Аркадий и Борис Стругацкие - Двойная звезда

"ОБИТАЕМЫЙ ОСТРОВ" (1969)

На протяжении более тридцати лет - с того момента, как в руки мне попались номера журнала "Нева" с самьм первым вариантом ОО, этот, как называют его АБС, "роман о приключениях комсомольца XXII века", остается в числе моих самых любимых и наиболее часто перечитываемых произведений Стругацких. Уступает он разве что ТББ - да и то ненамного. А с точки зрения актуальности так, пожалуй, и превосходит - судя по всем недавним, да и нынешним временам.

Чем же таким роман притягивает? Ведь не тем же, что мастерски построен по законам развлекательного жанра, крепко сколочен и ладно сшит, держит в напряжении до последней страницы (когда читаешь в первый раз) и заканчивается эффектным финалом?

Конечно же, нет. Боевиков, выстроенных по тем же рецептам, - пруд пруди. И тех, где действие происходит сегодня, и тех, где действие происходит в отдаленном будущем. С куда более ловко закрученным сюжетом и куда большим количеством приключений. Но все они, как правило, пригодны лишь для одноразового чтения.

ОО - исключение.

Комментарий БНС:

Совершенно точно известно, когда был задуман этот роман, - 12 июня 1967 года в рабочем дневнике появляется запись: "Надобно сочинить заявку на оптимистическую повесть о контакте". И тут же:

"Сочинили заявку. Повесть "Обитаемый остров"".

Сюжет: Иванов терпит крушение.

Обстановка. Капитализм. Олигархия. Управление через психоволны. Науки только утилитарные. Никакого развития. Машиной управляют жрецы. Средство идеальной пропаганды открыто только что. Неустойчивое равновесие. Грызня в правительстве. Народ шатают из стороны в сторону, в зависимости от того, кто дотягивается до кнопки. Психология тирании: что нужно тирану? Кнопочная власть - это не то, хочется искренности, великих дел. Есть процент населения, на кого лучи не действуют. Часть - рвется в олигархи (олигархи тоже не подвержены). Часть - спасаются в подполье от истребления, как неподатливый материал. Часть - революционеры, как декабристы и народники.

Иванов после мытарств попадает в подполье. Любопытно, что эта нарочито бодрая запись располагается как раз между двумя сугубо мрачными - 12.06.67: "Борис прибыл в Москву в связи с отвергнутием "Сказки о тройке" Детгизом" и 13.06.67: "Афронт в "Молодой Гвардии" с СоТ". Этот сдвоенный удар оглушил нас и заставил утратить на время сцепление с реальностью. Мы оказались словно бы в состоянии этакого "творческого грогги".

Очень хорошо помню, как, обескураженные и злые, мы говорили друг другу: "Ах, вы не хотите сатиры? Вам более не нужны Салтыковы-Щедрины? Современные проблемы вас более не волнуют? Оч-чень хорошо! Вы получите бездумный, безмозглый, абсолютно беззубый, развлеченческий, без единой идеи роман о приключениях малъчика-е...чика, комсомольца XXII века..." Смешные ребята, мы словно собирались наказать кого-то из власть имущих за отказ от предлагаемых нами серьезностей и проблем. Наказать тов. Фарфуркиса легкомысленным романом! Забавно. Забавно и немножко стыдно сейчас это вспоминать. Но тогда, летом и осенью 67-го, когда все, самые дружественные нам редакции одна за другой отказывались и от "Сказки", и от "Гадких лебедей", мы не видели в происходящем ничего забавного.

Мы взялись за "Обитаемый остров" без энтузиазма, но очень скоро работа увлекла нас. Оказалось, что это дьявольски увлекательное занятие - писать беззубый, бездумный, сугубо развлеченческий роман! Тем более что довольно скоро он перестал видеться нам таким уж беззубым. И башни-излучатели, и выродки, и Боевая Гвардия - все вставало на свои места, как патроны в обойму, все находило своего прототипа в нашей обожаемой реальности, все оказывалось носителем подтекста - причем даже как бы помимо нашей воли, словно бы само собой, будто разноцветная леденцовая крошка в некоем волшебном калейдоскопе, превращающем хаос и случайную мешанину в элегантную, упорядоченную и вполне симметричную картинку.

