Двадцать и двадцать один. Наивность (СИ)

- Я польщен, но я давайте без фамильярности. И без хохм. И вообще без рукоприкладства!

- Вот как на людей влияет буржуазная страна! Все вы меньшевики такие зануды или только дружки Мартова? Как же с вами скучно, безумно! Погубят они вашу уникальность! – эмоционально и наиграно сердился Ильич. – Со-гла-шай-тесь, Лё-ва! – артистично продиктовал по слогам Ленин, остановившись прямо перед Троцким. После последних слов на лице меньшевика невольно появилось нечто вроде улыбки, но и тут же бесследно исчезло.

- Если вы не смените тему, я вынужден буду уйти! – прошипел Троцкий, злобно сощурив глаза.

- Да, да. Я, пожалуй, действительно перегнул палку. Давайте уже без лишних слов вы уйдете от Мартова, он вам не пара…

Лев улыбнулся, и теперь большевик мог разглядеть его глаза: они были льдисто-голубыми, холодными, подобно льду, но блестевшие неистовым металлическим светом. Луна отражалась в расширенных от близорукости зрачках, в пенсне на длинном прямом носу типичного еврейского, но очень симпатичного лица.

- С вами я ни на какую тему, кроме договоренной заранее, обсуждать не намерен, тем более ваша партия… да и вы, мягко говоря, мне не импонируете! – грубо парировал он. Бесконечная улыбка наконец сползла с лица Ленина.

- На нет и суда нет, но запомните: вы скоро сойдете с ума на вашем сером, буржуазном болоте! – заметил он, угрожая указательным пальцем. – Ибо вы, Лев Давидович, несмотря на все ваши предрассудки – истинный пролетарский деятель!

- Безумие – это то, что вы мне предлагаете! – гневно воскликнул Троцкий. – Покинуть партию, в которой в три раза больше людей, и вступить в ваш… «кружок по вязанию крючком»?! Нет уж, увольте!

- Да одно только ваше участие стоит больше всех меньшевистских букашек вместе взятых. В нашей РСДРП(б) только вас не хватает, – парировал вслед Ленин.

- Я догадывался, что симпатизирую вам, – съязвил Троцкий с милой, ироничной улыбкой.

Ленин на мгновение остановился и ядовито фыркнул.

- Не отрицаю: я симпатизирую вам как к своему наихудшему врагу. Я бы даже сказал – архиотвратительному! А знаете, между врагами есть нечто большее, чем между лучшими друзьями… – нараспев ответил Ильич.

Троцкий усмехнулся, косо поглядывая на собеседника.

- Вы имеете в виду ненависть? Вы правы, я вас ненавижу, – спокойным тоном отозвался он. – Но давайте не будем забывать, что вы явились сюда ради власти.

Ленин посмотрел на небо, которое уже было усыпано звездами. В каждом революционере, несмотря на идеологию, было нечто романтическое и мечтательное – материалисты-марксисты не были исключением. А власть – это всего лишь средство, по крайней мере для большевика.

- Временное правительство, как эти звезды, неизбежно, но и не вечно. Лишь до тех пор, пока не взойдет солнце… И нам нужно решить, кто из нас будет этим солнцем.

Троцкий, внимая вдохновлённым словам Ильича, также мельком бросил взгляд на небо.

- Неужели вы считаете, что вы, Владимир Ильич, и будете этим солнцем? – с сарказмом хмыкнул он, засунув руки в карманы плаща. – Лично я сделаю все, чтобы этого не было. К тому же любые звезды на небе затмевает луна. А если вы знаете, что такое солнечное затмение…

Ленин усмехнулся, медленно закрыл глаза и произнёс:

- Он бывает раз в сто лет, батенька. Вы знаете, почему луна так ярко светится и тем самым затмевает все звезды? Потому что на ней отражается солнечный свет. Эти два небесных тела в Космосе неизбежны: они вместе дарят людям свет, вдохновение и веру. Поймите мою метафору, у вас это получиться, и я уверен, что вы еще измените свои взгляды. Честь имею, товарищ Троцкий.

Ленин кротко кивнул в знак прощания и быстро пошел прочь по переулкам, оставив ошарашенного Троцкого одного. Последний ожидал чего угодно и продумал каждый вариант исхода до мелочей, вплоть до взаимных оскорблений, но такого резкого ухода врага он никак не предвидел. Владимир Ильич действительно нескучным человеком – Лев Давидович это понимал. Осознавал и то, что это имеет интерес.

