Rise (СИ)

Открыв ящик своей тумбочки, чтобы сложить в него лежащие сверху книги, я на мгновение застыл. Там лежали два флакона с зельем. И все бы ничего, если бы не тот факт, что Тинки уничтожил все мои запасы зелий, какие только смог найти, и мадам Помфри категорически запретила без ее ведома приносить мне любые зелья.

На этих флаконах были наклеены маленькие ярлычки с надписью “обезболивающее зелье”. Я недоверчиво уставился на них. В том, что эти флаконы были не мои, я не сомневался ни секунды. Но кто и, главное, зачем принес их и положил ко мне в ящик, было загадкой. Открывать их могло быть опасной затеей, так что я закрыл ящик, так и не переложив туда книги, и позвал Тинки.

— Хозяину Драко что-то нужно? — спросил он, как только появился.

— Да, ответь мне на вопрос. Ты приносил сюда вот эти зелья? — я аккуратно открыл ящик и указал эльфу на два флакона.

Он отрицательно помотал головой.

— Тинки ничего не приносил, только забирал все зелья, которые у молодого хозяина были. Это было еще тогда, когда хозяин сильно заболел и не просыпался, — он утер слезу и шмыгнул носом.

— Спокойно, со мной все в порядке, помнишь? — попытался утешить его я.

Тинки кивнул, еще раз шмыгнув носом.

— Эти зелья нужно унести? — спросил он.

— Нет. Завтра я сам их отнесу мисс Гермионе, потому что я не знаю, что это за зелья.

— Тинки все понял.

— Сегодня ты ночуешь в этой комнате, — сказал я. — Сиди и смотри в оба, понял?

Эльф снова кивнул и посмотрел на меня своими большими глазами, в которых отчетливо читался испуг.

— Хозяину грозит опасность?

— Возможно, но с твоей помощью мы постараемся ее избежать. Хорошо?

— Хорошо, — эхом отозвался эльф и сел около кровати. — Тинки будет здесь.

Дверь открылась и на пороге показался слегка всклокоченный Райт. Что-то в его внешнем виде было непривычным, только я не мог понять, что именно. Он на миг замер в дверях, стиснув дверную ручку, но уже через секунду, смерив меня пристальным взглядом, тихо закрыл дверь и, не сказав ни слова, пошел к своей кровати. Спустя пять минут он улегся и, вроде бы, сразу уснул. По крайней мере из его угла не раздавалось ни звука.

Убедившись, что вокруг все тихо и спокойно, я тоже лег. Уснуть не получалось, мысли роем вились в голове, не давая расслабиться. Столько всего случилось в последнее время. Хотя почему в последнее? У меня вся жизнь была сплошным приключением, забегом с препятствиями, только сил на то, чтобы перепрыгивать все встречающиеся барьеры, становилось все меньше и меньше.

Все было запутано и непонятно, а хотелось ясности, определенности и уверенности в завтрашнем дне. Одно только стало мне сегодня кристально понятно — рядом с Гермионой мне было так… естественно, так правильно, хорошо и спокойно, как ни с кем другим. Я ревновал ее к Грину, мне хотелось, чтобы она свое внимание обращала на меня, а не на него. Я был бы рад, даже если она бы она кричала и злилась на меня, лишь бы не равнодушие. Наверное, это и была настоящая любовь, если, конечно, мое сердце вообще было способно на такое чувство.

Про Амелию я не мог сказать ничего подобного. Она была моим другом, да, но я не испытывал к ней и десятой части тех эмоций, что я чувствовал к Гермионе. А это значило, что нужно было честно сказать Амелии, что у нас с ней никогда и ничего не будет. Мы бы мучили друг друга и себя, но вряд ли бы стали хоть на каплю счастливее. Этот непростой разговор не стоило откладывать в долгий ящик, как что я собирался завтра же все с ней обсудить. Приняв это решение, я почувствовал такое облегчение, будто камень упал с плеч.

========== Глава 26: Статуэтка ==========

Ты кажешься мне хрупкой, невесомой,

Я от любого зла хочу тебя укрыть.

Тревогой беспричинной я ведомый,

Спешу скорей к тебе. Душа кричит навзрыд,

Что каждая секунда словно вечность,

Что я могу сейчас к тебе и не успеть,

Что так коварна жизни быстротечность,

Что ты идешь туда, где можешь умереть.

