История Фридриха Великого

   Такое насилие возбудило всеобщий ропот. Фридрих снова должен был выступить защитником германских прав. Он представил Екатерине всю несправедливость требований Иосифа и ясные доводы, что такой меной областей не только нарушаются коренные постановления германской конституции, но даже и система равновесия государств, потому что приобретение Баварии подаст Австрии повод простирать свои виды и на другие немецкие владения. Кроме того, этим нарушаются условия Тешенского договора, за неприкосновенность которых Россия поручилась. Екатерина отвечала, что она изъявила свое согласие императору только в случае добровольной сделки, но никогда не решится содействовать насилию. Франция, в этом случае, последовала примеру русской императрицы. Иосиф вынужден был временно отказаться от своего намерения.

   Тогда Фридрих приступил к исполнению давно задуманного проекта: к составлению союза германских князей. Он сам набросал план в нескольких чертах.

   "Союз этот не оборонительный. Он заключается с единственной целью сохранить права и свободу германских князей, без различия вероисповеданий. Все в нем должно основываться на древних привилегиях и правах, дарованных золотой буллой. Не нахожу нужным припоминать старой басни о том, что у лошади можно {458} выщипать хвост по волоску, но нельзя оторвать его, захватив весь в руку. Предлагаемый мною союз должен обеспечивать владения каждого; он воспрепятствует честолюбивому и предприимчивому императору нарушить германскую конституцию, отрывая у князей земли по клочкам. Если не будут приняты меры заранее, император рассадит своих братцев и племянничков во все епископства, архиепископства и аббатства Германии, потом обратит их земли в светские владения и, таким образом, поддерживаемый на имперском сейме голосами братцев и племянничков, всегда будет иметь перевес над всеми. Это относится к духовным властям, права которых, по силе конституции, мы должны защищать. Но и выгоды светских владетелей зависят от обеспечения их земель. Союз наш ограничит императора во всех притязаниях, которые иногда могут переходить за границы позволенного, как мы недавно видели тому пример в Баварии. Не менее важный предмет составляют регенсбургский сейм и вецларское имперское судилище. Надо принять деятельные меры к поддержанию этих важных старинных учреждений, иначе император воспользуется ими, чтобы распространить свое самовластие над всей Германией. Вот главнейшие причины, по которым князья должны приступить к союзу, обеспечивающему их самостоятельность и общие интересы. Пусть вспомнят, что если они теперь смотрят на притеснения других, то со временем очередь непременно дойдет и до них, и тогда им останется одно право Улисса в Полифемовой пещере -- право быть проглоченными после других. Союз, напротив, может иметь ту выгоду, что общий голос князей удержит императора в границах умеренности, когда он увлечется порывами честолюбия или самовластия; а если бы он вздумал употребить насилие, то найдет крепкий отпор в союзниках, сторону которых непременно примут и другие державы. Я полагаю, что эти мысли стоят зрелого обсуждения. Я набросал только важнейшие пункты, но при основательном рассмотрении им можно дать обширнейшее развитие. Г-н Герцберг, по моему мнению, имеет все необходимые способности, чтобы разработать эти идеи и дать им окончательную норму".

   Герцберг, действительно, в несколько дней выработал план короля; копии с него были разосланы ко всем германским владетелям и ко дворам иностранных держав. Саксония и Ганновер первые приступили к союзу. Их примеру последовали и все другие князья. В июле союз германских князей был всеми подписан в Берлине. {459}

   Таким образом, Фридрих в последние годы жизни успел воздвигнуть себе бессмертный памятник в Германии, утвердив права ее властителей на незыблемом основании, даровав ей свободу убеждения и самобытного развития и поддержав могучей рукой колеблющееся здание ее древней конституции.