« Ульянов, однако, не такой предсказуемый, как все время кажется. Всё-таки я бы еще пообщался с ним». Троцкий снова перевёл взгляд на небо. В его холодных глазах отражалось лунное сияние.

- А может вы и правы, – чуть слышно произнес он, развернувшись, уходя в противоположном направлении Ленину, как и положено соперникам на дуэли.

====== Глава 11. Первые выводы ======

Миша проснулся сразу же, как только услышал скрипение дверей лифта. Он даже не помнил, как уснул, и не спешил анализировать полученную информацию. Парень даже плохо помнил всё, что говорила ему Виктория, с которой, хочет Миша или нет, должен был общаться.

-Ну что? Как дела? – не здороваясь, спросила Виктория, снимая шарф и шапку.

Миша сонными глазами посмотрел в ее сторону.

- Нормально, только не выспался… – просипел он.

- Да не с тобой, с архивом! – перебила его девушка, подходя к столу, где лежали документы. – Только попробуй сказать, что не читал…

- Да читал я! – воскликнул Миша, словно ученик, который не выучил урок.

- Ну и? Почему из тебя каждое слово по делу клещами вытягивать надо, а когда нет – так не заткнешь, – серьезно сказала Виктория, наливая себе из электрочайника воды в кружку.

Миша зевнул и еще раз мельком глазами пробежался по тексту документа.

-По официальной версии встреча была, как и запланирована – Юлий Мартов и Ленин. Но откуда тут взялся этот… Троицкий?

Виктория с грохотом поставила кружку на стол, так, что половину содержимого расплескалось. Миша насторожился.

- Троцкий! Лев Троцкий! Почему все говорят именно Троицкий? Как же это бесит… ты не читал биографии!

Миша чуть отодвинулся от девушки, на всякий случай.

-Ну, ошибся, что кричать теперь? Я читал биографии. Вот Ленина… Каменева…Троцкого, – Миша переждал секунду, проверить по реакции Виктории, не ошибся ли он снова. Виктория выжидающе смотрела на него. – Причем оба – Львы. Я правильно понял, что они... евреи?

Виктория кивнула.

- Тебя это смущает? Смотри, националистов у нас не терпят!

- Да нет, против евреев у меня ничего нет! Хорошие ребята, – Миша глупо улыбнулся в свое оправдание и сразу решил перейти к выводам: – Меня поразила преданность Троцкого своей партии…

У Виктории чуть поднялись брови. «Недобрый знак», – подумал Миша и замолчал.

-Что? Какая еще преданность? – недоуменно спросила она.

Миша растерялся. Он же несколько раз перечитывал завуалированные отзывы Троцкого, чтобы понять основной их смысл.

- Ну как же. Он же отказал Ленину…

Виктория вздохнула, села напротив Миши на стул.

- Смотри, никому этот бред не говори. Всё, что ты читаешь – лишь документы и некоторые достоверные не полностью. Много чего было уничтожено, изменено. Ты всегда спрашивай, если не понимаешь чего-то, а иначе до истины никогда не доберемся! Так давай анализировать по-порядку: что конкретно ты не понял?

- Всё… – тихо ответил парень. Он невольно сглотнул и приготовился к «взрыву».

- Тааак… – Виктория спокойно убрала челку с глаз. – Ну так слушай предысторию: В феврале 1917 года в стране под названием Россия произошла революция, а именно царь отрекся от престола – понятно?

- Да, – ответил Миша, который был ошарашен тем, что девушка не стала на него кричать.

-После этого страной под названием Россия управлять было некому, что произошло потом?

Миша насупился.

- Не надо со мной разговаривать, будто мне 5 лет. Потом настало Временное правительство…

- Молодец… Ты не так безнадежен! В стране было несколько оппозиционных партий, которые это правительство и сформировало. Большинство из них – эсеры и меньшевики. Что неясно? – Виктория вновь перевела взгляд на парня. Михаил еще раз прокрутил слова девушки.

- Почему ты сказала, что преданность Троцкого меньшевикам – бред?

- Потому что… В те годы он ушел от них.

- Как ушел? – удивился Миша. Позиция Троцкого ему казалась очень прочной и железной.