Осколки неба, или Подлинная история "Битлз"

– Следующий раз говори, что мы с Джоном отбирали у тебя стодолларовые бумажки, – посоветовал Пол.

А Ринго, как всегда, выглядел оптимистом:

– А мне понравилось, – сообщил он. – Они так радовались! Если бы они даже кирпичами кидались, я бы все равно играл, пока не прихлопнули...

– Он ненормальный, – пояснил Джон остальным.

– Склонность к суициду не красит тебя, сын мой, – поучительно заметил Джордж.

– Если случится рецидив, позови меня, – ласково сказал Пол. – Я люблю тебя, Ринго, и я найду для тебя превосходный кирпич. Я не хочу, чтобы это сделал чужой, случайный человек...

– Связался же я, – пробормотал Ринго и отвернулся к окну. Но было видно, что на самом деле ему приятно всеобщее внимание.

Посол Великобритании сэр Дэвид Орсби-Гоуэр и его супруга Сильвия пригласили «Битлз» на бал в посольстве. Брайан был польщен, и они впятером отправились на это великосветское сборище.

В большом зале под хрустальными люстрами толпились дипломаты с супругами, разодетыми в платья, стоившие состояния. Увидев собрание снобов во фраках, «Битлз», не сговариваясь, решили устроить привычное шутовство.

– Здравствуйте, Джон, – обратился посол к Леннону, покровительственно улыбаясь.

– Я не Джон, я Чарли, – ответил тот, – вот Джон, – указал он на Джорджа.

– Простите, – кивнул Джону сэр Дэвид Орсби-Гоуэр и повернулся к Джорджу:

– Здравствуйте, Джон...

– Я не Джон, я – Фрэнк. – Вот Джон, – Джордж показал на Ринго.

– Ох, – окончательно смутился посол. – Похоже, я все перепутал, или меня неверно информировали...

Им нравилось паясничать в то время, как остальные принимают их более чем серьезно. Но тут они столкнулись с кардинально противоположной ситуацией.

Сразу после разговора с послом Джона окружили великосветские львы, протягивая ему открытки для автографов. Он чиркнул несколько подписей, как вдруг услышал надменно брошенное какой-то дамой:

– Смотрите, он действительно умеет писать!

Джон тут же остановился:

– Я не могу расписаться на всех этих карточках, их слишком много.

Рослый молодой человек в университетском галстуке, глядя на него сверху вниз, сказал хорошо поставленным дикторским голосом:

– Можете. И сделаете.

Тут только Джон осознал, что здесь ему не нужно изображать шута. Здесь его таковым и считают. Шутом. И только шутом.

Кровь бросилась ему в лицо. Сжав кулаки, он, расталкивая толпящихся, направился к выходу. И вдруг услышал обиженное – «Ой!»

Вскрикнул Ринго.

Джон сменил направление.

– Что стряслось?

– Вот эта... девица... отстригла у меня клок волос! Вот тут, за левым ухом.

Девушке было лет восемнадцать, и она была привлекательна. Но Джон уже клокотал от ярости:

– Что вы себе позволяете, мадам?! – глухо, но угрожающее произнес он.

– Нет, это вы что себе позволяете? – вступился ее спутник. – Как вы смеете повышать голос на девушку? Мисс Беверли Марковиц ваша большая поклонница, и можно простить ей эту шалость...

– Шалость?! – взъярился Джон. – Да если бы каждая его поклонница отщипнула от него по одной молекуле, от него бы через час не осталось ни крошки! И еще полмира рыдало бы, что им не досталось!

– Вот что, любезный, – продолжал его собеседник. – Не спешите повышать голос и на меня. Мы работаем тут на благо Отечества и Королевы. А вы развлекаете американцев, причем – низшие слои общества. И зарабатываете себе таким образом средства на жизнь. Вот и все. Вот и все ваши достоинства. Так что, будьте добры, развлекайте и нас, если мы от вас этого потребуем.

– Ужасная публика, – заметил Джордж, подойдя, и это слегка остудило Джона.

– Ублюдки, – тихо ответил он Джорджу.

Но молодой человек, с которым он только что препирался, услышал и это.

– Простите, – сказал он, смерив Джона взглядом. – Все присутствующие в этом зале – отпрыски древнейших и достойнейших фамилий Британии. Так что ублюдки-то, выходит, как раз вы. И благодарите фортуну, что Вам посчастливилось побывать в нашем обществе. – Он высокомерно отвернулся и повел свою даму в середину зала.

– Ах, какая честь! – крикнул Джон ему вдогонку.

Но злиться по-настоящему он уже не мог. Просто это был другой мир, с другими понятиями о ценностях и достоинстве. Переглянувшись с Джорджем и Ринго, он повел их к выходу... Но нельзя было бросать тут Пола.

Они нашли его вовсю флиртующим с дочкой какого-то дипломата.

Джон хотел позвать, но в этот миг его перехватили Дэвид Орсби-Гоуэр с супругой.

– Сэр, – обратился к Джону посол. – Мне передали, что с вами тут обошлись оскорбительно. Я глубоко сожалею о случившемся. От всего состава нашего посольства в моем лице, как его руководителя, прошу вас принять самые искренние извинения. Виновных мы поставим на их действительное место.

– Некоторые из присутствующих тут спесивы и надуты, как пузыри, – вмешалась Сильвия с мягкой улыбкой. – К тому же они напрочь оторваны от реальной жизни. Не судите по ним обо всех нас. Лично я вместо них предпочла бы почаще видеть тут вас. Поверьте, мой мальчик, не все мы таковы.

Действительно, несмотря на стандартный лоск, посол и его жена произвели на Джона впечатление интеллигентных, умных и порядочных людей.

Вмешался Брайан:

– Джон, с вашей популярностью уход с приема обязательно вызовет скандал и пересуды в прессе. Это может стоить послу назначения. А ведь он-то перед вами ни в чем не виноват. К тому же, он нам кое в чем помогает...

Молча поклонившись послу, Джон вернулся к Джорджу и Ринго.

– Ладно, побудем тут еще. Брайан просит. Посол извинился. Да и Пола от этой красотки за уши не оттащишь...

Примерно через полчаса, не акцентируя на этом чье-либо внимание, Джон все же тихонько слинял в отель. Джордж и Ринго довольно уныло прослонялись там до конца вечера.

Скандал в прессе все же разразился, но не такой грандиозный, чтобы принести сэру Дэвиду Орсби-Гоуэру крупные неприятности.

Но Джон раз и навсегда вынес из этой ситуации урок для себя. Высший свет закрыт для него. Да он и не хотел бы стать там своим человеком.

В отеле Брайан извинился перед ними так, словно это он был во всем виноват. И поклялся, что НИКОГДА больше не будет настаивать на их участии в каких-либо официозных мероприятиях.