Калека с острова Инишмаан

Хелен: Ума не приложу, почему. Может быть, дело в том, что мне не достает пунктуальности. Или в том, что я перебила все яйца. Или в том, что я могу врезать ему, когда мне хочется. Правда, ни одна из этих причин не может считаться уважительной.

Билли: Конечно, нет.

Хелен: Или, может, дело в том, что я плюнула в жену торговца яйцами, но и эта причина не уважительная.

Билли: Зачем ты плюнула в нее, Хелен?

Хелен: Затем, что она этого заслуживает. (Пауза.) Кстати, я еще не врезала тебе за то, что ты занял место в Голливуде, которое по праву мое. Ведь мне пришлось перецеловать четверых режиссеров на Инишморе, чтобы обеспечить себе место, которое ты занял без единого поцелуя.

Билли: Но тогда на Инишморе был только один режиссер, Хелен. Человек по имени Флаэрти. А тебя я возле него вообще не видел.

Хелен: Тогда кого же я целовала?

Билли: Я думаю, местных конюхов, которые научились подделывать американский акцент.

Хелен: Вот ублюдки! А почему ты меня не предупредил?

Билли: Я собирался, но по-моему, тебе это нравилось.

Хелен: Целоваться с конюхами бывает приятно, это правда. Я даже, может быть, прошлась бы с конюхом разок-другой, если бы только от них не воняло свинячьим дерьмом.

Билли: А ты сейчас с кем-нибудь гуляешь?

Хелен: Нет.

Билли: (пауза) Знаешь, а меня еще никто не целовал.

Хелен: Конечно, никто не целовал. Потому что ты калека дурацкий.

Билли: (пауза) Странно, но когда я был в Америке, я думал о том, по чему бы стал скучать, если бы остался там навсегда. Я думал, стал бы я скучать по нашим местам? По каменным стенам, улицам в зелени и морю? Нет, не стал бы. Стал бы скучать по нашей еде? По горошку, картошке, горошку, картошке и горошку? Нет, не стал бы. Стал бы скучать по людям?

Хелен: Эта твоя речь надолго?

Билли: Я почти закончил. (Пауза.) На чем я остановился? Ты меня сбила…

Хелен: «Стал бы скучать по людям».

Билли: Стал бы скучать по людям? Ну, немножко стал бы, по теткам. По Малышу Бобби с его обрезком свинцовой трубой, по Джоннипатинмайку с его идиотскими новостям я бы скучать не стал. И по тем парням, что смеялись надо мной в школе, и девчонкам, что ревели, стоило мне с ними заговорить, тоже. Я думал про все это, и получалось, что если Инишмаан завтра поглотит морская пучина, то я ни по ком особенно горевать не стану. Кроме тебя, Хелен.

Хелен: (пауза) Станешь горевать по коровам, на которых любишь смотреть.

Билли: Эта история с коровами раздута сверх всякой меры. То, к чему я веду, Хелен, это…

Хелен: А ты к чему-то ведешь, Калека Билли?

Билли: Да, а ты все время меня перебиваешь.

Хелен: Ну давай, веди.

Билли: Я веду вот к чему… В жизни каждого парня наступает момент, когда он должен взять судьбу в свои руки и попытаться что-то сделать, и даже если он знает, что у него один шанс на миллион, он все же должен его использовать, иначе для чего вообще тогда жить? Так вот я и спрашиваю, Хелен, может быть, когда-нибудь, ну, я не знаю, когда у тебя будет время, или может быть… я понимаю, что я, конечно, не красавец, но вдруг ты захочешь как-нибудь вечером прогуляться со мной. Ну, может, через неделю, или две, или еще когда-нибудь?

Хелен: (пауза) Я не понимаю, чего ради мне гулять с калекой? И потом, какая же это будет прогулка, это будет ковыляние, потому что нормально ходить ты не можешь. Мне придется дожидаться тебя через каждые пять ярдов. И чего ради нам с тобой идти ковылять?

Билли: За компанию.

Хелен: За компанию?

Билли: И еще…

Хелен: И что еще?

Билли: И ещё для того, что делают влюбленные.

