Дневник научного работника (СИ)

21 марта 1989 года, вторник.

Я решил для ИЛ-114 рассчитать те же флаттерные режимы, которые получил в трубных испытаниях Комаров Михаил Сергеевич. И вот я советуюсь с Комаровым. Оказалось, флаттер консоли действительно имеет слишком большую флаттерную скорость: 1000км/час. Он говорит, что сравнительно низкая скорость флаттера получается, если рассмотреть антисимметричные колебания, да ещё с полной нагрузкой горючего (три с половиной тонны на консоль).

Извечный вопрос: что быстрее и экономичнее – расчёт или трубные испытания? На примере испытаний, проведённых Комаровым, убеждаюсь, что трубные испытания быстрее и богаче. В самом деле, он уже обследовал столько режимов, что мне для расчёта всего этого понадобилось бы на БЭСМ-6 целый месяц! Самое главное, если сегодня я ставлю колоду на расчёт (допустим, вариация жёсткости проводки управления элероном), то получу результат только завтра, так как 30-минутные колоды оставляются на ночь.

Итак, по совету Комарова я повторю в расчёте те режимы, которые он получил в трубе. Решено – сделано! Подготовка изменённых исходных данных заняла время с 8³⁰ до 11⁰⁰. Далее иду на БЭСМ-6 и с 11¹⁵ до 12¹⁵ успеваю подготовить две колоды с новыми данными. Причём, 4 карты не пробили, а ещё несколько я подготовил с помощью пробивалки и боя (заплатки в перфокартах). Лягушка (электрическая пробивалка) совсем испортилась, и теперь при исправлении вся надежда на ручную пробивалку (кстати, пришлось сделать ей очередной ремонт, - теперь пробивает хорошо).

После обеда в 14⁰⁰ состоялся городской семинар для пропагандистов. На этот раз это было не в ДК, а в конференц-зале ГК КПСС. Впервые я побывал в здании городского правительства. А ведь на этом месте ещё десять лет назад была 3-я столовая (Ах, молодость!).

22 марта 1989 года, среда.

Состоялось профсоюзное собрание под председательством профорга Булычёва. Намечается какой-то разнобой между СТК и цехкомом. Начали дискуссию о доверии цехкому. Всё же, как объяснила Бессолова, цехком воспитал массу общественных деятелей. Через цехком прошли: Сопов, Ерёмин, Бессолова, и многие другие, которые стали теперь общественными деятелями. Собрание проходило у частотников, а наш сектор отгорожен от них шкафами. Я немного опоздал, но из-за шкафов слышал почти всё. Только не понял, куда меня выбрали. Наверное, на конференцию.

Я приступил к проверке своей теории расчёта парциальных частот по результатам частотных испытаний, для чего взял в технической библиотеке у Люси Герасимовой отчёт №3580 об испытаниях Ту-204. Как раз частотники только что оформили его (От 15 /III). Однако это декабрьские испытания, когда самолёт стоял на шасси, а недавно они начали оформлять испытания на свободной подвеске. А впрочем, всё обошлось и с новыми испытаниями, т. к. Нина Гвоздкова выдала мне результаты и по новым: всё, что я хотел.

Итак, передо мной несколько частот и форм колебаний с заметной амплитудой двигателя. Беру и подставляю в свои формулы. Разочарование и смущение! Большой разброс в результатах! Да и до расчёта, стоило внимательно посмотреть на графики, как можно было заметить, что формы на левом и правом краю отличаются почти на 50%. Вот и парциальная частота скачет на 40%: от 3.06 до 4.29гц. А ожидалась 2.9гц! И Мызин говорит, что и без расчёта он уверен, что она равна 2.9гц. И в теоретическом заводском расчёте она равна 2.9гц.

Отсюда следует вывод, что может теория и правильная, но точность частотных испытаний настолько низка, что использовать их результаты для определения парциальных частот бесполезно. Требуется применять принципиально новые датчики смещений: не инерционные, которые при такие низких частотах (2-3 гц) сильно врут, а статические. Всё это мы обсудили с Павлом Алексеевым и Ниной Гвоздковой. Они по поводу статических датчиков заявили, что для их установки потребуется лес стоек, в то время, как индуктивные датчики приклеиваются прямо к самолёту. Тогда я предложил Паше: можно определять парциальные частоты двигателя непосредственно на живом самолёте – без всякого стенда. Для этого потребуется на силовозбудителях подобрать такие силы и частоты, чтобы в формах колебаний образовались узлы в точках крепления пилонов, т.е. компенсировать силовозбудителями реакции опор двигателей, как если бы они в этих точках были жёстко заделаны .

