Ручная пластика

Ведь общество сделало так, что худые теперь- самые яркие сексуальные объекты. Полной быть куда легче, признавались многие женщины, полных много и они уже давно никого не интересуют с точки зрения эстетической оценки. Худую женщину на пляже будут обсуждать все, кому не лень, как кобылу на рынке. Стоит худой надеть не ту одежду, и она быстро услышит за спиной насмешливое шушуканье. Диспропорции или малейшее «лишнее» сразу бросятся в глаза - они ведь гораздо заметнее, чем откровенная полнота.

Потому они как раз трижды правы, когда жшуются на недостатки, их дискомфорт может быть и объективнее, и сшънее, чем у толстушек (и согласна бы забыть, да напомнят).

Жизнь неумолимо предъявляет женщине все новые и новые требования. Простое желание по весне втиснуться в прежний размер охватывает уже только тех, кому «далеко за ... » Современную молодую женщину постигает настоящий стресс после посещения бутика или при разглядывании своего тела перед пляжным сезоном. Худоба плюс ровная поверхность тела плюс гармоничные пропорции - новые жесткие условия чтобы выглядеть «на уровне».

Худой женщине обидно - при молодости и низком весе новые направления моды не позволяют носить всякую одежду. Приходится выкручиваться, постоянно что-то скрывать, носить нелюбимый стиль. Для многих последнее средство оставаться «условно эстетичной» - быть крайне истощенной. Но это означает держать свой организм на пределе нормальной жизнедеятельности, постоянно страдать от недоедания, психологических срывов и вялотекущей депрессии.

Обидно еще и оттого, что для достижения определенного совершенства уже много сделано. Эти молодые женщины, как правило, ведут разумный и здоровый образ жизни, которому позавидовала бы любая толстушка, едят мало и «по науке», занимаются спортом, используют новейшие достижения косметологии. Для полной женщины еще что-то может служить укором, а этим отчасти и надеждой, и поддержкой (сама виновата, вот возьму себя в руки, и все у меня будет), а для узкой категории «эстетического меньшинства» уже ничего больше не остается из того, что можно решить своими силами.

Должного понимания у окружающих не дождешься - все вокруг озабочены лишним весом. Жалобы на недостатки фигуры воспринимаются и врачами, и близкими как что-то смешное - все тут же принимаются успокаивать и оспаривать существо проблемы. Приходится тайно ото всех что-то предпринимать, искать новые способы или смиряться, заталкивая вглубь боль души.

И, тем не менее, как показала жизнь своеобразный парадокс, у этой категории желание исправить «досадное недоразумение природы» никак не проходит и сильней, чем у тех, в ком оно, казалось, бы было гораздо уместнее. Желание из хорошего сделать еще лучшее, порой доходит до своего рода фанатизма.

Народная примета-поговорка «деньги к деньгам», по-видимому, живет и в нашей теме - «красота к красоте».

Новое сословие и «тихая революция»

Требования к эстетике женского тела настолько высоки и трудновыполнимы, что никого нельзя обвинять в чрезмерности стремления попасть в «класс избранных». И хотя об этом и не говорят открыто, (а хорошо бы социологам исследовать это новое культурное явление), общество на протяжении последнего десятилетия «сколачивает», если так можно выразиться, «класс женской элиты по антропологическим признакам».

В рекламе, на экране, в средствах массовой информации с утра до ночи мелькает некий найденный и негласно одобренный обществом эталон. Рекламный прессинг, «давящий на психику своими тощими моделями», как говорят американские феминистки (а у нас - «вешалками»), «необходимо пресечь для того, чтобы защитить простую женщину». (Это - самый большой «вклад» феминисток в данную тему).

Но можно заранее сказать, что все это - лишь следствие, но не причина рождения нашей самой последней проблемы. Потому и излишне рвение американских и европейских феминисток, с благородным и искренним намерением «раскомплексовать» «простую» женщину, устраивая демонстрации и пикеты вокруг конкурсов красоты и модельных агентств, обливать чернилами полуобнаженных красавиц на подиумах /Лондон, 1998 г./, когда видно, что на жизнь общества оказывают влияние более глобальные, чем рекламный «заговор«, процессы. Бессмысленны и голоса протеста общественности, которые даже заставляют кутюрье искать новые решения для полных женщин или «с формами». (Хотя такие уступки часто вызывают улыбку - манекенщицы «полнеют» на несколько сантиметров, а дефилируют «пышные» дамы по подиуму раз в пять лет).

