Это наша земля (СИ)

В начале августа, днем, вдруг стрельба с вышек в сторону Иртыша. Все побросали работу, побежали к берегу, столпились у самой запретки (запретная зона) - вперемежку зэки и вольные. Нас отгоняли, но мы, конечно, не уходили, глазели. Уже за серединой реки, близко к противоположному берегу, плыл человек. Нам было хорошо видно, что он плывет с трудом и старается двигаться побыстрее. Это был зэк. Он, оказывается, подкараулил момент, когда земснаряд не работал, пробрался по его трубе и вынырнул на Иртыше далеко от берега. Увидели его не сразу, а когда увидели и стали стрелять, он уже был довольно далеко. За ним в погоню пошел сторожевой катер. Сейчас он как раз нагонял беглеца, был от него всего в десятке метров, но офицер с пистолетом в руке почему-то не стрелял.

- Ну да, он выстрелит и убьет, а зэк утонет - поди потом докажи, что не убежал! - объясняли зэки в толпе. - Он обязан представить или живого, или труп.

Между тем беглец доплыл до берега, поднялся и, шатаясь, сделал несколько шагов. Катер уже ткнулся носом в камни, офицер спрыгнул и очутился в двух шагах от зэка. Я видел, как он поднял пистолет и выстрелил в ноги. Зэк упал. Подбежали автоматчики, и офицер при них и на глазах толпы на другом берегу выстрелил несколько раз в лежащего человека. В толпе ахнули! Кто-то матерно выругался. Тело потащили по камням и, как мешок, бросили в катер. Катер ушел по направлению к лагерю.

Гурий Николаевич Куликовский был в лагере в Серебрянке, но находился он не на строгом режиме. Его иногда отпускали домой. Две встречи с ним я описал в информационном письме «Они должны жить в России» Кроме этого я помню, что Виктор Морозов, приемный сын Гурия Николаевича, иногда приносил в школу монеты царской чеканки, показывал их нам и спрашивал, есть ли у нас такие же или подобные монеты. Когда я его спросил, где он их берет, он ответил: «Отец возьмет 15 или 20 копеек, положит на железку, стукнет по ним молотком, с копеек все осыпается, и получаются монеты» Следовательно, отчим Виктора Морозова, Гурий Николаевич Куликовский домой приходил часто. Мать Виктора Морозова звали Эльза. Она, вероятно, из рода князей Гагариных. В апреле 1961 года, когда Юрия Алексеевича Гагарина отправили в космос, Виктор нам говорил: «У меня мама тоже Гагарина…».

Великая Княгиня Мария Павловна

В Усть-Каменогорске Великая Княгиня Мария Павловна жила под вымышленной фамилией. В шестидесятых годах, я случайно слышал, как Иван рассказывал что-то о пятидесятых годах Кохановым и пытался вспомнить эту фамилию Великой Княгини. Иван говорил: «Толи Городничевышгородковская, толи Городничевысокородская…» Анна его поправила: «Городничевская».

Запомнилось чье-то восклицание: «Вокруг всей земли!?.» Великая Княгиня рассмеялась: «Нет. Чтобы – вокруг всей земли, мне надо было еще пересечь Тихий океан» Следовательно, в Англию Великая Княгиня прибыла из Буэнос-Айреса.

Помню, спорили о Красном знамени и о сочетании цветов на Знамени Российской Империи: черного с золотым и золотого с белым. Кто-то сказал: «Некрасиво…» - «Почему же некрасиво? Что? Форма моряков некрасива? Моряки сохранили цвета Государственного Знамени…» Когда в разговоре коснулись Украины, Великая Княгиня сказала: «Знаю, кто такой Петлюра!..» - и стала рассказывать о каком-то поезде. Значит, во время революции Великая Княгиня уходила из большевистской России через Украину. Предполагаю, что до 1943 года Великая Княгиня жила в Болгарии. Помню, что Великая Княгиня показывала какую-то фотокарточку и говорила: «Это мой второй муж…»

Великая Княгиня Мария Павловна рассказывала врачам об убийстве большевиками Государя Императора. Вероятно, тогда я слышал, что существует фотокарточка: «Орден сорван, фуражка помята, кокарды нет, козырек фуражки оторван и прилажен, поясного ремня нет, один погон оторван, руки безвольно опущены, на шее петля, за спиной стрелки….». Сейчас эту фотографию, и многие другие, можно найти на сайтах интернета.

Великая Княгиня иногда вслух читала стихотворение М. Ю. Лермонтова «На Севере диком стоит одиноко на горной вершине сосна…» Потом, когда по школьной программе мы изучали произведения Лермонтова, когда впервые учительница прочла нам это стихотворение, у меня заныло в груди. Я знал заранее, какие слова, за какими учительница должна произносить. Еще я помню, что кто-то читал нам в раннем детстве сказку «Бременские музыканты». В Серебрянке эту сказку нам бы никто не прочитал.

