Мастейн. Автобиография в стиле хэви-метал (ЛП)

“Джуниор, у меня еще нет ответов ни на один из твоих вопросов” – объяснил я. “И честно говоря, если бы я знал, мне было бы неловко говорить тебе все это. Слишком много информации, которая требуется бас-гитаристу для проведения одного единственного турне”.

Вот так все и было: одна пластинка, одно турне. Это был не реюнион. Я пытался сказать это так четко, насколько это было возможно.

И так же быстро, как возникли мои надежды, так же быстро они не оправдались.

Потребовалось всего несколько телефонных звонков и неловких разговоров, чтобы прийти к очевидному выводу: не будет созыва старого Мегадэт; пришло время двигаться дальше. Я подумал, что это был конец всему. Представьте мой шок, когда в начале июля 2004-го Эллефсон подал на меня иск вопросом в 18.5 миллионов долларов в федеральный суд Манхэттена.

В иске утверждалось, среди прочего, что я обманным путем лишил Дэвида издательских и мерчандайзинговых авторских прав и не выполнил свое обещение передать ему контроль над Мегадэт после своего ухода. Я никогда не делал подобных заявлений, и договор, подписанный Дэвидом – юридически обязывающий контракт, в котором были прописаны условия нашего разделения в мельчайших подробностях.

Однако, в своем иске Дэвид утверждал, что он изменил свое мнение сразу после подписания соглашения о разделе, и поэтому договор был недействителен.

Когда я услышал об иске Джуниора, я был настолько зол, что едва мог видеть перед собой. Дело было не только в деньгах; дело было еще и в том, что я на меня публично и несправедливо напал тот, кого я поддерживал и защищал на протяжении многих лет.

Весь судебный процесс – фактический документ, каким-то образом оказался в Интернете, годе был размещен во всех своих непристойных подробностях. Битва естественно просочилась в широкую Вселенную поклонников хэви-метал, чьи рассуждения крутились вокруг двух гипотез:

1) Мастейн жадный, эгоистичный мудак.

2) Эллефсон жалкий, неблагодарный мудак.

Среди тех, кто нашел время, чтоб изучить этот вопрос тщательнее, громким вердиктом было: номер два.

Оправдание состоялось не только в суде общественного мнения, но и в зале Федерального Судьи Наоми Бухвальд, которая в январе 2005-го полностью отклонила иск Эллефсона. При этом она заявила, что иск был необоснованным. Каким он и был. В конце концов, Дэвид стал человеком, которому пришлось выписать чек. Чек на большую сумму.

Мой адвокат сказал, что впервые за 27 лет его практики один из его клиентов, имея статус ответчика, получил деньги в результате судебной тяжбы.

К тому времени я уже создал новую версию Мегадэт, выпустил 'The System Has Failed', и отправился на гастроли. Какое-то время, когда я пытался собрать новый состав, казалось, что хотя бы один член старого Мегадэт примет участие в этом мероприятии.

Даже когда переговоры с Марти и Джуниором, провавалились, Ник продолжал выражать желание вернуться в группу. Он показался в студии в Фениксе как-то летом 2004-го с U-Haul, полным оборудования и барабанным техником по имени Стикс. Этот парень высадил Ника, а затем заснул в грузовике, находясь на стоянке у магазина электроники Фрея. Это была Аризона, в середине лета, когда температура обычно взлетает до третьего десятка. Восемь часов спустя Стикс проснулся, обожженный и обезвоженный, но к счастью все еще живой. Тогда я знал, что Стикс не продержится долго на этой работе. Мы отправили его домой вскоре после этого.

