Булавин

Из года в год агенты Некрасова появляются в России, в в 1720 году Петр издает против них специальный указ — их самих и тех, кто их укрывает, казнить без пощады. Беглецов с Дона задерживали специальные заградительные отряды. Но это мало помогало. В конце 20-х годов по призывам некрасовских эмиссаров, а их на Дону и в южных уездах России появилось до двухсот человек, казаки и крестьяне уходили на Кубань целыми станицами и селами.

С кончиной Некрасова походы в Россию прекращаются, а созданная им на Кубани община слабеет. Императрица Анна Ивановна несколько раз предлагала им вернуться на родину. Обещала дать землю, забыть их «измену». Некрасовцы отказались. Донской атаман Фролов по ее указу два года подряд разорял их селения. Екатерина II возобновила попытки вернуть некрасовцев в Россию. Но они не поддавались на уговоры. Несколькими партиями, в начале 40-х и в 60-е годы, они переселились в Добруджу, на устье Дуная и на остров Разельм. Жили в селениях Некрасовка, Слава Черкасская, Журиловка, Большие Дунавцы, Сары-Кей и других. Рыболовство и охота помогали им прожить.

1775 год, когда пришел конец Запорожской Сечи, осложнил и жизнь некрасовцев. В дельте Дуная появились запорожские казаки, основали здесь Задунайскую Сечь. Началась борьба за рыболовные угодья, землю, взаимные нападения. Некрасовцы в конце концов полностью разгромили Задунайскую Сечь, и она прекратила существование. Но и сами победители ушли отсюда — из-за столкновений с запорожцами и еще больше по причине появления царских войск в Измаиле, Крыму. В конце столетия большинство их переселяется в Энос, на берегу Эгейского моря, в западной части Турции, и на озеро Майнос, в восточной ее части, у Мраморного моря. Некоторое время спустя некрасовцы-эносцы воссоединились с майносцами. Те же, что остались на Дунае, постепенно ассимилировались с новыми выходцами, беглыми из России, и утратили многие из обычаев, принесенных с Дона. Майносцы же, в условиях проживания изолированной, замкнутой общиной, окруженные чуждой, турецкой средой, наоборот, держались стойко — сохранили черты общественного казачьего самоуправления, язык, предания, песни своих предков, сказания об Игнате, его «заветах», «Игнатове слове».

На Майносе некрасовцы жили в пяти станицах. Турки называли их поселение Бив-Эвле, то есть «селение из тысячи домов», или, что очень характерно, «Игнат-казаки». Их косили чума и тропическая лихорадка, поскольку обитали они чуть ли не на болотах; преследовали турецкие власти. Но они держались крепко, стояли друг за друга. У них появлялись выходцы с Эноса и Дуная. Этническая, культурная, религиозная стойкость, приверженность языку и обычаям предков помогли им не только выжить, но и сохранить национальную самобытность. Иностранцев-путешественников, посещавших русское поселение на Майносе, поражали трудолюбие, моральная чистота, общественный порядок, грамотность некрасовцев. Сами они считали, что все это потому, что они свято соблюдали «заветы Игната».

Игнат Федорович Некрасов, накануне Булавинского восстания атаман Есауловского городка, убежденный раскольник, как и многие другие повстанцы, отличался крепким характером, стойкостью убеждений. Свои взгляды, устремления, воспитанные в условиях демократической донской общины, он и перенес на Кубань, в основанную им здесь общину. Провозглашенные им принципы, проводимые строго и неукоснительно, стали своего рода конституцией некрасовской общины, а она существовала два с половиной столетия [36].

Более 170 «заветов Игната» некрасовцы, мужчины и женщины, передавали из поколения в поколение, донесли до нашего времени, когда они снова живут па Родине. Созданы они самим Некрасовым, его соратниками, последователями-потомками. Собственно говоря, «заветы» — продукт коллективного творчества, но имя инициатора, первого и главного «законодателя» члены общины закрепили за своей «конституцией» навечно. С самого своего основания ее члены во главе с Некрасовым решили:

— Царизме не покоряться, при царизме в Расею не возвращаться.