23 марта 1989 года, четверг.

В 16 час во Дворце Культуры состоялось объединённое заседание всех учёных советов (зал заседаний в инженерном корпусе на ремонте).

Г.П. Свищёв предложил послушать комиссию В.Я. Нейланда, который указал, что роль ЦАГИ зависит от качественного состава учёных. Научное меньшинство, на самом деле – это мозг института. Была выброшена за борт конкурсная система, под сомнение ставилась вся система научной работы.

Нейланд предлагает поправки: после выбора в коллективе далее вмешивается Учёный Совет и утверждает кандидатуру. Квалификационная комиссия должна избираться на конференции.

Рябов: намечается сложная конференция… Говорил Рябов полчаса, но непонятно, о чём.

Сычёв: исключать Учёный совет из игры нельзя. И вот в президиуме председатель СТК сидит между секретарём парткома Павловцом и нач. ЦАГИ Свищёвым, и это выглядит абсурдно. Странно смотреть на президиум, в котором нет привычного единства, а вместо этого сидят противники. Не пройдёт и года, как Свищёва переизберут. В самом деле, нельзя же сидеть во главе ЦАГИ в возрасте 77 лет!

24 марта 1989 года, пятница.

История с определением парциальных частот через частоты системы, которая началась 18 февраля, закончилась. Как я уже писал, много разных формул обнаружилось: и Шибанова, и Брянцева. Я сочинил теорию и с гордостью прятал её от всех, пока наконец позавчера не проверил её на живом самолёте. И теперь понял, что прятать её ни к чему, так как эта теория, несмотря на её красоту, оказалась бесполезной при теперешнем состоянии частотных испытаний. Погрешности в экспериментальных формах колебаний приводят к 40%-м разбросам в результатах для парциальных частот.

Я бы мог ещё взять материалы по совету Соболева для ИЛ-96 (там есть и полные испытания, и стендовые), но это уже ничего не докажет. И всё-таки надо покопаться и исследовать, какие погрешности надо считать типичными: 40% или более приличные – 10%?

А теория, действительно красивая:

А = (Ф – Фо ) ( СФ  )^-1

здесь А – матрица податливости для подвески на стенде, то есть парциальной податливости, например, для двигателя это три перемещения и три поворота в центре тяжести, итого матрица 6х6. Ф- базис из абсолютных форм колебаний подвески. Фо -переносное движение центра тяжести за счёт системы. С - инерционная матрица.

 =1²,2²,…,n² - диагональная матрица квадратов частот системы.

В таком виде теория позволяет рассчитывать случаи смешанной стыковки, то есть когда подвеска стыкуется с системой упругой связью и шарнирами, и при этом для части частот разрешается иметь даже бесконечную величину, а соответствующие формы определяются расчётом и при этом в шарнирах Ф = Фо.

Лазерные датчики будут определять формы с точностью 0.1 %.

25 марта 1989 года, суббота.

По-видимому, идёт эпидемия настоящего гриппа. Наш Набиуллин был на больничном листке две недели, а почувствовал себя плохо ещё 10 марта. От него дома заболела почти вся родня. Я болел с 12-го три дня в лёгкой форме. Ещё через неделю заболел Ваня: несколько дней +38⁰С. И, наконец, сегодня заболела Лиля: +39⁰. Вызвали врача – грипп. А у Лили как раз весенние каникулы в школе, т. е. на учёбу детей это не скажется. Ей только досадно пропускать занятия в заочном пединституте (у них по воскресеньям).

У меня на субботу ничего не запланировано, и я решил сходить в ЖУМ насчёт телевизора для Егорова. Захожу, а там бойко торгуют телевизорами «Берёзка –ц208». Звоню Егорову и советую купить. Модель ц280 лучше, но дороже: 755р, а ц208 – 665р. Кинескопы у ц280 щелевые (с самосведением), но говорят, что они такие же ненадёжные, как и 61лк-4ц. Егоров мечтает о «Рубине-ц381», но их достать трудно.