Литература мятежного века
Литература мятежного века читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Экий плюгавец, этот манькин папаша, но какая тонкость мысли и изощренная аргументация! Да и слог подстать черномырдинскому. Честно сказать, в стане борзописцев демократического толка не сыскать более искусного и изобретательного пера, описывающего зияющие глубины истины. Недаром по всему миру гуляет молва, будто по части нюха на права человека этот - будем называть вещи своими именами! - великий человеколюб, гуманист, значит, превосходит всех космополитически мыслящих сочинителей, академиков и президентов ХХ века. Впрочем, невежественные люди из оппозиции вряд ли способны оценить сие по достоинству.
Редкостно правдивый Приставкин бесстрашно обнажает всю бездну коммунистической бесчеловечности, являя собой зерцало нравственной чистоты, благородства и пророческого дара. "Я, - пишет он своей малютке, - стыжусь, дочка, тебе признаться, что я впервые в жизни (но гостем, гостем! - это хоть как-то оправдывает) побывал на их съезде. Я пошел, но поверь, девочка, я ни разу не сел в зале, чтобы не смешаться с НИМ. Ибо ОНИ мне не просто неприятны, они противопоказаны мне как человеку. И совмещая две только что увиденные мной картины двух съездов, нетрудно представить и третью... Не о себе, доченька, но о тебе, родная, ибо моей жизнью он распорядились вполне. Но это они будут принимать тебя в пионеры, публично обсуждая (если вообще примут при таком отце). Это по их воле тебя заставят "стучать" на своих близких... А еще я могу представить, доченька, что тебя долго травят за то, что твой отец - враг русского народа, и требуют отречения..."
- Тут все ясно - сионист он, ваш персонаж, - прокричит какой-нибудь "трезво" мыслящий столичный патриот - обыватель, просунув сытую морду лицо в приоткрытую бронированную дверь, тут же захлопнув ее.
- Э, братец, упрощаете, неверно толкуя изречение, что нет ни эллина, ни иудея... При чем здесь сионист? А скажите на милость, чем лучше или хуже так называемые профессиональные патриоты, скажем, из завтрашнего спецназа Александра Проханова, или ближайшего окружения незабвенного Валерия Ганичева, изнывающего от бремени должностей, ученых званий и прочих регалий, включая кресло председателя Союза писателей России. Слабеющий от перегрузок руководящей дланью направляет он церковнолюбивое писательское воинство на штурм Храма искусств. Чем лучше Приставкина брызжущий стихами Станислав Куняев, равно как и его питомец, член редколлегии "Нашего современника", опять же секретарь ганичевского союза писателей Александр Сегень, наставляющий просвещенное человечество: "Перечитайте "Хаджи Мурата". Эту повесть написал предатель родины"1. На фоне этих могучих фигур папаша бедной Маньки выглядит местечковым евреем времен Тараса Бульбы.
Как бы то ни было, вопль Приставкина заполнил небесное пространство и достиг пылающих пределов преисподней - ельцинский режим, по достоинству оценил его усердие назначив председателем комиссию по реабилитации.
Злые языки утверждают, что Приставкин не одинок в ненависти к русским. И в доказательство приводит конкретные примеры. В начале 1989 года в издании регионального центра при ГК ВЛКСМ - "Реклама, информация. Маркетинг" (г. Набережные Челны) - в одном из номеров опубликованы фрагменты выступления некоего Градского, поющего под гитару чревовещателя. Вот некоторые из его вещаний: "Распутин говорит: "Великая русская литература - самая духовная в мире!" Да что он, с ума спятил?! Ну как можно такие вещи бредовые говорить?" Нахальный апломб невежды? Далее изрекает следующее: "Но не надо забывать о том, что басни Крылова написал Лафонтен. А до Лафонтена Эзоп. Просто мы этого не знаем - много времени прошло. Мы страна, которая создалась как культурная единица намного позже других стран. Ни одного жанра у нас не придумали. Ни одного музыкального инструмента русского нет, за исключением жалейки. Баян и гармошка - из Византии, балалайка - не русский инструмент. Смешно об этом говорить. А это говорит писатель. В таком случае он либо дурак, ибо провокатор, либо ничего не понимает. Распутин антигуманист, антиперестройщик, с дефицитом внутренней культуры".
