокая температура, а еще какой-то странный запах… как будто обычная нагноившаяся рана. Но она не позволяет себя осмотреть. Она что-то скрывает.

— А ты не подумал о том, что это может быть рана на том месте, которое она не хочет показывать тебе до свадьбы? – предположил я.

Эдвард усмехнулся. Кажется, я все же смутил его.

— Я предложил ей обратиться к врачу. Она наотрез отказалась. Я, конечно, напичкал ее антибиотиками, но разве это не странно? Раньше она при малейшем насморке начинала лазить по медицинским сайтам, а теперь…

Он задумчиво покачал головой, я же не знал, что ему ответить. Я бы предложил осмотреть ее, но мне почему-то кажется, что со мной она будет вести диалог на эту тему еще менее охотно, чем с Эдвардом.

— Ты не думал о принудительной госпитализации? Достаточно просто намекнуть Чарли…

— Я пригрозил ей, — признался Эдвард. – Она закатила истерику. Сказала, что не простит мне, если я хоть словом обмолвлюсь Чарли или Рене. Пришлось пообещать.

— Да уж, ей давать обещания чревато.

Мы переглянулись и одновременно невесело усмехнулись.

— Если она специально это делает в надежде, что соглашусь на ее обращение раньше выпускного, то напрасно. Как бы я ее ни любил, манипулировать собой я не позволю.

Я понимающе кивнул. В чем-то он прав, но запускать болезнь, какой бы она ни была, не следует.

— Привези ее к нам, — предложил я. – Может быть, мне удастся что-то понять по внешним признакам.

Ведь у меня все же больше практики. Эдвард избегал больниц по нескольким причинам. Во-первых, он выглядел слишком молодо для врача, но даже если это можно было замаскировать, возникало «во-вторых»: он не любил подвергать себя лишнему стрессу, когда вокруг было столько открытых ран и анализов крови. Эдвард хоть и контролировал себя безупречно, все же не настолько любил помогать людям, чтобы постоянно испытывать себя на прочность и терпеть этот раздражающий фактор.

— Я предлагал ей поехать. Она не согласилась. Сказала, что хочет отдохнуть.

— Ну, я уверен, что ты сможешь найти нужные доводы.

Я хлопнул Эдварда по плечу. Ему пора решаться.

Но Эдвард не успел привезти ее. Белла потеряла сознание дома, и Чарли сам отвез ее в больницу. Я не был уверен, стоит ли мне вмешиваться, и Эдварду посоветовал не ехать в больницу. Если Белла по какой-то причине скрывала от него свою болезнь, значит, она будет недовольна, если он приедет. Он ограничился телефонным звонком, а я пообещал все разузнать завтра.