Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936

После меня выступил Невиль Чемберлен, подтвердивший заявление Макдональда о торжественном характере международных обязательств и о необходимости внести в них с общего согласия необходимые изменения. По мнению громадного большинства народов Соединенного Королевства, во избежание гибельных последствий необходимо отказаться от огромных межправительственных обязательств, затрудняющих товарообмен или обмен услуг. Великобритания возражает против односторонних платежей. Она является кредитором не только Германии, но и других государств. Сумма, которую должны были Великобритании по этим статьям, достигала вначале 2 миллиардов фунтов стерлингов; заключенные конвенции аннулировали две трети или даже более этой суммы. «Мы не получили, – заявил Невиль Чемберлен, – от наших должников суммы, способной компенсировать произведенные нами платежи. Фактически общая сумма наших платежей превысила на сегодняшний день наши поступления на 200 миллионов фунтов стерлингов за вычетом процентов… И все же мы настолько глубоко убеждены в том, что только радикальные меры способны восстановить доверие, без которого механизм кредитов никогда не сможет свободно действовать, что вполне готовы внести наш вклад в дело всеобщего забвения прошлого (Wiping of the slate), лишь бы другие заинтересованные государства сделали то же самое».

Во время заседания сэр Джон Саймон переслал мне любезную записку: «Позвольте мне выразить вам почтительную признательность за ваше выступление, столь разумное по духу и столь ценное для нашего всеобщего сотрудничества».

Во второй половине дня были заслушаны выступления бельгийского премьер-министра, послов Японии, Португалии и Югославии и Микалакопуло. Маринкович потребовал не обрекать некоторые государства на непреодолимые трудности во имя помощи Германии. По плану Юнга в результате получения репараций Югославия имела сальдо примерно 70 миллионов золотых марок. Эту сумму она использовала для покрытия ежегодных платежей по займам восстановления. Югославия была сильно задета экономическим кризисом: как сельскохозяйственная страна, она сильно страдала от значительного падения цен на сельскохозяйственные продукты и от сокращения своего экспорта. Румынский делегат сообщил, что в результате сокращения ежегодных платежей, предусмотренных планом Дауэса, в его стране наблюдается пассивный баланс в том, что касается ее обязательств по политическим долгам. Ежегодный платеж по плану Юнга перекладывает восстановление разоренных областей и компенсацию частных убытков на румынскую экономику, которая сама страдает от обесценивания сельскохозяйственных продуктов и сырья.

Суббота, 18 июня. Заседание совета министров. Все мои коллеги единогласно одобрили мои действия. Леон Блюм в «Попюлер» отметил важное значение того, что произошло 17 июня. «Общая декларация, – писал он, – проникнута желанием достигнуть результатов. Она одновременно утверждает серьезность, срочность и тесную связь вопросов, внесенных в ее программу. Тем самым она отвечает чаяниям народов». В «Актюалитэ» от 18 июня сенатор Анри Беранже назвал большой день Лозанны прекрасным «как с международной, так и с французской точки зрения».

Заседание кабинета. Мои коллеги допускали мысль о финансовом, экономическом или политическом соглашении.

Вместе с Пальмадом, Шотаном, Лейгом и Бонкуром (Пенлеве отсутствовал по болезни) мы приступили к обсуждению вопроса о сокращениях. Пальмад изыскивал возможность сэкономить 4300 миллионов. Он предложил разложить 1500 миллионов на военные министерства (800 миллионов на военное министерство, 400 миллионов на министерство морского флота и 300 миллионов на министерство авиации), 1700 миллионов сократить за счет других расходов и 1 миллиард за счет финансовых мероприятий (700 миллионов даст сокращение штатов).

Воскресенье, 19 июня. Первый акт Лозаннской конференции получил одобрение; теперь надо было думать о последующих. Анри Беранже в «Ревю де Пари» от 1 июня высказал превосходные мысли. Не следует ли в самом деле в первую очередь составить таблицу сальдо для каждой страны?

Беседа с Жозефом Кайо. Что касается причитающихся остатков, то он предусматривал справедливое распределение тягот, созданных аннулированием; он советовал выпустить для восстановления Европы международный заем, связанный с Европейским таможенным союзом. Беседовавший со мной Беранже безоговорочно одобрял декларацию. Он вручил мне свою очень важную статью для «Ревю де виван» (июнь 1932 года), с таким выводом: сокращение – да, аннулирование – нет.