Но это просто сон, и я, проснувшись,

Вздыхаю шумно и все мысли об одном:

Обнять тебя, и губ твоих коснувшись,

Забыть про зло и жить одним твоим добром.

Не знаю точно когда, но я все-таки смог уснуть, и проснулся, когда настало время завтрака. Тинки сообщил мне, что никто не приходил в комнату, и ничего особенного не происходило, только Райт поднялся еще в седьмом часу и ушел в неизвестном направлении.

Поблагодарив эльфа и отпустив его высыпаться, я направился в Большой Зал на завтрак и нашел там Алекса. Наскоро перекусив — так как он собирался позже пойти в Хогсмид — мы отправились на постоянное место наших бесед — в старый кабинет ЗоТИ.

Мой рассказ был не слишком веселым и не таким уж длинным, он занял всего каких-то полчаса. Выслушав меня, Алекс похлопал меня по плечу и, так же как и Гермиона, попытался обнадежить словами “все наладится”. Сегодня я отреагировал на них более спокойно, все-таки разговор с Грейнджер помог мне справиться с эмоциями и немного свыкнуться со всей этой ситуацией.

Сам Алекс не рассказал мне ничего нового. Его основной проблемой оставались зашедшие в тупик отношения с Амелией. Я чуть было не признался, кто был этому виной, но в последний момент сдержался. Это было эгоистично, но потерять сейчас друга, когда мне так нужна была поддержка, я не мог и не хотел. Рассудив, что точку в неопределенных отношениях между мной и Амелией собираюсь поставить сегодня, я решил, что покаяться Алексу можно и когда-нибудь потом. Через день, неделю, месяц или год, но только не сегодня, когда мне и так невесело.

Обсудив все, что собирались, мы разошлись в разные стороны. Алекс так и не объяснил, зачем ему было нужно в Хогсмид, но это было его право. Я же собирался пойти к Грейнджер, выяснить у нее или вместе с ней, что за зелья неизвестным образом появились у меня в тумбочке.

Решив, что искать по всему замку будет утомительно, я нацарапал ей коротенькую записку:

Грейнджер!

Мне нужно срочно с тобой поговорить, где ты сейчас? Должен тебе кое-что показать.

Малфой

Позвав Тинки, в надежде, что он успел уже хоть немного выспаться за то время, пока мне от него ничего не было нужно, я отправил его на поиски Гермионы. Он вернулся с ответом всего через пять минут.

“Через десять минут буду ждать тебя в лаборатории”, — все, что там было написано.

Времени было достаточно, так что я не торопился и медленно направился в нужную сторону. Но добраться до лаборатории так спокойно, как хотел, я не смог. Недалеко от главного входа меня окликнула Амелия. Она явно была не в лучшем настроении, улыбка, делавшая ее очень красивой, померкла, когда она увидела меня. В ее распущенных волосах виднелись отблески солнечных лучей, светивших сегодня в окна замка, и это придавало ей сходства с феей из детской книжки. Мне стало не по себе. Раз уж мы увиделись, то я должен был прямо сейчас провести с ней неприятный разговор, который, скорее всего, надолго сотрет улыбку с ее лица.

— Привет, Драко, — сказала она, приблизившись. — Вижу, ты в порядке! — она посмотрела на меня с прищуром. — Я злюсь на тебя. Как ты мог исчезнуть без предупреждения? Я же переживала за тебя.

— Прости, — сказал я искренне. Но только я просил прощения не только за свое исчезновение, а еще и за все то, что собирался сказать.

Она посмотрела на меня немого обиженно и нахмурилась еще больше.

— На тебя даже злиться долго не получается.

— Я все тебе расскажу, — пообещал я. — Идем, найдем место потише.

— Старый класс ЗоТИ? — предложила она.

Я ухмыльнулся.

— Только оттуда. Но ладно, пойдем, иначе нам не дадут спокойно поговорить.

Всю дорогу до кабинета мы молчали, я мысленно подбирал слова, Амелия или злилась еще, или просто нервничала, постоянно теребя рукав мантии. К нашей общей радости, путь занял совсем немного времени.

— А теперь рассказывай, где ты был так долго? — требовательно сказала Амелия, закрыв дверь. Она взяла стул и села напротив меня.