Это наша земля (СИ)

О времени приезда в Усть-Каменогорск Гурия Николаевича с сыном Леонидом мне ничего неизвестно. Возможно, они приехали в Усть-Каменогорск еще до нашего приезда. И еще… На основании многих известных мне фактов, могу даже предположить, что Рут Шварц не жена Гурия Николаевича Куликовского, а его сестра, и что у Рут Шварц кроме сына Леонида, 1943 г.р., была еще и дочь. Все это требует тщательной проверки. Выехать в Усть-Каменогорск пока не могу, поэтому буду описывать события, известные мне на сегодняшний день.

Я писал в 2009 году, что когда (в апреле 1954 года) Анна и Иван нас сбрасывали в одну из ям около кладбища, когда я ползал по дну ямы, пытаясь найти способ выбраться, я наткнулся на заваленный комьями мерзлой земли труп женщины. Мой брат этот факт так же подтверждал. По моему мнению, нас сбрасывали в яму, в которую Иван и Ленька сбросили труп Агнете Петерсен. Нас считали детьми Агнете Петерсен, потому и сбрасывали в яму к нашей «матери».

Летом 1954 года, когда Тихон Николаевич приехал в Усть-Каменогорск разыскивать Агнете Петерсен и своих детей, Александра и Павла. Тогда же, летом, труп нашли и обвинили в убийстве (по ревности) Тихона Николаевича и Гурия Николаевича. До того, как их арестовали, Тихон Николаевич приходил и расспрашивал о Великой Княгине Марии Павловне и о детях. Нас тогда спрятали от него за печью, а ему грубо ответили: «Уехали. Не знаем куда…». Иван пошел его провожать…. Потом что-то происходило, но в памяти сохранились лишь отрывки воспоминания. …Мужчина взволнованно спрашивает у бабки, матери Анны: «Мать! Это ваши дети?..» Спрашивал он это несколько раз… Бабка и Анна хором отвечали: «Да. Это наши дети». …В комнате люди в военном. Плачущий мужчина в гражданском говорит им: «Они меня поймут…» - и обращается к нам, вероятно, не по-русски, просит нас подойти к нему. Мы понимали, что он говорит, но подойти к нему не решались. Мы тогда уже были так запуганы, что боялись любого человека. Мужчину увели…

В 1962 году Зорина при нас расспрашивала Анну, что за скандалы были у нашего дома в Серебрянке в 1960 году, и кто требовал, чтобы она отдала ему детей. Анна ответила, что те двое, которые приходили отнимать у нее детей, все перепутали. Они отсидели 6 лет за убийство по ревности жены одного из них, и теперь разыскивают ее детей. Могу предположить, что Тихона Николаевича и Гурия Николаевича обвинили в убийстве супруги Гурия Николаевича, Агнете Петерсен и отправили в тюрьму. Вероятно, Тихона Николаевича освободили в 1960 году, и он, с нашим отцом, Леннартом Бернадоттом, приходили отнимать нас у Ивана и Анны.

Летом 1965 года в Ленинграде нас пытались забрать два человека. Мы вдвоем с братом часто уходили в ЦПКО на Елагин остров. На лодочной станции Южных прудов, брали под залог лодки…. Мужчина лет 40 – 50-ти несколько раз подходил к нам на своей лодке и расспрашивал, кто мы, откуда… Перед нашим отъездом из Ленинграда на Крестовском острове к нам подошли двое мужчин и попросили нас познакомить их с нашими «родителями». Мы отвели их в квартиру тети Ксаны Дутовой. Через открытое окно мы слышали, что эти двое мужчин ругались с Анной и Иваном – требовали, чтобы Анна и Иван отдали им меня и брата. Когда мужчины ушли я спросил у Анны: «Зачем они приходили?» - «А, где вы их нашли?» Я ответил: «В ЦПКО. Катались на лодках. Они нас заметили и подошли…». Иван сказал: «А-а… Понятно… Да, они хотели вас в гребную школу на байдарку - двойку забрать…» Мы, то понимали, что ни о какой гребной школе речи не было. Мы не сказали, что на стрелке Елагина острова, когда мы смотрели на море, к нам подходил один из этих мужчин. Он показывал нам: «Там остров Котлин (Кронштадт). Там – Петергоф. Дальше по берегу - в дымке, Ораниенбаум, а чуть дальше…. Видите, небольшой мыс…. Там убили Государя…». Когда мы вернулись из Ленинграда в Казахстан, кто-то приезжал следом - разыскивал нас. Нас прятали… Прятали нас от кого-то и в начале сентября 1969 года.

