Перед тобой земля

Лукницкая Вера

Перед тобой земля

Вера Лукницкая

Перед тобой земля

Вера Константиновна Лукницкая - автор книг "Исполнение мечты", "Пусть будет Земля", "Цвет Земли", "Из двух тысяч встреч", сценариев документальных и художественных фильмов "Истории неумолимый ход", "Наш земляк Лукницкий", "Юности первое утро", автор многочисленных очерков, рассказов. В последние годы много работает над материалами из истории русской литературы.

Данную книгу писательница и журналистка создала на биографии мужа Павла Николаевича Лукницкого-поэта, воина, путешественника. Тысячи километров преодолел этот неутомимый исследователь Памира. В годы Великой Отечественной войны он был корреспондентом ТАСС по Ленинградскому и Волховскому фронтам, а затем 2-го и 3-го Украинских фронтов. Архив П.Н. Лукницкого также содержит уникальный материал о многолетней дружбе с А. А. Ахматовой; о встречах с нею и с ее окружением; о жизни и творчестве Н. С. Гумилева.

Книга иллюстрирована фотографиями, сделанными преимущественно самим П. Н. Лукницким, многие из которых публикуются впервые.

Человек

сохраняет свое достоинство тогда,

когда душа его напряжена и взволнована.

Человеку

надо быть беспокойным

и требовательным к себе самому

и к окружающим.

А. Блок

Павел Николаевич Лукницкий. О нем помнят люди разных поколений, профессий, национальностей. Геологи, землепроходцы знают его как путешественника, исследователя, члена Географического общества СССР. Фронтовики помнят его как храброго воина, блокадники - как летописца беспримерной ленинградской эпопеи. Югославы чтят Лукницкого как партизана-освободителя славной земли сербско-хорватской от фашистов. Таджики - как русского брата, посланца Советской власти на Памире, замечательного знатока их республики. Литературоведам известен Лукницкий - собиратель литературных документов начала века. Пограничникам он дорог как участник борьбы с басмачеством и первый автор повестей и рассказов об их героическом труде. Читатели нескольких поколений знают писателя Павла Лукницкого автора трех десятков книг, в частности романа "Ниссо", ставшего классическим произведением о советском Востоке, переведенного на десятки языков мира.

Не много встречается людей с такой индивидуальностью, широтой жизненного спектра, такой многогранностью интересов. Уже это дает основание для появления книги о Лукницком.

Но есть еще одна область, в которой он вне конкуренции. Будучи горячим патриотом, человеком, превыше всего ставящим чувство гражданского долга, он выражал свою любовь к Родине не только тем, что защищал ее и честно трудился в ее славу, но и тем, что не поленился записывать изо дня в день все, что происходило с ним и вокруг него. Он записывал безыскусно, не строя никаких концепций, не выпячивая себя, испытывая лишь неистребимую потребность, обязательность фиксировать время на страницах своих дневников и записных книжек.

Александр Блок говорил, что романтизм есть жадное стремление жить удесятеренной жизнью. Это как бы шестое чувство... То, чем владел Павел Лукницкий. Он был великим романтиком.

И тем не менее книга о нем - не романтизированная история, а документ времени. И объективный, и субъективный одновременно, поскольку отношение к событиям самого Павла Лукницкого читатель всегда почувствует.

Люди, привыкшие записывать, как правило, стремятся осветить важные события и моменты, опуская мелочи, детали, нюансы, полагая, что для истории необходимо сохранить только главное. Как ни странно, такие записи дублируют друг друга. Для Лукницкого не существовало м е л о ч е й. Он скрупулезно записывал в с е! Если кто-то, скажем, протоколирует температуру и влажность погоды день за днем в течение всей жизни, то потом оказывается, что даже такие записи имеют огромную ценность для науки. А Лукницкий оставил целый срез своей эпохи - бесценный материал. Лукницкий - в своем роде Нестор нашего времени.

Это вынуждает строить книгу двумя пластами.

