Степан Халтурин

Алексеев усердно занимался изучением русского языка и литературы, историей Французской революции, усваивал сложные вопросы политической экономии по произведениям Чернышевского и Лассаля, читал издававшиеся за границей журнал и газету «Вперед». Он руководил кружком рабочих на Торнтоновской фабрике в Петербурге.

П. А. Алексеев был активным участником в подготовке «Всероссийской социально-революционной организации». С этой целью в 1875 г. он переехал в Москву. Когда Халтурин приехал в Москву, П. Алексеев был уже арестован. Возможно, что тогда или немногим позже Халтурину стало известно имя Петра Алексеева. Больше он узнал о нем по знаменитому «процессу 50-ти» над участниками «Всероссийской социально-революционной организации». Историческая речь Петра Алексеева на этом процессе была широко известна по всей стране и за рубежом. Она стала в ряд популярнейших документов революционной литературы рабочих кружков. В. И. Ленин в программной статье первого номера «Искры» привел как «великое пророчество русского рабочего-революционера Петра Алексеева» его слова, сказанные на судебном процессе: «… Подымется мускулистая рука миллионов рабочего люда, и ярмо деспотизма, огражденное солдатскими штыками, разлетится в прах!» ^{29}

С начала 70-х годов начались непрерывные занятия и с заводскими рабочими в Петербурге.

За Невской заставой пропаганда среди рабочих имела особый успех на Невском механическом заводе Русского общества (бывш. Семянникова). В 1873 г. здесь пропаганду вели известные революционеры Д. А. Клеменц и С. М. Кравчинский (Степняк). В заводскую группу Невского района вошли передовые рабочие Петербурга, с которыми Степан Халтурин познакомился по приезде в Петербург. Многие из них уже прошли школу не только подпольных рабочих кружков, но и побывали в тюрьмах. Одним из выдающихся русских рабочих-революционеров 70-х годов был слесарь Виктор Павлович Обнорский.

В. П. Обнорский был старше Халтурина на пять лет. В Петербург он приехал в 1869 г. из Вологды, где прошли юные годы. Ему было 17 лет, когда он поступил слесарем на Патронный завод. Затем он работал на других крупных заводах Петербурга. С 1872 г. началась его деятельность в рабочих кружках столицы. Он возглавлял нелегальную библиотеку, вел беседы с рабочими. За глубокие знания многих вопросов рабочие считали его «ученым по призванию» ^{30}.

Нелегальные библиотеки играли огромную роль в развитии рабочего движения России. Руководителем нелегальной библиотеки выдвигался наиболее энергичный, образованный, начитанный рабочий, тесно связанный не только с передовыми рабочими, но и с интеллигенцией.

Обнорский был первым рабочим-руководителем нелегальной библиотекой. Он активно участвовал в организации класс «самопомощи», которые помогали арестованным рабочим и их семьям, приобретали литературу для нелегальных библиотек, материально поддерживали товарищей, оставшихся без работы. Нелегальные рабочие библиотеки, кассы и кружки были важным этапом на пути возникновения и развития первых рабочих организаций.

О составе литературы в рабочих библиотеках столицы в начале 70-х годов мы узнаем из списка книг и брошюр нелегальной рабочей библиотеки за Невской заставой, обнаруженной властями при массовых арестах в конце 1873 и 1874 гг. В этой библиотеке, насчитывавшей 200 экземпляров, находилась книга Н. Берви-Флеровского «Положение рабочего класса» (в нескольких экземплярах), изданные за границей произведения Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. В. Шелгунова, «Исторические письма» П. Л. Лаврова, «Пролетариат во Франции» А. Михайлова, произведения западноевропейских авторов, «Политическая экономия» Д. С. Милля с примечаниями Чернышевского, отдельные произведения Ф. Лассаля, Луи Блана, работы русского историка Н. И. Костомарова, пропагандистские брошюры революционных народников 70-х годов. Особый интерес представляют найденные в числе книг Невской рабочей библиотеки произведения К. Маркса: «Капитал» (русский перевод 1872 г.) и «Гражданская война во Франции». Этой последней книги Маркса в библиотеке, руководимой Обнорским, имелось 14 экземпляров.

