Ленинградская утопия. Авангард в архитектуре Северной столицы

На первый взгляд кажется, что обсуждаемые Ларри и Замятиным проблемы бесконечно далеки от реального положения промышленности Советской России. В самом деле, ситуация здесь, как и во всех областях, было в 1920-е годы настолько тяжелой, что, казалось, людям просто не должно хватать времени на отвлеченные рассуждения.

Первая мировая война и то напряжение, которого она потребовала от промышленности, сразу показали техническую и экономическую отсталость России. И в первую очередь это касалось Петербурга — лидера во многих областях производства.

Накануне Первой мировой войны на долю Петербурга приходилось 18 % металлопродукции и 70 % электромеханических изделий, выпускавшихся в России. Однако его предприятия на 90 % снабжались заграничным углем. Поэтому с началом войны и, соответственно, с прекращением поставок из за границы, промышленность города стала испытывать острую нужду с топливе. Переключиться на электроэнергию и широкое использование торфа было невозможно вследствие общей отсталости энергетики. Одновременно ощущался острый недостаток цветных металлов. Не хватало также рабочей силы, так как многие квалифицированные рабочие ушли на фронт.

В первые дни после Октябрьской революции предприятия были национализированы. В стране все еще шли бои, большевикам требовались оружие и боеприпасы, теплая одежда для красноармейцев, а также паровозы, вагоны, речные суда, плуги, молотилки, веялки. 14 ноября 1917 года декретом ВЦИК был введен рабочий контроль на предприятиях. Его задачей было предотвращение саботажа и попыток хищения оборудования, сырья и топлива, охрана имущества, поддержание порядка и дисциплины на предприятиях.

В первые месяцы 1918 года в Петрограде уже действовало 534 крупных предприятия, в том числе 175 металлообрабатывающих заводов, 40 химических и 60 текстильных фабрик.

С марта по октябрь 1919 года петроградские предприятия выпустили 661 орудие и около 100 000 снарядов. На авиационных заводах в этот период было собрано 110 гидросамолетов, 155 сухопутных и 13 тяжелых самолетов типа «Илья Муромец». Также на фронт было отправлено 172 000 шинелей, 70 000 ватных телогреек, 19 000 полушубков, 663 000 пар обуви.

Бойцы Петроградского фронта направили В.И. Ленину телеграмму, в которой говорилось: «Самоотверженной, напряженной работой путиловцы, охтенцы, ижорцы, дали нам бронепоезда, бронемашины, танки, орудия, пулеметы. Своим революционным энтузиазмом они зажгли в нас непреклонную волю к полной победе».

И все же в 1920-е годы, кода закончилась Гражданская война, в стране царили голод и разруха. Объем производства на предприятиях Петрограда в 1920–1921 годах составлял 13,3 % по отношению к 1913 году, а количество рабочих — 33,2 %.

В Петроград дополнительно направили десятки вагонов и цистерн с топливом, эшелоны с продовольствием. В течение 1921–1924 годов восстановили заводы «Красный путиловец», «Металлический», «Электросила», Невский машиностроительный, «Русский дизель», начали работать предприятия легкой и пищевой промышленности. К 1925 году в Ленинграде работали все фабрики и заводы.

Но им была необходима бесперебойная подача энергии. Поэтому еще в 1918 году на реке Волхов началось строительство гидроэлектростанции по проекту инженера Г.О. Графтио — автора гидроэлектростанции «Белый Уголь» на реке Подкумок (1903 г.), ГЭС на реке Вуоксе (около 1905 г.), на реке Малая Иматра (1905 г.) и создателю первой трассы электрического трамвая в Санкт-Петербурге. Позже Г.О. Графтио построил Нижне-Свирскую ГЭС (1935 г.), стал автором разделов плана ГОЭЛРО «Электрификация и транспорт» и «Электрификация Кавказского района» и директором Ленинградского электротехнического института. Волховскую ГЭС им. В.И. Ленина была построена в 1926 году, и она стала первой крупной ГЭС в России. Первыми предприятиями, получившими выработанный на ней ток, стали ленинградские завод «Электросила» и фабрика «Скороход».