Распоясовшийся хам продолжает: "Но надо же отдавать себе отчет. Пушкин драл Байрона? Драл. Лермонтов драл Байрона? Драл. Ну и что тут такого? Все свои замечательные сказки Пушкин как писал? Брал десять бутылок шампанского и за два дня писал сказку".
Прочитав подобное, доверчивый читатель может утешиться тем, что якобы в таком духе ныне принято болтать о всех писателях. Придется озадачить его. Откроем газету "Московский литератор" от 9 октября 1987 года. В статье о Мандельштаме Рюрика Ивнева находим такие слова: "У Мандельштама не было ни мелких радостей, ни мелких бед. В нем была какая-то с в е р х ъ е с т е с т в е н н а я чистота души и подсознательное стремление принести себя в жертву... Его путеводная звезда находится не в небе, а в его сердце и оттуда испускает свои лучи, не всем видимые, но ощущаемые... Мандельштам неоспоримо является в е л и к и м п о э т о м нашей э п о х и ... Духовная чистота как бы выпирала из всех пор его организма. Он всегда был особенным человеком, к которому нельзя применять обычные мерки. Он был поэтом, в котором каждая буква этого слова была большой... большим, н и с к е м н е с р а в н и м ы м п о э т о м, д а ж е с р е д и н е с р а в н и м ы х. Он был уникальной личностью... во всем мире не было и не могло быть похожего человека. И не было такого поэта, с которым его можно было бы сравнить" и т. д. и т. п. Улавливаете разницу в характеристиках Пушкина и Мандельштама?
Поэтическое наследие Осипа Мандельштама заслуживает похвал. Но почему классика и современная русская литература в лице ее лучших представителей вызывает столь оскорбительные нападки и великую свирепость со стороны градских и приставкиных? Однако не будем торопиться с ответом. К этому вопросу мы еще вернемся в ходе анализа конкретных явлений общественно-литературной жизни.
А сейчас продолжим прерванный разговор, не отвлекаясь на описание ужасающей кутерьмы и остроумных словопрений выдающихся членов "Апреля" частично они изложены на страницах "Московского литератора" (13 октября 1989 г.) Важнее другое: общее собрание "Апреля" приняло обращение к Генеральному секретарю ЦК КПСС, Председателю Верховного Совета СССР. Сие послание весьма показательно для деятельности комитета - оно насквозь лживо и цинично. "Уважаемый Михаил Сергеевич! Собрание московских писателей участников движения в поддержку перестройки "Апрель" считает необходимым сообщить о том, что оно решительно отмежевывается о позиции секретариата Правления Союза писателей РСФСР в связи с выступлением товарища Корсунского на недавнем Пленуме ЦК КПСС, так как мы разделяем тревогу товарища Корсунского относительно потока погромных антисемитских выступлений журналов "Наш современник", "Молодая гвардия", еженедельника "Литературная Россия". Секретариат правления Союза писателей РСФСР в телеграмме, посланной на ваше имя, под видом защиты патриотических сил и критики явлений русофобии на самом деле подогревает нездоровые явления межнациональной розни, направленной на срыв перестройки. Телеграмма секретариата СП РСФСР ни в коем случае не выражает позиции всех московских и российских писателей. Принято на общем собрании комитета "Апрель Писатели в поддержку перестройки", состоявшемся 6 октября 1989 года в Центральном Доме литераторов".
Знали кому жаловаться. В высших эшелонах власти у них была своя "руководящая сила" в образе, "члена политбюро с человеческим лицом", настоящее лицо тогда почти никто не знал, но начинали догадываться. Секретариат Союза писателей РСФСР не стал отвечать на угрюмые инсинуации апрельцев, зато "Литературная Россия" поместила заметку от редакции под названием "Провокация": "Хотелось бы заглянуть в глаза тем безымянным сочинителем из комитета "Апрель", которые составляли телеграмму на имя руководителя страны с к л е в е т н и ч е с к и м и и з м ы ш л е н и я м и по поводу "Литературной России"2. Что же в этих глазах, кроме т е м н о й з л о б ы? Дважды присутствующая на собраниях "Апреля" поэтесса Татьяна Глушкова рассказала участникам ноябрьского (1989 г.) пленума СП РСФСР: "Сидеть на их собраниях страшно: там - беснующиеся, потерявшие облик человеческий люди, которые с пеной у рта произносят чудовищные слова ненависти к России и русским""3.