Аркадий и Борис Стругацкие - Двойная звезда

- Разве после Афганистана в армии произошли какие-то реформы?

- После Афганистана произошло кое-что покруче: Перестройка. Не забывайте этого, пожалуйста! Афганская война и фактическое поражение в ней сыграли огромную роль в том, что сперва потребовало реформ, а потом и вовсе развалилось все это не выносящее реформ государство. Конечно, не только война; но, если бы в Афганистане была одержана быстрая блистательная победа, строй мог бы продержаться еще пару десятков лет.

- Вас не удивляет "непотопляемость" Павла Грачева, который уже, кажется, скомпроментирован чеченской акцией со всех сторон - но по-прежнему прекрасно себя чувствует?

- Должность военного министра требует прежде всего преданности сюзерену, и я не вижу, почему у нас должно быть иначе. Пока Грачев предан Ельцину - никто его не тронет, да и сам он, согласитесь, все атаки до сих пор отбивал достаточно успешно. Конечно, военный министр должен отвечать за военные неудачи - но для этого нужно сделать еще один маленький шажок: нужно признать эту войну неудачной. И, насколько я понимаю, мы с Вами считаем ее таковой - а вот верхушка государства уверена в обратном. Во всяком случае, формулировочки типа "все нормально", "успешное завершение операции", "полностью выполненные задачи" и т.п. не сходят с уст руководства... Меня потрясает чудовищная бессмысленность происходящего. Возьмите российского солдата - за что он там воюет? Судя по тому, что мне показывают, - часть солдат вообще не понимает, зачем они там оказались, и действует по единственно возможному военному правилу: приказали - пошли! Часть вроде бы понимает, что воюет за единство России (как ответил бы любой придворный агитатор), но на самом-то деле они воюют вовсе не за это, а за то, чтобы в Грозном переменилась власть. Положение еще ужаснее, когда посмотришь на чеченцев: ведь они-то воображают, что война идет за самое святое - за Свободу! Но разве кто-нибудь на эту свободу покушается? Рядовой чеченец воспитан в представлении, что свобода - превыше всего, он, говорят, даже здоровается при встрече не как мы с вами ("будь здоров"), а - "будь свободен!" Но ведь он лишь воображает, что сражается за свою свободу, а на самом же деле он дерется - замечательно, между прочим, дерется! - за то, чтобы им управлял Дудаев и люди Дудаева! Это же бред какой-то: начинать такую грандиозную операцию без какой бы то ни было пропагандистской подготовки. Ничего никому не объяснив - ни москвичам, ни ингушам, ни самим чеченцам, - разве можно так поступать? Ведь это же не милицейская операция, когда "малину" разоряют, "крутых" отлавливают, - это война, настоящая, причем война против целого народа, более того - против своего народа!..

- В каких выражениях Вы предложили бы объяснять людям, на территорию к которым вводят танки и на чьи головы летят бомбы и ракеты, что на их свободу не покушаются?

- Ввод войск бывает разный: в частности, и тогда, когда нужно уничтожить правителя-тирана. Когда американцы вводили войска на Гаити, разве они ущемляли этим свободу гаитян? Наоборот, они освобождали их от хунты, и таких примеров немало. Можно же было объяснить чеченцам, что покушаются отнюдь не на их свободу, а только лишь на свободу Дудаева править их страной и наживаться вместе с приближенными на ее богатствах. Самого Дудаева, кстати, я считаю столь же виноватым в происшедшем, как и наших начальников: его бессмысленное упрямство, политические амбиции, его отвратительная готовность принести тысячи жизней в жертву во имя того, что он будет править Чечнею без Москвы. И из-за этого люди должны умирать? Я понимаю и принимаю войну за свободу и независимость, если гнет невыносим и кровав сам по себе. Бывали в человеческой истории такие режимы, за свержение которых стоило проливать свою и чужую кровь. Но затевать кровавую бойню для того только, чтобы одна (скажем, местная) элита отобрала власть у другой (скажем, - центральной) элиты? убивать и умирать за начальство? Нет уж, увольте, это невозможно ни понять, ни принять.

- Ваше мнение о позиции президента в чеченском конфликте?

