Мастера советского романса

Иные образы, иной интонационный строй во второй песне цикла («В сердце светит Русь»). В стихах снова дана картина дороги:

Как птицы, свищут версты из-под копыт коня.

Но в музыке этот образ не отражен. Песня «В сердце светит Русь» - своего рода дифирамб Родине; музыкальной речи, при всей ее простоте, свойствен возвышенный строй, особенно в обращении к родному краю в средней части песни: «О край разливов грозных и тихих вешних сил…».

«стр. 303 »

В этой возвышенности музыкальной речи отражена одна из существенных особенностей стихотворения, в котором образы очень простые и будничные («коломенская грусть») соседствуют с торжественными («библия ветров»), а рядом с крестьянским мальчиком-пастухом поставлен ветхозаветный пророк:

И пас со мной Исайя моих златых коров.

К лучшим страницам есенинского цикла принадлежит «Березка». Надо сказать, что и в наследии поэта это стихотворение, в лирическом сюжете которого раскрыта исконная поэтическая метафора русской песни - березка-девушка, - относится к самым прекрасным:

Зеленая прическа,

Девическая грудь,

О тонкая березка,

Что загляделась в пруд?

Вся прелесть романса Свиридова в очень простой, скромной, безыскусственной мелодии. Очертания ее изящны, гибки и в то же время чуть-чуть угловаты, чему способствует очень характерная ладово-интонационная деталь - использование дорийской сексты:

Так грациозно-угловаты бывают движения очень юной девушки, вчерашнего подростка.

Очень выразительно, при всем лаконизме, сопровождение: хрупко звучащие аккорды в высоком регистре, легкие фигурации, вносящие хроматическую «светотень» в прозрачность диатоники,- все это создает почти зрительно ощутимый образ зеркальной глади пруда и временами набегающей под ветерком ряби.

«стр. 304»

Следующий за «Березкой» дуэт «Рекрута» стилистически несколько выпадает из всего цикла. Стремление композитора ввести в камерный жанр интонации и приемы массовой песни само по себе не может вызвать никаких возражений, тем более, что и «сюжет» песни - проводы новобранца - может натолкнуть именно на такое решение.

Но думается, что массово-песенные интонации (точнее - интонации солдатской песни) даны здесь слишком прямолинейно, почти «цитатно»; они не подчинены стилистическим нормам камерного жанра, недостаточно активно «переинтонированы». И потому песня «Рекрута»- сама по себе отличная массовая песня - в данном цикле ощущается как что-то постороннее. Может быть, это впечатление создается еще и благодаря тому, что очень современный музыкальный язык дуэта, язык массовой песни наших дней не вполне соответствует характеру жанровой картинки прошлого, нарисованной Есениным '.

Несравненно удачнее решена задача сближения жанров в «Песне под тальянку». Эта песня впитала в себя характерные интонации «жестоких» песен-романсов, интонации, которые в отдельности могут показаться даже слишком уж надрывными (например, на словах «Где ты, моя радость? Где ты, моя участь?»).

Но общий контекст мелодии, ритмический рисунок и гармонизация ее облагораживают эти интонации. Важное значение имеет здесь и характер исполнения, указанный автором («Свободно, не затягивая»). Действительно, стоит исполнить эту песню в более медленном движении, с нажимом на чувствительные интонации, как возникнет возможность ее превращения в «жестокий» романс. Имеет значение и то, что трехдольный ритм трактован в песне не вальсообразно, и этим тоже избегнута опасность излишней сентиментальности, столь часто встречающейся в лирических песнях-вальсах. Отметить только то, чего «не сделал» композитор, конечно, недостаточно. Но не так просто найти «изюминку» этой несложной, но очень индивидуальной мелодии, не легко

[1] Заметим попутно, что это стихотворение Есенина относится к самым ранним его поэтическим опытам (1914).

«стр. 305»

определить и черты, придающие ей русский характер, ясно ощутимый на слух. Думается, что своеобразие этой мелодии заключается в соединении элементов различных русских песенных жанров.

Самая характерная, самая запоминающаяся интонация песни - это, безусловно, ход по звукам септаккорда первой ступени, впервые затрагивающий мелодическую вершину (звук фа ):

Почти вся вторая часть куплета основана на варьировании этой действительно очень «заметной» интонации. А сама она несомненно происходит от бытовой городской песни-романса. Но наряду с этим мелодия «Тальянки» близка некоторыми своими чертами русской крестьянской песне. Отметим, например, начало мелодии в духе русских удалых напевов, постоянное возвращение к основному устою - звуку соль, отметим также черты ладовой переменности в мелодии. Все эти черты подчинены друг другу и образуют стилистически единое целое.

За грустно-лирической «Тальянкой» следует веселый дуэт «Вечером» («Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха»)-великолепная стилизация деревенских ча-стушек-«прибасок». А в то же время здесь (как и в самом стихотворении Есенина), несомненно, есть связь и со старинной русской плясовой:

Ах вы, сени, мои сени, сени новые мои…

Дуэт привлекает сочным народным юмором, выраженным прежде всего в оригинальной ритмике. Бойкая, дробная мелодия-скороговорка внезапно замедляет свое движение, как будто «наскочив» на неожиданное препятствие…

«стр. 306 »

Остроумные ритмические перебои, паузы в середине слова и, наконец, типичное «гармошечное» сопровождение с неожиданными «сдвигами» в гармонии, параллелизмами, с характерным чередованием тоники и субдоминанты - все это непосредственно связано с русской частушкой. Но в то же время композитор не просто переносит в свое произведение приемы народного искусства, а пользуется ими с той большой свободой и непринужденностью, которая всегда присуща подлинным мастерам.

Цикл замыкается песней-монологом «Есть одна хорошая песня у соловушки». Песня о загубленной молодости, о растраченных зря силах варьирует любимую тему Есенина, тему конкретно автобиографическую, раскрытую им всего страшнее и обнаженнее в поэме «Черный человек». Выбранное Свиридовым стихотворение написано в последний год жизни поэта и, стало быть, тоже вполне автобиографично. Но обращение к песенному складу, к характерным образам русских песен заставляет воспринимать эту лирическую исповедь более обобщенно. И потому вполне закономерно, что и в музыке нет ни безнадежности, ни надрыва; в ней слышатся - и чем дальше, тем определеннее,- интонации народных молодецких песен, в которых мы тоже нередко встречаемся с темой прощания с молодостью. Отголоски молодецких песен слышны уже в первой фразе;

«стр. 307 »

Эти интонации варьируются и далее, в быстрой части («Лейся, песня звонкая…»), становясь все более одушевленными, эмоционально наполненными, что достигается не только мелодическим развитием, но и гармонизацией, подчеркивающей наиболее выразительные интонации. В этом отношении особенно интересен подход к репризе («Эх, любовь-калинушка»). Все возрастающая напряженность разрешается, наконец, в репризе широким и вольным разливом мелодии.

Здесь еще заметнее выявляется связь мелодии с народными молодецкими песнями. Голос певца звучит ярко, на полном дыхании, поддержанный возникшим в сопровождении подголоском, столь же размашистым, свободным, устремленным вперед.