Правда, первые партии некрасовцев вернулись из Турции в 1912—1913 годах. Но тогда, в пору революций и Государственной думы, позиции царизма ослабли, и некрасовцы, тяга которых на родину, наоборот, усилилась, предприняли первые шаги.

Как и на Дону, высшим органом власти являлся у некрасовцев круг — общая сходка. Атаман, избиравшийся крутом на один год, осуществлял исполнительную власть. Их распоряжениям обязаны подчиняться все:

— Ни один член общины не может отлучиться без разрешения круга или атамана.

— Никто не имеет права общаться с турками.

— Одну треть заработка казак сдает в войсковую казну.

Третья часть средств, полученных общинниками от рыболовства, скотоводства, охоты, шла на содержание школы, где обучали мальчиков (с начала нынешнего столетия — и девочек), на престарелых, больных, церковь, вооружение.

Некоторые установления отличались большой строгостью:

— За измену войску расстреливать без суда.

— За брак с иноверцами смерть.

— За изнасилование женщины бить плетьми до смерти.

— За измену мужу жену закопать в землю по шею или — в куль да в воду.

— За убийство члена общины виновного закопать в землю.

К женщине некрасовцы относились уважительно:

— Муж должен относиться к жене с уважением.

— Муж, обижающий жену, наказывается кругом.

Все наказания устанавливает круг. Он же может «поучить» или отстранить от должности атамана — за нераденье, корыстолюбие. В работе круга, принятии им решений участвуют все казаки с 18-летнего возраста. С 30 лет они могут занимать воинские должности, с 50 быть избранными в походные и войсковые атаманы, старшины. Виновного круг может лишить казачьих прав, и он тем самым становится вне закона — его всякий может убить.

Круг принимает в общину пришельцев-христиан. Только он может открыто помогать бедным, больным; члены же общины должны делать это тайно (согласно одному из заветов первоначального христианства: «Творите милостыню тайно»), чтобы избежать греха гордыни, не смущать принимающего милостыню («завет от Игната был: дает правая рука, не видит левая»).

Каждый член общины занимается тем делом, ремеслом, на которое способен. Все должны почитать старших. За неподчинение старшим — наказание плетьми. За непослушание и оскорбление родителей — бить батогами или лишить жизни (в зависимости от тяжести поступка).

Столь же суровы религиозные предписания некрасовцев-раскольников:

— Держаться старой веры.

— Попов никонианского и греческого рукоположения на службу не принимать.

— Попа, не исполняющего волю круга, можно выгнать и даже убить, как бунтовщика, еретика.

— За богохульство расстреливать.

Эти и прочие законоположения некрасовцы записали в «Игнатову книгу». Ее хранили в священном ларце в церкви на Майносе. Имелось у них и знамя Игната. Когда оно совсем обветшало, по его образцу в начале нашего века круг решил изготовить точную копию [37].

«Заветы Игната» не были мертвой догмой, пустой бумажкой. Они реально бытовали у некрасовцев. В. П. Иванов-Желудков (Кельсиев), побывавший на Майносе два года спустя после отмены крепостного права в России, посещал их круги, наблюдал повседневную жизнь, обряды. Убедился в реальной власти круга и атамана:

— Атаман решает, виноват или не виноват обвиняемый, а наказать или не наказать — приговаривает круг.

— Если круг прощает, то виноватый кланяется атаману, потом старикам, потом на все стороны; и тем дело кончается. Если круг приговаривает поучить, то учат...

Подобного наказания, если на то появятся веские основания, не может избежать и атаман:

— А что атамана можно высечь и секут, это не подлежит сомнению и вовсе не выходит из ряда обыденных событий майносской жизни. Точно так же (как и других, рядовых казаков. — В. Б.) кладут ничком и точно так же заставляют поклониться в землю и поблагодарить словами: «Спаси Христос, что поучили!» Затем ему вручается булава, символ его власти, которую на время наказания отбирает какой-нибудь старик. Вручив булаву, все валятся атаману в ноги, вопя: «Прости Христа ради, господин атаман!» — «Бог простит! Бог простит!» — отвечает, почесываясь, народный избранник, и все входит в прежний порядок.