Запомнились фразы Великой Княгини: «Ничего. И один в поле воин!..». В 80-х годах я купил «Последний из Могикан» Джеймса Купера. Я долго не мог вспомнить, где же я раньше я слышал эту фразу? Вспомнил в 2000-х: На Аблакетке. Когда нас заселили в квартиру, когда пришла в квартиру веселая компания, Великая Княгиня Мария Павловна представилась: «…Я – последняя из могикан» Утром следующего дня Великая Княгиня обратилась к Ивану: «Гавриил…» Он поправил: «…Иван Гаврилович» Великая Княгиня стала говорить о Князе Императорской Крови Гаврииле Константиновиче. Потом, когда показывала его фотографию и с восхищением сказала: «…под два метра ростом!» и с какой-то болью добавила: « Он не наш. Не из нашего лагеря…» Фотокарточка эта хранилась у нас до лета 1964 года. Я несколько раз пытался прочитать надпись в правом верхнем углу, но так и не смог.

Помню фразу: «Зачем их вскрывать? Они же закрыты и запаяны…» Брат утверждает, что гробы уложили в деревянные ящики, которые потом сверху обили железом. Произошло это в Усть-Каменогорске потому, что еще в вагоне я видел, что в проходе стоял огромный, отлитый из металла, гроб, и кто-то произнес: «Да, разве ж мы поднимем…» В конце 1962 года Ленька и Клавдия приезжали к нам в Калкаман, чтобы посмотреть, куда им придется переехать. За столом Клавдия рассказала, что в Усть-Каменогорске запустили Свинцово цинковый комбинат. Иван спросил: «А, где же они цинк берут? Из Зыряновска или из Белоусовки возят?..» Потом сам же добавил: «А гробы то на что? В них ведь много цинка!..» - и все засмеялись. Анна спросила: «Где же они теперь?» Иван ответил: «У кремлевской стены закопали» - и снова все засмеялись.

Великая Княгиня Мария Павловна прихрамывала на левую ногу. Помню, что Иван в 1959 или в 1960 году продавал чей-то протез. Протез и ремни были светло-серого цвета. Покупатель восхищался: «Какой мягкий и легкий! Не то, что наши!..» После этого я стал обращать внимание на «наши» протезы. Все они были металлические, черного и коричневого цвета.

Мой брат помнит, а я видел, и тоже помню, как он, находясь на руках Наталии Сергеевны, пытался дотронуться рукой до большой родинки на ее шее. Наталия Сергеевна рассмеялась, показала Великой Княгине: «Смотри!..», - и сказала моему брату: «Это родинка…». Поскольку сейчас я уверен в том, что Наталья Сергеевна Брасова – это подсадная утка МГБ, то могу с уверенностью утверждать, что на фотографиях, напечатанных в книгах 80-х – 90-х годов, а потом и распространенных в интернете, отображена не супруга Великого Князя Михаила Александровича – Наталья, а эта женщина с большими родинками на шее. Эта женщина после революции выдавала себя за супругу Великого Князя Михаила Александровича.

Графиня Брасова

Великая Княгиня Мария Павловна называла Наталью Сергеевну Наташей. Помню странное, но яркое, поэтому хорошо запоминающееся высказывание Натальи Сергеевны: «Он умер у меня на руках» - и еще более убедительно повторила: «Я же тебе говорю, он умер у меня на руках» По утверждению «историков», сын графини Брасовой Натальи Сергеевны, граф Георгий Михайлович Брасов, 1910 г.р., погиб в 1931 году во Франции (по другой версии – в Лондоне), в автомобильной катастрофе; умер на руках у матери.

Великой Княгине Марии Павловне было известно, что младший брат Государя Императора Николая Александровича, Великий Князь Михаил Александрович, его супруга Наталья и их сын, Великий Князь Георгий Михайлович, 1913 г.р., как и все Члены Императорского Дома России, погибли во время революции. Поэтому, в Усть-Каменогорске (на Аблакетке) она и говорила: «Я – последняя из Могикан. Кроме меня никого в живых не осталось». Великая Княгиня Мария Павловна знала о том, что ее скоро арестуют и убьют. Знала Великая Княгиня и о том, что графиня Брасова Наталья Сергеевна – подсадная утка, поэтому ларец, в котором хранились Главные Символы Императорской Власти, она передала не графине Брасовой, а Ослоповой Клавдии Гавриловне. Великая Княгиня, понимая безвыходность своего положения, и подыгрывала графине Брасовой лишь для того, чтобы оттянуть время убийства. Развязка наступила сразу после «ареста» графини Брасовой.