Моя жизнь 1964-1994 (СИ)

Но для меня главное было, что он «орал» раза в четыре громче старенькой «Юности». Проигрыватель разделялся на две части: непосредственно сам проигрыватель и отдельно колонка со встроенным усилителем. Теперь вечерами я мог выставлять колонку в окно и «мучить» соседей западной музыкой. Пластинки я у студентов наших брал. На пустыре, напротив нашего дома частенько собиралась молодежь из близлежащих домов, постарше нас. Играли там, в волейбол, или «картошку». Теперь же, когда я вечерами стал музыку крутить, молодежь там стала тусоваться практически каждый вечер. Я тоже стал выходить поиграть с ними, бегая домой периодически, чтобы пластинку перевернуть.

3

Весной мы облюбовали себе место для игр возле большого моста через реку Славянка, через который мы в школу ходили. Там была большая гора, с которой мы зимой постоянно катались на лыжах и санках, а внизу росли раскидистые ивы. Сделали мы там тарзанку, на одном из деревьев и после школы стали там оставаться поиграть, поболтать.

Рядом стояли несколько жилых домов и один дом у самой реки, в который хозяева только на лето приезжали. Вот мы с пацанами и решили в него забраться. Как-то после школы мы вновь собрались под раскидистой ивой возле этого дома, осмотрелись вокруг и убедившись, что за нами никто не подсматривает, осуществили наш дерзкий план. Прошли во двор дома, обошли его, и выбив окно залезли внутрь. Внутренняя обстановка была вполне жилой: диван, шкаф, сервант с посудой и даже радиола (приемник с проигрывателем наверху). Мы попробовали его включить, — все работало. Тут же нашлись и несколько пластинок. Мы расположились как у себя дома, поставили пластинку, нашли в серванте пакет с конфетами. Целый вечер мы в этом доме просидели, обшаривая его сверху донизу, и в итоге решили сделать его на время своим «штабом».

Теперь почти каждый день после школы мы залезали в этот дом, слушали пластинки, даже свои, кое-какие из дома приносили, обсуждали свои мальчишеские проблемы. Кто-то покуривал, благо никто не видел, но однажды, как-то уже собравшись вновь идти к этому дому, мы увидели с моста через речку людей во дворе и поняли что приехали хозяева, а мы даже свои пластинки не успели забрать. Но впрочем, мы решили, что это им плата за разбитое окно и «аренду» помещения.

Этой же весной мы облюбовали под свои игры и нашу общественную баню. Она как раз закрылась, то ли на ремонт, то ли на совсем. Мы тогда точно не знали. Но не простаивать же такому огромному зданию без наших мальчишеских игр. Залезть туда можно было через любое окно, так что мы облюбовали это здание на долго. Бегали по этажам, по раздевалкам и помывочным залам. Нижние залы почему-то оказались затоплены водой чуть ли не на метр, и мы прыгали там со скамейки на скамейку, играя в пятнашки и еще во что-то. Забрались в дальнейшем в кабинет директора и в парикмахерскую, находящуюся на верхнем этаже, но кроме телефонного аппарата и каких-то бланков ничего интересного не нашли. Вскоре нам и там наскучило играть и мы в баню залезали все реже и реже. Так и осталась она стоять бесхозной до самого нашего переезда в Колпино, да и потом ее не ремонтировали вплоть до двухтысячных годов.

Началось лето. В Ленинграде в те дни установилась небывалая жара: воздух прогревался до плюс 34 градусов. Подобное пекло в последний раз в Питере наблюдалось в душное лето 1972 года.

И вновь мои мама и бабушка решили отправить меня в пионерский лагерь, — понравилось им без меня видно летом отдыхать. На этот раз, это был пионерлагерь «Ладожец» на берегу Ладожского озера. Лагерь был ведомственный. По моим данным, пионерский лагерь «Ладожец», находился в ведении 506-го Краснознаменного Учебного Отряда Подводного Плавания им. С.М. Кирова, но моя бабушка через каких-то своих знакомых путевку мне достала.

Кто был у мемориала «Разорванное кольцо блокады» по Дороге жизни, тот поймет, где это. Наш лагерь находился на несколько километров подальше от этого монумента, за деревней Кокорево, на мысе Сосновец. Сейчас там, на месте лагеря, говорят, расположился военный городок.

