Москва и москвичи

Фамусовы, конечно, Чацкого не выберут. Это, конечно, мои предположения, но я уверен, что Чатский, забаллотированный в 1815 году, и Чацкий Грибоедова, окончившего пьесу в 1822 году, несомненно, имеют общее. Во всяком случае, писатель помнил почему-то такую редкую фамилию. "Народных заседаний проба в палатах Аглицкого клоба". Может быть, Пушкин намекает здесь на политические прения в Английском клубе. Слишком близок ему был П. Я. Чаадаев, проводивший ежедневно вечера в Английском клубе, холостяк, не игравший в карты, а собиравший около себя в "говорильне" кружок людей, смело обсуждавших тогда политику и внутренние дела. Неко[240] торые черты Чаадаева Пушкин придал своему Онегину в описании его холостой жизни и обстановки... Сейчас, перечитывая бессмертную комедию, я еще раз утверждаюсь, что забаллотированный Чатский и есть Чацкий. Разве Фамусов, "Аглицкого клоба верный сын до гроба",- а там почти все были Фамусовы,- потерпел бы Чацкого в своей среде? А как забаллотировать? Да пустить слух, что он... сумасшедший!.. А весь монолог Репетилова - разве это не портреты членов Английского клуба? Чацкий. Чай в клубе? Репетилов. ...В Английском!.. У нас есть общество, и тайные собранья По четвергам. Секретнейший Союз. Чацкий. ...В клубе? Репетилов. Именно... Шумим, братец, шумим! Конечно, и Чаадаев, о котором в связи с Английским клубом вспоминает Герцен в "Былом и думах", был бельмом на глазу, но исключить его было не за что, хотя он тоже за свои сочинения был объявлен сумасшедшим,- но это окончилось благополучно, и Чаадаев неизменно, от юности до своей смерти 14 апреля 1856 года, был членом клуба, и, по преданиям, читал в "говорильне" лермонтовское стихотворение на смерть Пушкина. Читал - а его слушали "ничтожные потомки известной подлостью прославленных отцов..." В своих письмах Чаадаев два раза упоминает Английский клуб. В письме к А. С. Пушкину в 1831 году: "...я бываю иногда-угадайте где? В Английском клубе! Вы мне говорили, что Вам пришлось бывать там; а я бы Вас встречал там, в этом прекрасном помещении, среди этих греческих колонн, в тени прекрасных деревьев..." Потом, уже перед концом своей жизни, Чаадаев, видимо нуждаясь в деньгах, пишет своей кузине Щербатовой: "...К довершению всего теперь кредит в клубе ограничен пятьюдесятью рублями, каковая сумма Вашим кузеном уже давно исчерпана..." За два дня до своей смерти Чаадаев был еще в Английском клубе и радовался окончанию войны. В это время в "говорильне" смело обсуждались политические вопросы, говорили о войне и о крепостничестве. [241] И даже сам Николай I чутко прислушивался к этим митингам в "говорильне" и не без тревоги спрашивал приближенных: - А что об этом говорят в Москве в Английском клубе? Здесь в самые страшные николаевские времена говорили беспрепятственно даже о декабристах. В том же "Журнале старшин" 24 сентября записано: "Офисиянт клуба Алексей Герасимов Соколов пришел поутру убирать комнату, нашел на столе запечатанное письмо с надписью: "Ивану Петровичу Бибикову, полковнику жандармов,