К концу века развилась целая мощная «индустрия по уходу за телом», а ухоженные «правильное» лицо и «правильное» тело стали частью целого жизневоззрения - частью «биологической этики белого человека», где роскошь и одежда уже давно отошли на второй план.

В культуру второй половины XX века прочно вошел пляжный отдых как вполне тривиальный элемент быта, а ведь пляж - это «дефиле» человеческих недостатков и достоинств.

С середины 80-х наполнилась новым содержанием работа модели - она стала полноправной и уважаемой профессией, (а не как прежде - приработок после основной работы красивой девушкой), чья удачная карьера стала воплощать вершину не только финансового, но и личного благополучия женщины. Но, главное (приобретая приставку «топ»), гарантированное, автоматическое попадание еще и в высший свет, чего никогда не было прежде. Не нужно теперь иметь дворянских титулов, даже талантов и особого интеллекта, только красивое тело, чтобы стать современной «аристократкой». (Наконец-то заработал «механизм» физическая красота-деньги - давнишняя мечта человечества, когда продажа женского тела идет чистым, честным путем). И это негласное умозаключение об аристократизме распространилось на улицы.

Культура тела к концу тысячелетия значительно развилась и стала уже просто культом тела. Тело «звезд» (спортсменов, певиц, моделей, актрис, манекенщиц и др.) стало «брэндом».

Неуклонная тенденция моды, когда кутюрье, знаменитые и не только, словно сговорились подчеркнуть женские «недостатки*, которые и недостатками-то еще недавно не считались; этот тип ткани, называемый «второй кожей» - любимый материал мастеров; эти декады или откровенные «декольте на бедрах», этот принципиальный минимализм, повергающий в уныние с каждым летним сезоном все больше и больше молодых и худых /не говоря уж о полных/. Мода уже давно не мода, не то привычное явление, когда нам диктовали стиль, цвет и покрой, которые нам следует носить в очередном сезоне. Никто уже не замечает, что кутюрье диктуют нам давно не новую модную одежду, а новую эстетику, структурной и доминирующей частью которой стала гармония антропологическая.

Многие факторы постепенно сделало свое дело - прочно связали эстетику женского тела с общественной «шкалой ценностей» по принципу «антропологической элитарности», о чем все знают, но стесняются или боятся говорить, так как можно быстро схлопотать обвинение в дискриминации (таком вот новом «расизме») и не демократичности.

Сегодня уже недостаточно обладать модной одеждой, как еще десять лет назад, чтобы удивить своей современностью, нужно обладать «модной фигурой». И в это вносится столько социальной значимости, особенно в России (где нередко становится «сверхценной» идеей, и это можно понять в силу более худшего положения женщины по сравнению с Западом), что можно смело утверждать: история человечества никогда не знала ничего подобного.

С каждым годом подрастающее женское существо застает все более жесткую ситуацию как уже неоспоримый культурный фактор, рано бросающий юное создание на поле битвы за право называться «полноценной». Уже школьница-пятиклашка, глядя на мамины и бабушкины бока, не смутно догадывается, а твердо знает, что наследственность может сильно повлиять на ее карьеру и судьбу.

И приходится выкручиваться, создавая свой стиль так, чтобы никто не увидел «эти попины уши», или «ноги футболиста», или «гитарообразные» формы, «как у любимой жены султана». Молодая образованная москвичка с такими формами, скорее наденет чадру, чем решится смешить прохожих, к примеру, в бриджах 60-х «в облипку», в которых, между прочим, ее бабушка когда-то сводила всех мужчин с ума. (Вспомните танцующую на камне кавказскую пленницу, которая как раз в этот момент и сразила Шурика наповал). Комплимент длинным ногам «ноги от ушей растут» теперь уже не все любят и его лучше дарить осторожно, в ответ можно услышать смелое парирование - «смотря от каких ушей».