К социальной адаптации

3. Всегда бессовестные, алчные, тщеславные, безмерно потребляющие, накопительствующие ломятся, рвутся, ухищряются на все лады, чтобы пробраться к любой доступной власти, деньгам, дабы с их помощью продвинуться в еще более впечатляющую власть, к еще большим обретениям. В этом мощном инстинктивном устремлении чрезвычайно активны, хитроумно изобретательны, готовы совершить (и постоянно совершают) любые подлости, обманы, правонарушения. При этом всегда вопят о своем страстном желании «служить людям, отечеству». Люди же достойные, нравственные никогда не работают локтями, даже не подходят к месту давки тех, кто истово ломится к успеху. Исключительно в силу полного отсутствия алчности, больного, гипертрофированного честолюбия и естественной брезгливости, исключающей участие в любых свалках при дележе любых прибытков, обретений. Так что там, где алчущую всего и без меры человекообразную публику надо отгонять ударами в зубы, по другим болевым точкам, нормальных людей часто приходится всячески понуждать убеждениями, взываниями к чувству долга перед обществом занять ту или иную должность.

Что удается, к тому же далеко не всегда.

А потому, в подавляющем большинстве случаев, все мыслимые поля битв за власть и обретения почти монопольно оккупируются теми, кто по своим духовным, нравственным качествам и близко не должен был бы к ним приближаться.

Как изменить эту вековую аномалию – Бог ведает. К примеру, даже тот положительный опыт первоначального доброкачественного отбора в управленческую номенклатуру, который был получен в СССР, оказался не без изъянов: не удалось избавиться от семейственности, кумовства, блата, многих «пережитков капитализма», проявлявшихся в тяге к обретательству, накопительству. С чем, правда, партийным комитетам удавалось все-таки кое-как справляться.

4. Весьма часто даже вполне умеренные, аскетичные в личном потреблении достойные люди, оказавшиеся во власти или при впечатляющей собственности, оказывались не в состоянии противостоять непомерным потребностям и запросам своих детей, других членов семьи, стремящихся полной мерой воспользоваться высокими статусными возможностями главы семьи (часто - сверх всяких «мер») для наибольшего удовлетворения своих личных потребностей.

Кроме того, многие достойные люди, волею случая оказавшиеся во впечатляющей власти, обладателями собственности, находясь в среде этой публики в силу стадных инстинктов и постоянного воздействия этой агрессивной социальной среды, достаточно быстро утрачивают свои нравственные внутренние ограничители, подчиняясь императивам реальной субкультуры.

Нравственная коррозия приводит чаще всего к полному перерождению некогда достойной человеческой особи.

Феномен не действует в случаях, когда в среду властвующих, собственников приходят не единицы, а хотя бы десятая часть этой социальной страты. Тогда воздействие, и весьма благотворное, идет в другую сторону. Но такое возможно только в периоды революционных трансформаций обществ, когда новая мировоззренческая основа новой идеологии трансформируется целенаправленной работой ведущей политической организации в осмысленную и четкую по критериям кадровую политику.

Возникающая при этом практика нормирования «меры труда и потребления» со стороны властвующих и собственников носит только вспомогательный характер: если нет устойчивой внутренней мотивации на снижением меры личного потребления, любая дисциплинарная, административная карательная практика малоэффективна. Таким образом, молодым в определении своего отношения к собственности, при реализации законодательной практики государства в отношении собственности и собственников надлежит четко разграничивать их «виды» по источнику происхождения, социальным функциям. И распространять в своей практической деятельности допотопный тезис, изобретенный махровыми обретателями о том, что собственность «священна и неприкосновенна», на любые ее модификации не просто недопустимо, но еще и глубоко безнравственно. Отдельные же разновидности собственников вообще подлежат полному изведению как опаснейший вид безнравственности. Хотя бы ради того, чтобы попытаться избавить человеческую цивилизацию от элит, которые, подобно мифическому мировому змею, живут тем, что сжирают тело человечества с хвоста. Делать это надо, конечно, с умом, тонко, деликатно - точечно. Известно, что даже аппендикс в человеческом организме выполняет ряд важных функций и его профилактическое удаление у младенцев оборачивается серьезными дисфункциями всего организма. В СССР с собственниками обошлись чрезмерно грубо, неверно причислив всех к одному паразитическому виду и уничтожив сразу или с небольшой задержкой. Социальная хирургия вещь, скорее, еще более тонкая и сложная, нежели привычная медицинская. И как обычная, является крайним средством решения социальных проблем, которые оказались не по зубам недееспособным, неразумным элитам.  

 Кривые распределения. 

 Образованной публике доподлинно известно, что статистическое распределение характеристик любого явления в системе координат принимает вид «кривой распределения». Так, если на оси абсцисс откладывать уровни образованности населения, а по оси ординат - количества обладателей конкретного уровня, то горб «кривой распределения» в странах Африки, к примеру, будет на отрезке безграмотных, либо только освоивших письменность и счет. А тот же горб «кривой распределения» в наиболее развитых европейских странах будет находиться на отрезке полного школьного образования, но ближе к зоне обладателей высшего. Аналогично с «кривыми распределения» в различных странах по собственности, состоянию здоровья, возрастным группам. Сравнение таких графических картинок может дать довольно точные как общие представления о социумах различных стран, так и о существенных различиях в их «социальных портретах».

Помня о важнейшем принципе «правда - в больших числах», молодым мыслящим из безродных, лишенных помощи именитых университетских профессоров, надлежит самим освоить основные информационные технологии работы со статистическими данными социального характера. В том числе с помощью «кривых распределения». Только так можно уяснить себе действительное состояние отдельных социальных страт, объективные деформации социальных процессов в сопоставлении с «эталонными нормами», выработанными практикой здоровых обществ. Не подпадая под влияние каких-либо манипуляторов - политтехнологов, занятых идеологическим обслуживанием отдельных влиятельных групп или всего правящего политического режима. А так же не позволяя внедрять в свое сознание идеологические клише, искаженные представления о ситуации в отдельных секторах общества с помощью измышленных лукаво и на заказ художественных образов «видеоряда» - киносериалов, экранизации разнообразных искаженных версий исторических событий. Так, если на «кривых распределения» для какого-то социума совпадают «горбы» численности тех, кто достаточно образован и тех, кто наиболее беден и обездолен, без всяких комментаторов и публицистов, чаще, - вопреки их суждениям становится понятно, что в таковом обществе по крайней мере обязательно существует сильнейшая оппозиция интеллектуалов режиму, которую власть обязательно старается удушить голодом, нуждой, репрессиями. Что внутри интеллектуального слоя существуют сильнейшие противостояния между достойными разумными и той частью «образованщины», которая подвизается в качестве либо интеллектуальной обслуги правящего слоя, либо ходит у них в высокооплачиваемых холуях, слугах в прямом смысле слова. Но в то же время это еще и означает, что в данный период сильнейших внутрисоциальных напряжений творческая, научная интеллигенция в лице своих наиболее одаренных, талантливых писателей, публицистов, кинематографистов, поэтов создает свои лучшие произведения, многие из которых украсят и мировую литературу, искусство. Чего почти не случается в благополучных во всех отношениях обществах. Но с такими «стимулами» для творчества в цивилизации от веку всегда полный порядок: хищническая практика всевозможных паразитических элит гарантирует обилие всевозможных страданий большим массам людей, включая обязательно всех наиболее разумных и достойных.