Незадолго до окончания ее строительства, в 1922 году, вступила в строй первая очередь электростанции «Красный Октябрь», построенной по проекту A.A. Оля. В 1933 году заработали Дубровская и Свирская ГЭС. Общая мощь ленинградской энергосистемы возросла за первую пятилетку в 2,5 раза. К концу первой пятилетки в Ленинградской области началась добыча горючих сланцев, а в 1928 году — добыча бокистов для производства алюминия.

Балтийский завод начал выпускать корабли-лесовозы, которые должны были укрепить позиции СССР в области внешней торговли. Завод «Светлана» начал выпуск вольфрамовой нити для электролампочек в собственных мастерских, завод «Путиловец» обеспечил сельское хозяйство тракторами. В 1931 году на Металлическом заводе вступил в строй гидротурбинный цех, а на заводе «Электросила» — турбогенераторный. К 1937 году Ленинград выпускал 91 % всех производимых в стране гидротурбин и 82 % турбогенераторов. В городе действовало около 200 ячеек рабочих-изобретателей.

В ходе первых двух довоенных пятилеток (1929–1932 гг., 1932–1937 гг.) в СССР был достигнут стремительный рост производственных мощностей и объемов производства тяжелой промышленности. В дальнейшем это позволило СССР одержать победу в Великой Отечественной войне. Однако цена, которую заплатило государство за форсированную индустриализацию, была огромна.

В СССР возникла грандиозная и насквозь политизированная система, характерными чертами которой были хозяйственная «гигантомания», хронический товарный голод, организационные проблемы, расточительность и убыточность предприятий.

Индустриализация велась преимущественно экстенсивными методами: экономический рост обеспечивался увеличением основного капитала и нормы сбережений (за счет падения нормы потребления), уровня занятости и эксплуатации природных ресурсов. Начиная с 1930 года, свободное передвижение рабочей силы запретили и ввели уголовные наказания за нарушения трудовой дисциплины и халатность. В 1932 году стал возможным принудительный перевод рабочей силы между предприятиями, за кражу госимущества ввели смертную казнь. Активно использовался труд заключенных. Репрессии 1937 года коснулись руководящего состава крупнейших заводов и фабрик, профессуры технических вузов.

Организаторы советского производства взяли на вооружение поточный способ увеличения производительности, прежде популяризованный Ф. Тейлором и Г. Фордом. На практике это означало погоню за количеством в ущерб качеству продукции. Семидневная неделя была заменена на сплошную рабочую неделю, дни которой, не имея названий, нумеровались цифрами от 1 до 5. На каждый шестой день приходился выходной, устанавливаемый для рабочих смен, так что заводы могли работать без перерыва. Отчасти благодаря этим мерам за три года третьей пятилетки (1937–1940 гг.) производительность труда на ленинградских предприятиях увеличилась в 4,5 раза, и в 1940 году превзошла уровень 1913 года в 12 раз. Особенно резкий рост наблюдался в металлообрабатывающей промышленности — в 22 раза, в резиновой и текстильной — в 5 раз, в обувной — в 12,3 раза, в кожевенной и меховой — в 20 раз, в швейной — в 58 раз.

Промышленная архитектура стала родной стихией конструктивистов. Именно они, как никто другой, умели строить большие, светлые и чистые здания, приспособленные и для технологических процессов, и для работающих людей. В своих зданиях они воплощали мечту о коммунизме как царстве созидательного труда, приносящего человеку высшую радость. Разумеется, одним конструктивистам было не под силу «обустроить Россию». Но свою часть работы они выполнили честно.

Волховская ГЭС им. В.И. Ленина

Является общепризнанным шедевром промышленной архитектуры в стиле конструктивизма.

Первый проект строительства гидроэлектростанции на реке Волхов инженер Генрих Осипович Графтио подготовил еще в 1902 году. В 1918 году ему удалось заинтересовать своим проектом В.И. Ленина, и были начаты подготовительные работы. В 1921 году строительство ГЭС включили в план ГОЭЛРО и объявили одной из приоритетных задач советского правительства. Введение ГЭС в эксплуатацию должно было решить топливный кризис и обеспечить электроснабжение Петрограда.