В течение следующих нескольких недель еще больше барабанных техников приходили и уходили, и довольно скоро я пришел к осознанию того, что проблема была не в барабанных техниках; проблема была в Нике. Я думал, точнее надеялся, что Ник прошел очищение. Но требуется лишь немного времени провести в студии или репетиционном зале, чтобы непредсказуемое поведение и ненадежность выплыли наружу. Нельзя было скрыть этого. Новый бас-гитарист, Джеймс МакДонаф, был надежным, даже если и играл без особого энтузиазма. А бывший гитарист King Diamond был настоящим профи. Однако, Ник, оставался старым добрым Ником. Он играл песню или две, спрыгивал из-за своей ударной установки: “Дайте мне пару минут, ребята; я сбегаю в круглосуточный мини-маркет купить кое-что”, затем он садился на велик, оставляя всех остальных стоять там, покачивая головами в недоумении. Иногда он возвращался довольно быстро, а временами “пара минут” превращались в пару часов. Все это действительно стало странным и подозрительным, если вы были знакомы с историей Ника. Однажды Глен предложил связаться с его братом, Шоном Дровером, чтобы узнать, заинтересован ли он в очередной раз вакантном месте барабанного техника. Шон играл на ударных в группе со своим братом и в качестве техника для барабанщика King Diamond, поэтому умел как следует обращаться с ударной установкой.

Через несколько минут мы говорили с Шоном по громкой связи, сделав звонок в режиме конференц-связи. Я находился в переговорной с Гленом и Джеймсом; Ник находился неподалеку, лежа на диване, темные очки закрывали его глаза, он пытался выглядеть отчасти скучавшей, недовольной рок-звездой.

“Эй, Шон” – сказал я. “Как поживаешь?”

“Отлично, чувак. Как вы там все?”

Не успел я ответить ему, как в комнату ворвался Ник. “Кто этот чертов парень? Я знать его не хочу”.

С этого момента все резко испортилось, все пытались скрыть свой гнев и неловкость. Я извинился перед Шоном, сказал ему, что мы перезвоним позже, а затем мы вышли на улицу, чтобы поговорить с Гленом, который по понятным причинам был обижен.

“Я не могу играть с этим мудаком” – сказал он. “Если он остается в группе, тогда я ухожу”.Что я мог ответить? Не было смысла защищать или пытаться объяснить поведение Ника. Я надеялся, что он усвоит урок и на этот раз все будет иначе. Но, очевидно, ничего не изменилось. Я поговорил с нашим менеджером, и к концу дня Ника уже не было.

Теперь нам требовался не только барабанный техник, но и барабанщик. И у нас было не так много времени – мы должны были отправиться на гастроли через пять дней.

“Как насчет Шона?” – предложил Глен. “Он уже знает все песни”.

Последний раз я слышал подобные смехотворные заявления от Эла Питрелли. Я позвонил ему из Денвера и середине гастрольного тура, через несколько часов после ухода Марти Фридмана.

“Да, я буду через пару дней” – сказал Эл. “Я знаю все ваши песни, вдоль и поперек, и я сыграю их даже с сигаретой, торчащей изо рта”.

“Мы не курим в нашей группе, Эл”.

“Ну тогда с жвачкой Никоретте”.

Он был у нас через два дня, все верно, но он не смог сыграть все песни. Даже близко. В них просто было слишком много особенностей. Конечно, игра на ударных была значительно менее сложной, чем игра на гитаре. Ты мог импровизировать, сохраняя такт и дух, пряча ошибки от самых требовательных ушей. Тем не менее, казалось смелым предположением, что Шон сможет занять место Ника в такой короткий срок.

Но у него это получилось. Парень знал все песни, которые должен был сыграть в турне. Не идеально, но, по крайней мере, не хуже, чем Ник. 'The System Has Failed’ был выпущен в сентябре 2004-го, получив в целом благоприятную реакцию от критиков и коммерческий успех. Учитывая все то, что предшествовало его выпуску, я был доволен тем, какой получилась пластинка. А затем мы отправились на гастроли и сыграли ее.

Первое выступление турне 'Blackmail The Universe' состоялось в Рено, штат Невада, в октябре 2004-го. К сожалению, никем не было установлено ограждение между группой и толпой. Если вам это кажется мелочью, то на самом деле это не так. Если у вас нет демаркационной линии на шоу Мегадэт, то всю ночь к вам на сцену будут забираться подростки. Именно так и произошло. Я провел два часа, играя на гитаре одной рукой и отмахиваясь от них другой. К концу выступления вся сцена была покрыта охранниками.

Мы прошли через все это без особых последствий, но потом, в раздевалке, я заметил, что Шон как будто не в себе. У него кружилась голова и были проблемы с дыханием. Когда его состояние не улучшилось, мы доставили его в местную больницу.