В 1965 году на стрелке Елагина острова мужчина, вероятно, пытался рассказать нам одну из распространенных в то время в Ленинграде версий об убийстве Государя на территории Ленинградской области. По одной из этих версий, Государя и его Семью содержали близ Сестрорецка, на территории туберкулезного санатория «Халила». Еще одну правдоподобную версию рассказала тетя Ксана (Ксения) Дутова, у которой мы останавливались в Ленинграде на Крестовском острове. Ксения Спиридоновна с сыном Дмитрием тогда жила на проспекте Динамо (небольшая зеленая улочка) в доме №25. Через улицу (пр.Динамо), за забором – одноэтажные и двухэтажные постройки. Тетя Ксана сказала, что там до войны находилась больница, и что там коммунисты содержали, а потом убили Государь Император, Его Семью и всех Членов Императорской Фамилии России.

Судоплатов в 1954 году указал на другой район убийства Семьи Государя Императора – на Прибалтику. Мой брат и я помним высказывание Судоплатова: «Их четвертовали…». Судоплатов даже назвал город с коротким названием. Название я не запомнил; возможно – Венден (Цесис), возможно – Либава (Лиепая), возможно – Шауляй. Осенью 1993 года судьба предоставила мне возможность встретиться с Павлом Анатольевичем Судоплатовым, а в этом, 2016 году, встретился в Смоленске, в больнице Красный крест с его сыном, Анатолием Павловичем. И Павел Анатольевич, и его сын, Анатолий Павлович узнав о том, что я бывал в Белорусском городе Лиде, тут же меня спрашивали: Бывал ли я в Шауляе. С чем это связано – не знаю. Возможно, с тем, что в книге Богомолова В.О. Момент истины (В августе сорок четвертого…) прообразом генерал-лейтенанта Судоплатова стал генерал из Москвы.

О Тихоне Николаевиче Куликовском я ничего не знаю. Могу лишь предположить, что Тихон Николаевич погиб в лагерях, что к нам в 1960 году с нашим отцом, Принцем Леннартом Бернадоттом, приходил не Тихон Николаевич, а подсадная утка, что после этого, в 1961 году, к нам еще раз приходил не Тихон Николаевич, а все та же подсадная утка. Анне он сказал, что уезжает служить в Корею, и просил Анну беречь нас. Если это был Тихон Николаевич Куликовский, то остаться живым и, тем более, выехать с территории Советского Союза, ему бы никто не позволил.

В 2003 в Российскую Федерацию приезжала Ольга Николаевна Пупынина-Куликовская-Романова, вдова Тихона Николаевича Куликовского-Романова, похороненного в Торонто. Думаю, что эта мадам «из царского рода» - обыкновенная аферистка. Если она бывшая супруга Тихона Николаевича, то она бы встретилась и с нами, и съездила бы в Усть-Каменогорск, чтобы встреться с приемными детьми и внуками Гурия Николаевича. В книге О.Н. Куликовской-Романовой приведены, как, доказательство ее принадлежности к царскому роду, множество писем и фотографий, не имеющих никакого отношения ни к Великой Княгине Ольге Александровне и к Членам Императорского Дома России. На размещенных в книге фотографиях супруг Пупыниной-Куликовской-Романовой совсем не похож на Куликовского Тихона Николаевича.

Гурий Николаевич погиб весной 1962 года. Его убили, а потом имитировали утопление. Я писал, что весной 1962 года Ленька (Гвоздев Алексей Дмитриевич) рассказывал Ивану о том, что его «таскали» в милицию за то, что он напоил, а потом с лодки утопил Гурия Николаевича. Это была ложь. Леньку «таскали» в милицию для того, чтобы он дал нужные милиции показания, то есть лжесвидетельствовал для составления протоколов. Помню рассказы жены Леньки: «Труп из воды достали, но воды в легких не было…». Следовательно – утопили уже мертвого. Помню рассказы моих ровесников о том, как стреляли в сбежавшего из лагеря зэка, а потом раненого волокли по берегу. А. Марченко рассказал об этом в своей книге «Мои показания» со множеством неточностей и несовпадений с рассказами наших ровесников.

Анатолий Марченко. Выдержка из книги "Мои показания"

Вернувшись в свою камеру, я вспомнил стройки, на которых работал. Около каждой - лагерь, колючая проволока, вышка, часовые, "комсомольцы в бушлатах". Я вспомнил как меня, девятнадцатилетнего парня, послали в двухмесячную командировку на Бухтарминскую ГЭС. Поселок Серебрянка, где жили мы, вольные строители, находился довольно далеко от стройки. Там же, в Серебрянке, был и лагерь…. Я работал вместе с ними, с "комсомольцами в бушлатах". Получал зарплату, ходил в выходной на танцы и ни о чем особенно не задумывался. Один только случай запал в память.