Полиция усиленно разыскивала Обнорского. Он тайно уехал в Одессу, где вел пропаганду среди передовых рабочих, образовавших в 1875 г. «Южнороссийский союз рабочих». Из Одессы Обнорский в конце 1873 г. уехал за границу. Он посетил Лондон, Париж и Женеву. Женева была тогда центром русской политической эмиграции, и Обнорский установил связь с некоторыми находившимися там русскими революционерами и рабочими социал-демократами Женевы. В Женеве Обнорский поступил на механический завод, познакомился с местными рабочими. Здесь он овладел французским языком, изучил программы швейцарских рабочих организаций, рабочих партий других стран, документы Первого Интернационала. В августе 1874 г. он вернулся в Петербург, где работал на заводе Нобеля. Вскоре он вынужден был покинуть Петербург и только летом 1875 г. вернулся в столицу. В ноябре 1876 г. он вторично уехал за границу, а в 1878 г. — в третий раз.

Видный деятель народнического движения, в дальнейшем один из первых русских марксистов Л. Г. Дейч, встретив Обнорского в последний его приезд в Женеву, так пишет о нем: «На вид ему можно было дать 25–26 лет. Белокурый с небольшой растительностью на лице, он по внешности ничем не отличался от европейского передового рабочего» ^{31}. Держал себя Обнорский с большим достоинством, интересовался всем, производил впечатление человека серьезного, вдумчивого и наблюдательного. «Уже до встречи со мною, — продолжает Дейч, — Обнорский успел побывать в Берлине, Париже, Лондоне, где непосредственно знакомился с тамошним рабочим движением… Особенно понравилось ему немецкое социал-демократическое движение».

«Некоторые из эмигрантов, — продолжает Дейч, — не соглашавшиеся со взглядами Обнорского, все же не могли не отдавать ему должного, и по его адресу раздавались с их стороны всякие лестные отзывы. „Вот какие у нас появились пролетарии! Не хуже самых выдающихся здешних“ и т. п.» ^{32}

Обнорского знал Г. В. Плеханов как одного из вожаков рабочих Петербурга ^{33}.

Трудно сказать, когда Халтурин и Обнорский услышали друг о друге, когда они впервые лично встретились. Осенью 1875 г., когда Халтурин приехал в столицу, Обнорский был в Петербурге. Но Халтурин не сразу, конечно, мог попасть в среду рабочих-революционеров и тем более не мог быстро встретиться с Обнорским, опытным уже революционером. Обнорский вел замкнутый образ жизни, строго соблюдая правила конспирации. О нем многие революционеры слыхали, но мало кто его лично видел. По-видимому, они познакомились в период между первой и второй поездкой Обнорского за границу, т. е. в течение 1876 г.

Современники, участники революционного движения Петербурга середины 70-х годов, единодушно отмечают высокий интеллектуальный уровень передовых петербургских рабочих к моменту прибытия Халтурина в Петербург. На Г. В. Плеханова, который впервые встретился с группой заводских рабочих в конце 1875 г., они произвели сильное впечатление.

В первой половине 70-х годов выделился ряд передовых рабочих Петербурга, оказавших определенное влияние на рабочее движение столицы. Среди них, кроме Петра Алексеева, был Иван Смирнов — один из замечательных рабочих-революционеров 70-х годов. Сборщик машин на ткацких фабриках, он был первым организатором рабочего кружка на фабрике Торнтона, в котором вел пропаганду с 1875 г., был одним из зачинателей пропаганды среди рабочих Москвы. Вместе со своим другом рабочим-ткачом Я. Т. Тихоновым, также после ареста и ссылки продолжавшим революционную деятельность среди рабочих Москвы, Смирнов изучает «Капитал» Маркса. Оба были сосланы в Сибирь, где и умерли в молодом возрасте.