Это было прекрасно - придумывать новый, небывалый мир, и еще прекраснее было наделять его хорошо знакомыми атрибутами и реалиями. Я просматриваю сейчас рабочий дневник: ноябрь 1967-го, Дом творчества в Комарова, мы работаем только днем, но зато как работаем - 7,10,11 (!) страниц в день. И не чистовика ведь - чернового текста, создаваемого, извлекаемого из ничего, из небытия! Этими темпами мы закончили черновик всего в два захода, 296 страниц, за 32 рабочих дня. А чистовик писался еще быстрее, по 12 - 16 страниц в день, и уже в мае готовая рукопись была отнесена в московский Детгиз, и почти одновременно - в ленинградский журнал "Нева"...

Собственно фантастических допущений в ОО всего два. Первое - супермен Максим Каммерер, почти неуязвимый для пуль и ядов. Второе - излучение башен, лишающее большинство обитателей Саракша способности к критическому анализу окружающей действительности. Превращающее "человека мыслящего в человека верующего, верующего фанатично, исступленно и вопреки бьющей в глаза реальности". При ближайшем рассмотрении выясняется, что действительно фантастическим является лишь первое допущение. Потому что "гигантский пылесос", вытягивающий из людей всякие сомнения в том, что им внушает идеологическая пропаганда, прекрасно реализуем без всяких фантастических предположений...

Надо сказать, что в определенной степени "Остров" - противоположность ТББ. Ведь, в отличие от дона Руматы, Максим Каммерер не тяготится сомнениями насчет того, надо или не надо ему вмешиваться в происходящее на Саракше. И только и делает, что вмешивается. При этом, опять же в отличие от Руматы, он не считает необходимым проявлять излишнюю гуманность - к банде Крысолова, например.

Некоторое время назад я спросил Бориса Натановича: помните, как во время этой драки (а точнее, бойни) у Максима что-то "сдвигается" в сознании, и перед ним уже не подворотня на Саракше, а планета Пандора, и не люди, а "жуткие, опасные животные", с которыми надо драться, чтобы выжить. Неужели и у хомо сапиенс образца двадцать второго века сохранилось тяжкое наследие тоталитарного сознания? Ведь этот эпизод Максим отнюдь не воспринимает как грех...

БНС ответил: это попытка - может быть, неудачная - совместить высокое воспитание с необходимостью совершить аморальный поступок. И конечно, свой поступок (по сути - массовое убийство в целях самообороны) Максим воспринимает как греховный. Хотя и вуалирует это чисто фрейдистским образом: при помощи перехода в другое состояние, в другое психическое пространство. Мы сознательно ничего не писали о том, что испытывал Максим на другой день после драки. Я думаю, что на самом деле он должен был испытывать сильнейшие нравственные страдания. Но ему предстояло еще много испытаний на этом пути, и Максим в конце книги - это совсем не тот человек, что Максим в начале книги...

Спору нет: Максим в конце ОО и в его начале - два разных человека. Но, пожалуй, первый из них, куда более решителен, чем второй. И куда более прагматичен, если не циничен. И куда более тверд. В конце книги, после гибели Гая, Максим уничтожает экипаж танка-излучателя ,"силой выковыривая черных погонщиков из железной скорлупы", но рефлексирует по этому поводу ничуть не больше, чем при расправе с бандой Крысолова в начале книги. Более того, ему ничего так не хочется в этот момент, как "почувствовать под пальцами живую плоть". И вряд ли после этого он испытывает какие-нибудь сильнейшие нравственные страдания...

Правда, так и остается загадкой, чем же завершилось вмешательство "комсомольца XXII века" в дела планеты Саракш. К каким же последствиям для Саракша привела финальная "акция" Максима со взрывом Центра?

Последующие произведения АБС из "каммереровского" цикла - "Жук в муравейнике" и "Волны гасят ветер" - ответа на этот интересный вопрос не дают совершенно.

Понятно, что Максим не был, вопреки угрозам Рудольфа Сикорски, он же Странник, он же Экселенц, немедленно отправлен на Землю и, как известно, резидентствовал на Саракше примерно еще лет десять. В это время был установлен контакт с Голованами (при участии Геннадия Комова и Льва Абалкина), организована некая загадочная операция "Вирус", после которой не менее загадочный Суперпрезидент наградил Максима прозвищем Биг-Баг, и еще Максиму удалось проникнуть в Островную Империю (о чем ниже). Однако что же происходило в государстве Неизвестных Отцов (они же Огненосные Творцы) все это время - совершенно не ясно.