{460}

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Государственная деятельность

   Обозрев влияние Фридриха на дела политические, обратимся опять к его внутреннему управлению и взглянем на него, как на человека в домашнем быту. Мы уже видели, какими мерами он старался залечить раны своего государства, какие новые учреждения он придумал для пользы своих подданных и как деятельно трудился над развитием нравственных и физических сил Пруссии. Теперь бросим беглый взгляд на весь организм основанной им державы и рассмотрим некоторые его частности. Фридрих стоял, так сказать, на пороге двух важных эпох. Еще следы феодализма средних веков не совсем изгладились с лица Европы, еще древние предрассудки оковывали ее своими цепями. Духовенство, дворянство и городские общины составляли резкие касты и мешали развитию гражданственности и всеобщей цивилизации. Но {461} в то же время новые идеи о равенстве, гражданской свободе и народности быстро распространялись на юге и западе Европы. Французские энциклопедисты, осуществляя их в своих сочинениях, давали им обширный ход и увлекали умы, потому что французская литература со времен Людовика XIV сделалась литературой всего образованного мира. Фридрих знал, что каждая реформа, как религиозная, так и политическая, могла принести благодетельные плоды, если созреет и укоренится веками, но он предвидел также, что новые идеи, порожденные духом времени, по своей увлекательности не могли достигнуть естественного созревания и должны были проложить себе путь к осуществлению огнем, мечом и потоками крови. Желая предупредить слишком крутой переворот в своем государстве, он старался заранее ознакомить и, по возможности, освоить свой народ с этими идеями, не разрушая государственного состава, который один, по его мнению, мог поставить Пруссию на высокую степень могущества и поддержать на ней. Поэтому он так ревностно следил за успехами новых идей в сочинениях энциклопедистов, и сам старался сблизиться с проповедниками нового воззрения. Отсюда поясняется его особенная благосклонность к д'Аламберу, его привязанность к Вольтеру, с которым он продолжал переписываться даже после своей ссоры. Вольтер, жестоко оскорбленный сожжением своего "Доктора Акакия" и франкфуртским арестом, в первые минуты бешенства поклялся жестоко отомстить своему высокому покровителю.

   Но Фридрих, зная корысть и алчность "первого гения Франции", сумел укротить его милостями и покорить своей власти богатыми подарками. Переписка их длилась до самой смерти Вольтера (30 мая 1778 г.) Король, получив о ней известие во время войны за Баварию, сам написал биографию и похвальное слово своему любимцу, которое было прочтено на особенном заседании берлинской Академии. Фридрих, постигая, что все нововведения и улучшения в королевстве могут быть сделаны только неограниченной монархической властью, заботился о сохранении самодержавных форм правления, установленных его отцом. Но он в то же время дал каждому сословию права и средства отстаивать их от насилия и деспотизма властей. Сохранив прежние сословия и назначив каждому из них особенный круг гражданской деятельности, он в то же время спаял их между собой неразрывными узами. Несмотря на различие своего назначения, все они пользовались равенством пе-{462}ред законом. На весах правосудия не разбирались гербы дворянства и привилегии среднего сословия -- одна правота решала дело в пользу той или другой стороны.

   Таким образом, при различии в правах и обязанностях, укоренилась в народе идея о равенстве гражданском в отношении к верховной власти, которая высказывалась не иначе, как в законе. Всем и каждому предписывалось подчиняться постановлениям верховной власти, но никому не возбранялось высказывать о них свои мнения устно или печатно. Если эти мнения были основательны, они часто вели к изменению или совершенному уничтожению постановления, если же были ложны, то оставлялись правительством без внимания. Эта свобода мысли сближала народ с правительством, не останавливая, однако, действий последнего. Народ, видя, что его основательные требования уважаются, чувствовал доверие к своему правительству, а правительство, в свою очередь, показывало, что все цели его клонятся только к пользе и счастью народа. Поддерживая каждое сословие с одинаковым вниманием, давая все средства к развитию и сделав переход из одного сословия в другое решительно невозможным, Фридрих заставил каждое из них действовать сообразно со своим призванием, разрабатывать свою почву и невольно пробуждал чувства самобытности и народной гордости. Оттого силы государственные развивались у него из собственных источников и росли не по дням, а по часам. Из этого развития родилась политическая независимость Пруссии, которая впоследствии поставила это государство на первую степень благоустроенности, довольства и гражданского счастья.