Главный пласт - большие цитаты из самого Лукницкого. Его невозможно лишить авторства. Никакая Биография, никакой творческий портрет не в состоянии воссоздать движения души человека, его раздумья, метания, поиски. Судьба была необычайно щедра к нему, наверное потому, что он с а м выбирал ее и с а м был щедр к ней. В Лукницком жила такая неиссякаемая любовь к жизни, что сделанного им, у виденного и пережитого хватило бы на десяток биографий.

Когда-нибудь хроника Лукницкого станет доступной читателю том за томом - все триста книжек. Читатель получит возможность погрузиться в то время. А пока, чтобы ощутить хотя бы запах времени в единственном небольшом томе, чтобы отрывки воспринимались современным читателем адекватно, приходится иногда объединять записи Лукницкого с документами и кратким рассказом о нем самом.

Это - второй пласт книги. И это очень непросто сделать. Как рассказать о летописце (нельзя забывать, что он был литератором, а не просто "записывателем"), чья жизнь прошла через яркие сломы нашей истории, связанные с Октябрьской революцией, с гражданской войной и Отечественной, с событиями послевоенных лет? Как рассказать, используя лишь часть его архива, в котором не менее десяти тысяч писем, более девяноста тысяч страниц дневников и около ста тысяч фотокадров? Что выбирать? Как рассказать, чтобы читатель рассмотрел героя книги в кульминационные и будничные моменты его жизни и еще раз через призму записок этого необычного, талантливого человека ощутил связь времен, отраженную в судьбе страны и великой ее культуре?

Павел Николаевич Лукницкий - носитель советской культуры, носитель русской культуры. Это - от предков. Было время, когда Пролеткульт предлагал отречься от всего старого. Лукницкий не отрекся, он изучал, постигал русскую культуру. Он любил ее.

Тщательно собирал и хранил документы писателей и о писателях двадцатых годов. Уже тогда интуиция говорила ему, что они обретут высокую оценку в истории советской литературы.

По тропам дикого Памира и Сибири, по дорогам Великой Отечественной он нес в себе неугасающий эстафетный факел культуры. Наверное, потому в дневниках и даже в семейных письмах Павел Николаевич откровенно и для того времени бесстрашно записывал свои размышления в надежде, что по семейным традициям и дневники, и письма будут храниться и наступит час - эстафета будет подхвачена...

В Памирской гряде гор Лукницкий открыл несколько пиков. Самый высокий он назвал пиком поэта, пиком Маяковского - символа революции, глашатая нового времени. Сейчас не только географы и альпинисты знают его. Пик нанесен на все географические карты мира.

Но вряд ли многим известно, что в том же 1932 году, недалеко от пика Маяковского, появились еще названия, данные тогда Лукницким: пик Ак-мо и массив Шатер. "Ак-мо" - это "Acumiana" Лукницкого, его Ахматова. "Шатер" название сборника африканских стихов Гумилева.

В этих названиях он как бы сохранял для себя живыми любимых русских поэтов, которые, он верил, войдут в историю советской культуры, и важно то, что в суровое время Лукницкий еще раз бесстрашно подчеркнул целостность нашей национальной культуры, значимость всех ее разновеликих достижений, важность подлинного уважения к прошлому.

Мы прожили вместе двадцать пять счастливых лет из его семидесяти, теперь у меня его гигантский архив - и прочла я еще не все, а если честно, то далеко не все, и потому, наверное, не имею права судить о нем как о писателе. И главным образом потому, что мне посчастливилось дожить до сегодняшнего дня. Павел Николаевич часто говорил, особенно в последнее время, после вспышки "свободы шестидесятых": "Как первопроходец я состоялся, как защитник Родины состоялся, а как писатель - не реализовался". Да и в 1973 году записал, что страдает от ненаписанных книг, а не от приблизившейся смерти. Но, может быть, правильнее не досадовать на то, чему не суждено было случиться, а радоваться тому, как много доброго сделал, написал и оставил людям Лукницкий? В этом, наверное, состоит мой долг и моя благодарность ему...