- Мне порой кажется, что президент совершил большую ошибку, но в то же время я ловлю себя на следующем невеселом рассуждении. Решаясь на чеченскую операцию, президент, видимо, полагал этот свой политический ход беспроигрышным. Окажись война в Чечне быстрой и победоносной - его выигрыш безусловен. Но и та война, какая получилась, кровавая, затяжная, порождающая и внешние, и внутренние осложнения, - что ж, и она пригодится: возникает законная возможность ужесточить правила игры, окончательно положиться на силу - например, отложить выборы, опираясь на "чрезвычайную" ситуацию... И все же мне кажется, что президент сыграл не лучшую партию в своей жизни, что в конечном итоге - даже если ему удастся отменить или отложить выборы - он проиграл. И единственное, что меня примиряет с ним, это его твердая позиция по поводу средств массовой информации. Ведь до тех пор пока центральным (а все решают они, а не периферийная пресса и не региональное ТВ) средствам массовой информации не забили кляп в глотку - у всех у нас остается шанс на поворот к лучшему. Как бы плохи ни были дела военные или экономические. По ехидному выражению Андрея Синявского, нынешнее начальство "купило интеллигенцию за свободу слова". Что ж, так оно по сути и есть! Я, например, не знаю другой цены, за которую правитель мог бы меня купить: ни за чины, ни за почести, ни тем более за деньги ему это не удалось бы... Ибо мы живы не до тех даже пор, пока у нас есть кусок хлеба, а до тех, пока у нас есть хотя бы кусок правды.

"ДЕМОКРАТИЯ КОНЧАЕТСЯ ТАМ, ГАЕ НАЧИНАЕТСЯ УГРОЗА ДЕМОКРАТИИ"

На вопросы обозревателя "Невского времени" Бориса Вишневского отвечает писатель Борис Стругацкий

Февраль 1996 года

Комментарий: мы беседовали вскоре после парламентских выборов 1995 года и в преддверии президентских выборов 1996 года. Тогда рейтинг Ельцина был катастрофически низок - около 3%, мало кто мог предположить, что его удастся "надуть" до 60%-ной отметки, и среди интеллигенции (особенно той ее "элитной" части, что всегда поддерживала Бориса Николаевича) стала популярной мысль о том, что выборы неплохо бы отменить, поскольку Ельцин может их и не выиграть. И мы с Борисом Натановичем продолжили старый спор о целях и средствах. О том, можно ли во имя недопущения к власти тех, кто способен "прикрыть" демократию завтра, отказаться от демократии (отменив выборы) уже сегодня...

- Борис Натанович, Вы ожидали таких результатов парламентских выборов?

- Да, конечно! Еще до выборов я составил свой собственный прогноз, который оказался довольно точным. Я ошибся в "Женщинах России", которые вообще не прошли, но были близки к 5-процентному барьеру, и, как и все, ошибся с КРО, которому я давал 10-15 процентов. Что касается "Дем. выбора России", то я предполагал, что они, скорее всего, не смогут перейти через 5 процентов. Хотя я надеялся и верил, что им удастся это сделать.

- У Вас есть какое-то объяснение результату ЛДПР? Ни один опрос не давал им таких процентов, почти все предполагали, что голоса "уйдут" к Лебедю - а они не "ушли". Почему?

- Мне было совершенно ясно, что Жириновский никогда в жизни не наберет столько, сколько у него было в 1993 году, но мне также было совершенно ясно, что он перейдет барьер, и минимум в два раза. У них есть свой верный электорат - это 6 - 7 процентов люмпенов и некоторое количество "лихих парней", которых не пугает кровь и которые не видят ничего плохого в том, чтобы немножечко повоевать.

- Так или иначе, но партии и движения, полностью или частично поддерживающие курс президента и правительства, набрали в сумме около 20 процентов голосов. Будь Вы президентом - восприняли бы это как необходимость смены курса?

- Я ни в коей мере не отказался бы от реформ. Я не отказался бы от "столпов" реформы - скажем, жесткой финансовой политики, но постарался бы сделать политику более "социально ориентированной".

- Три года назад были распространены рассуждения о том, что реформаторам мешают проводить реформы - поэтому необходимо расширение полномочий президента и ограничение полномочий парламента. И когда критики нынешней конституции буквально криком кричали, что нельзя оставлять исполнительную власть без парламентского контроля, им отвечали: зато никто не сможет помешать президенту проводить радикальные экономические реформы! Ну что же, конституция принята, полномочия президента необъятны, никакая Дума ему всерьез помешать ни в чем не может - на кого пенять теперь?