А вот какие воспоминания бывших пионеров я нашел об этом лагере в интернете

Вспоминает историк Анатолий Владимирович Молчанов: До постройки в этом месте пионерлагеря, здесь, на мысе Сосновец располагалась военно-морская база. Она была построена в 1933 году и предназначалась для защиты Кошкинского судоходного фарватера и головной базы Ладожской флотилии, находившейся тогда в Шлиссельбурге. Предполагалась защита от нападения финских бронекатеров, ведь отношения с северным соседом тогда были напряжёнными. В октябре 1933 года на Сосновецкой базе вступила в строй 101-я дальнобойная батарея береговой обороны 302-го артиллерийского дивизиона Краснознамённого Балтийского флота под командованием старшего лейтенанта Александра Леоновича Седова. Личный состав батареи на начало Великой Отечественной войны — 60 человек. Боевой расчёт орудия — 15 человек. Орудий — 3 единицы…

Вспоминает вожатая пионерлагеря Евгения Алексеевна Молчанова. Лагерь «Ладожец» в 1958 году: …От центральной части лагеря, где мы проводили линейки, шли подземные ходы к подземному убежищу находящемуся за территорией лагеря, на берегу Ладожского озера. Это убежище строилось на случай осадного положения. Здесь были водопроводные трубы, которые могли дать воду с Ладоги, множество отдушин, очень хороший воздухообмен, кухня, камбуз, туалет. Вожатые с пионерами в этих помещениях каждый год делали уборку, а потом проводили осенние и весенние туристические слёты, зарницы, спортивные игры». Благодаря пионерам не только удалось сохранить в неплохом состоянии сооружения 101-й батареи, но и обратить внимание на то, что защитники Дороги жизни нуждаются в достойном памятнике. Своими силами пионеры установили скромный памятник в 1958 году, раньше других. К нему стали приходить участники боевых действий.

В 1942 г. оборона этого плацдарма была усилена 4-й отдельной морской бригадой и частями стрелковых подразделений и артиллерии 1-й стрелковой дивизии, а также береговой артиллерийской группой КБФ под командованием полковника М.И. Туроверова. Таким образом, Сосновецкая база была превращена в мощный укрепрайон. При каждой попытке прорыва блокады укрепрайон по необходимости бил по врагу. В 1943 году при прорыве блокады все 8 дней отсюда летели снаряды. И после 1943 года 101-я батарея охраняла Дорогу жизни, а в 1944 году поддерживала наступление 67-й армии, когда она пошла на Синявинские высоты. После ликвидации блокады ещё некоторое время военные боялись, что финны пропустят немцев с северной стороны Ладоги. И 101-я батарея находилась в боевой готовности.

По результатам исследований Анатолий Молчанов написал книгу «Сосновецкий форт на страже Ладоги и Ленинграда». Она была выпущена тиражом 200 экземпляров при финансовой помощи Всеволожского отделения КПРФ. Презентация книги прошла во Всеволожске. Анатолий Владимирович хотел, чтобы город отдал дань признательности мужеству и отваге личного состава батареи.

Начало 21 века. Уже состарились те дети, которые первыми отдыхали в лагере «Ладожец» и ухаживали за 101-й батареей.

В газете «Минуты века» появилась статья следующего содержания: «…В 1999 г. над бывшей 101-й батареей нависла угроза уничтожения. Участок земли сначала был продан двум пенсионерам-генералам для их личных дач, а потом они перепродали его для строительства базы отдыха, и администрация Всеволожского района согласовала отвод земли, несмотря на то, что сооружения батареи состоят на учёте в Департаменте госконтроля за сохранением объектов культурного наследия. Проектом строительство базы было намечено прямо на существующих сооружениях 101-й батареи, с использованием подземных железобетонных сооружений в качестве фундамента и подвалов. В результате все надземные сооружения батареи были бы полностью уничтожены. И хотя проект базы отдыха не был утверждён, территорию батареи обнесли высокой оградой, закрывающей доступ.

12 сентября 1999 г. американские журналисты, снимавшие фильм о блокаде Ленинграда, вынуждены были перелезать с аппаратурой через ограду, чтобы подойти к «этим потрясающим русским реликвиям». По просьбе ветеранской общественности осенью 1999 г. по распоряжению губернаторов СПб и ЛО на батарею была направлена комиссия, которая аннулировала права собственников на эту землю как незаконные и запретила все строительные работы. Казалось бы, реликвии легендарной батареи спасены. Но спустя 7 лет собственник, невзирая на все запреты и незаконность своего захвата территории, возобновил строительство на боевых подземных сооружениях. Уже сейчас полностью уничтожен средний орудийный дворик, внутри подземных сооружений наведён «порядок», в результате которого оборудование жизнеобеспечения и боевого функционирования батареи, сохранявшееся 62 года, разломано и приготовлено к выбросу. Вот так может окончательно исчезнуть с лица земли и из памяти 101-я отдельная дальнобойная батарея береговой обороны ЛВФ на мысе Сосновец, которая 11 лет (с 1933 по 1944 г.) защищала наш город».