ХЕЛЕН смотрит на него с минуту, потом начинает тихо смеяться, давится смехом, встает и идет к двери. Возле двери она останавливается, оглядывается на БИЛЛИ и со смехом выходит. БИЛЛИ молча смотрит в пол, КЕЙТ тихо выходит из задней комнаты.

Кейт: Она все равно не очень хорошая девушка, Билли.

Билли: Ты подслушивала, тетя Кейт?

Кейт: Ничего я не подслушивала, ну, хорошо, немножко подслушивала. (Пауза.) Подожди, пока появится какая-нибудь хорошая девушка, Билли. Девушка, которой будет все равно, как ты выглядишь. Которая увидит, какое у тебя сердце.

Билли: И сколько мне ждать, пока появится такая девушка?

Кейт: Совсем недолго. Ну, может год или два. Или, в крайнем случае, пять.

Билли: Пять лет…

БИЛЛИ кивает, поднимается, негромко хрипит и выходит в заднюю комнату. КЕЙТ начинает прибираться в магазине. ЭЙЛИН входит и помогает ей. Где-то в отдалении слышен кашель БИЛЛИ.

Эйлин: А что это Калека Билли такой мрачный?

Кейт: Билли предложил Чуме Хелен прогуляться с ним, а она сказала, что скорее пойдет с обезьяной с проломленным черепом.

Эйлин: Вряд ли Чума Хелен так красочно выразилась.

Кейт: Да, тут я немного приукрасила.

Эйлин: Я вот что думаю. (Пауза.) Надо бы Калеке Билли кого-нибудь попроще, чем Хелен.

Кейт: Да, надо бы ему кого-нибудь попроще, чем Хелен.

Эйлин: Ему бы начать с какой-нибудь тупой уродины, а потом двигаться дальше.

Кейт: Билли надо бы отправиться в Антрим. Это пойдет ему на пользу. (Пауза.) Хотя может быть, ему и не понравятся тупые уродины.

Эйлин: Да на Билли не угодишь.

Кейт: Да уж.

Эйлин: (пауза) Ты не слышала, что Джоннипатинмайк рассказывал Билли историю про то, как его родители привязали к себе мешок с камнями и утопились, чтобы его страховка спасла.

Кейт: Джонни умеет наплести. А ведь это наш Билли был в мешке с камнями, и лежать бы ему сейчас на дне морском, если бы Пустозвон не бросился в воду и не спас его. А потом стащил у мамаши сотню фунтов, чтобы заплатить за лечение.

Эйлин: Когда-нибудь надо рассказать Билли правду, Кейт.

Кейт: Конечно, вот только эта история расстроит Калеку Билли и вообще.

Эйлин: Думаешь? Да тысячу раз еще успеем рассказать.

Кейт: Да, успеем.

Они заканчивают уборку перед закрытием, ЭЙЛИН запирает дверь, КЕЙТ уменьшает свет масляной лампы.

Это первая ночь за много месяцев, когда я смогу спокойно заснуть, Эйлин.

Эйлин: Да, я знаю. Ты покончила со своими каменными заскоками?

Кейт: Да, покончила. Они бывают только, когда я волнуюсь и знаешь, хоть я и умею это скрывать, я ужасно волнуюсь, когда Билли нет с нами.

Эйлин: Я тоже ужасно волнуюсь, когда его нет с нами, но я же не впутываю сюда камни.

Кейт: Давай забудем про камни. Теперь Билли снова с нами.

Эйлин: Да, теперь он снова с нами. Навсегда.

Кейт: Навсегда.

Они улыбаются и, держась за руки, выходят в заднюю комнату. После паузы появляется БИЛЛИ. Он ковыляет к масляной лампе, делает огонь ярче, видны его покрасневшие глаза, он всхлипывает. Он снимает мешок со стены и складывает туда банки с горошком, пока мешок не становится тяжелым, затем привязывает мешок к руке. Он на мгновение застывает на месте, потом медленно ковыляет к двери. Раздается стук. БИЛЛИ вытирает слезы, прячет мешок за спину и открывает дверь. ХЕЛЕН просовывает голову внутрь.

Хелен: (яростно) Ладно, я согласна, я с тобой прогуляюсь, но только там, где ни один хрен нас не увидит, и когда будет темно. И не вздумай меня лапать, я не хочу, чтобы пострадала моя хренова репутация.