Понедельник, 20 июня. После моего возвращения в Лозанну Жермен Мартен информировал меня о ходе дел. Накануне было два рабочих заседания. Приглашающие нации наметили рамки, установив дату 11 февраля 1932 года. «По их мнению, целью конференции будет решающее урегулирование вопросов, затронутых в докладе базельского комитета экспертов, а также разработка мероприятий, необходимых для разрешения прочих экономических и финансовых вопросов, вызвавших или могущих продлить кризис, от которого страдает мир». Англия подчеркнула, что она не может существовать, если международная торговля будет и дальше разваливаться; она приписывала перемещениям капиталов, которые не могут быть оправданы перемещением товаров, расстройство мировой кредитной системы и обращения капиталов. Она требовала, чтобы Германии позволили снова стать страной с высокой покупательной способностью. Она не смела признаться, что ее желание всеобщего аннулирования долгов отвечало запросам банкиров Сити, которые требуют финансовых мероприятий, способных защитить замороженные кредиты Соединенного Королевства в Германии и сделать возможным их выплату.

Согласно плану Юнга, Германия должна ежегодно выплачивать Франции около 2 миллиардов рейхсмарок, из которых 612 миллионов по разделу репараций, признанных эквивалентными коммерческому долгу. Эта сумма в 612 миллионов была установлена по оценке экспертов, в том числе д-ра Шахта, как соответствующая платежеспособности Германии, по самой низкой оценке. Представляется вполне справедливым, несмотря на кризис, требовать уплаты этих бесспорных ежегодных взносов; их пересмотр мог бы быть оправдан лишь при переоценке золотого эквивалента.

Г-н де Лабуле встретился с фон Бюловым, немецким Бертело, статс-секретарем по иностранным делам, племянником бывшего канцлера, который ссылался на свою принадлежность к демократической партии, а сейчас как будто примкнул к левому крылу консерваторов. Фон Бюлов заявил, что он желал бы урегулирования вопроса безопасности. Он также предполагает переговоры между генеральными штабами, но не с генералом фон Шлейхером, более политиком, чем военным, а с генералами фон Хаммерштейном и фон Бломбергом.

Понедельник, 20 июня [134], с 10 утра до часу дня. Беседа с Макдональдом и Ренсименом (Чемберлен болен). Я вновь отклонил аргументы, выдвинутые Макдональдом в пользу аннулирования долгов. По его мнению, проблему нужно рассматривать не с точки зрения платежеспособности, а с точки зрения трансферта. Ренсимен настаивал в том же смысле; трансферты отразились на финансах, промышленности и торговле Великобритании; уплата репараций препятствовала предоставлению займов Центральной Европе. Жермен Мартен доказывал, что передача железнодорожных облигаций никак не повлияла бы на трансферты.

Визит Титулеску. Маринкович жаловался на недостаток девиз у Югославии; страна находится накануне провозглашения моратория на трансферты. Мой сербский коллега уведомил меня, что Бенеш, который бы выиграл от аннулирования, возражает против него из чувства солидарности. Мне кажется, что мое свидание с японским послом не было бесполезным: я обрисовал ему, как осуществляется германский демпинг на Дальнем Востоке; он одобрил французский тезис, и я хочу верить, что это не простая вежливость.

19 часов. Позвонил Поль Бонкур и сообщил, что г-н Гибсон хочет сделать мне срочное сообщение. После визита бельгийского премьер-министра, заявившего о своем согласии с французской точкой зрения, я встретился с Бонкуром, Гибсоном и Норманом Дэвисом в Морже, в гостинице Монблан. Американцы сообщили нам, что накануне, в воскресенье, звонил президент Гувер; он работает над «радикальным» предложением о разоружении, по поводу которого хотел бы сговориться с нами. Я сделал оговорки, объяснив сложность и затруднительность нашего положения. В ходе беседы я узнал, что Соединенные Штаты продолжают возражать против аннулирования репараций и что в английском правительстве мнения по этому вопросу разделились. Соединенные Штаты опасались, как бы во время выборной кампании против них не образовалось Европейской коалиции.