Войны Миллигана (ЛП)

Через семь недель после их брака Танда не появилась во время, отведенное для посещений.

Аллен позвонил своей сестре, чтобы узнать, что случилось с его женой.

— Она недавно ушла, — сообщила Кэти. — В это время она уже должна быть в клинике.

Аллен почувствовал странное ощущение под ложечкой.

— Загляни, пожалуйста, в ее шкаф, Кэти.

Через несколько секунд его сестра снова взяла трубку.

— Шкаф пустой! Нет одежды, ничего нет!

Аллен попросил Кэти проверить его банковский счет. Как он и подозревал, Танда полностью его обчистила. Девушка исчезла вместе с их новой машиной и семью тысячами долларов, которые он заработал на продаже своих картин.

Кэти позвонила ему, чтобы сообщить, что нашла у комода прощальное письмо, написанное два дня назад.

Газета Ситизен опубликовала на эту тему статью под крупным заголовком на первой странице: «Жена Миллигана оставляет лишь прощальное письмо». Коламбус Диспэч на другой день компенсировала задержку информации цитатами из этого письма.

У МИЛЛИГАНА НИ ЦЕНТА ПОСЛЕ УХОДА ЖЕНЫ

Робин Йокам

Новая супруга мистера Уильяма С. Миллигана сбежала, прихватив с собой сердце мужа, а также общий автомобиль и 6250 долларов с банковского счета.

В следующее воскресенье у Миллигана не найдется ни одного повода для радости, хотя в этот день ему исполнится 27 лет, к тому же это будет день Святого Валентина, который он должен будет отпраздновать в качестве новобрачного. По словам его сестры, он взбешен и глубоко оскорблен отъездом жены Танды Миллиган, в девичестве Танда Кей Бартли.

21-летняя девушка оставила на комоде в его комнате прощальную записку, в которой она заявляет, что не может больше выносить «оказываемого на нее со всех сторон давления», признается, что она, вероятно, не должна была выходить за него замуж. Она осознает, что поступает недостойно, оставляя его, и просит прощения за «тайный отъезд».

Первым желанием Аллена было броситься к телефону и позвонить Мэри, но, едва не набрав номер, он положил трубку. Аллен не собирался причинять боль верной девушке, любившей его по-настоящему. Он упрекал себя за то, что повел себя так глупо, допустив, чтобы красота Танды затуманила его разум, и он поверил в ее фальшивую любовь

В отличие от Мэри, Танда не давала ему никакого интеллектуального стимула. Он должен был привести себя в благостное расположение духа, прежде чем войти в комнату для свиданий и поговорить с ней. Большинство разговоров сводилось к монологам Танды о лаке для ногтей, одежде, которую она хотела купить, о последних дисках и модной музыке.

Аллен не мог отрицать, что красота девушки была электризующей, но когда Танду охватывал гнев, она могла быть очень жестокой. Теперь он убедился, что она всего лишь использовала его в собственных интересах. Должно быть, она представляла себе, что после публикации книги, посвященной его истории, его картины принесут ему много денег. Сейчас, когда она его бросила, Аллен понял, что девушка, вероятно, с самого начала все спланировала.

Он рассказал Писателю про свое психологическое состояние на данный момент

— Я продолжаю чувствовать в себе несколько личностей, но за исключением состояния кризиса, во мне царит общая гармония. Скука ‒ самое неблагоприятное из чувств, которые испытываешь, находясь здесь, и лучший способ ее избежать ‒ чаще пускать в пятно детей. Их мир намного меньше: если дать им какую-то интересную вещицу, то они будут счастливы несколько часов.

Когда Писатель спросил, что происходит в его сознании, когда одна личность уступает место другой, то Билли описал это так:

— Я вижу все, что происходит, ведь какая-то часть меня все равно остается. Не знаю, сможешь ли ты это понять. Представь, что испытал бы ты, человек, живущий словами, вдруг утратив способность к чтению? Минуту назад ты был абсолютно уверен, что умеешь читать, а сейчас ‒ не можешь прочесть ни слова. Части моего «я» в буквальном смысле оторвались друг от друга. Моя память покидает меня. Я смотрю на физическое уравнение и понимаю его смысл, но в один момент я перестаю узнавать все символы. Хочешь верь, хочешь нет — но это ощущение имеет свою положительную сторону. Вместе с неведением приходит невинность. Вместе с невинностью приходят наивность, умиротворение и чистота.

Он назвал условия, необходимые для того, чтобы Учитель существовал вечно.

— Когда мне придется взять на себя ответственность за функциями, подобными адаптации к окружающему миру, это станет возможно. Я больше не смогу относиться к себе небрежно и довольствоваться присутствием в центре событий. Я больше не смогу бегать от своих обязательств. И когда реальность влепит мне здоровенную пощечину и вручит потребность день изо дня справляться с ежедневной рутиной, мне придется оставаться в сознании. И этого я желаю больше всего на свете.

Он не старался продемонстрировать докторам, что он уже не распадался на части.

— Я знаю, как работают учреждения, подобные этому. Строго говоря, им наплевать, что происходит у тебя в голове. Если ты не буйный, значит, ты не настолько болен, чтобы оставаться здесь — вот как они думают. Мне нужно в обычную больницу, такую как Афинский центр, где я смог бы научиться адаптироваться к проблемам по мере их появления. Со свободой придет чувство ответственности. А здесь им достаточно того, что у меня есть постель и еда. Возьми человека, наделенного безграничным интеллектом, и запри его в клетке. Единственный способ, который позволит ему вынести это состояние — попытаться выбраться из замкнутого пространства, вырваться или получить вещи извне. Если ничего из этого осуществить нельзя, быстро слетаешь с катушек. Тебя поглощает фрустрация. Ты задумываешься о самоубийстве. В конечном счете, ты окончательно прощаешься с рассудком и сводишь счеты с жизнью. Если же тебе нечем совершить самоубийство, ты уходишь в себя. Чтобы убежать, ты теряешься в мире собственных фантазий, создаешь свою вселенную, абстрагируешься от действительности с помощью порождений собственного разума. Учитель пожал плечами. — Они должны объединить меня и вернуть мне свободу, или дать умереть.

15 марта 1982 доктор Джон М. Дейвис, сменивший Джудит Бокс на посту руководителя регионального отделения судебной медицины, представил следующий письменный отчет:

«Нам кажется, что мистеру Миллигану была оказана надлежащая медицинская помощь, и что в достаточно сложный период своей жизни он продемонстрировал подлинное самообладание без манифестации деструктивных начал.

Вследствие вышеупомянутых психологических тестов и многочисленных бесед, целью которых была попытка определить опасность пациента, клинический психолог и лечащий психиатр пришли к следующему мнению: никакого явного признака потенциальной опасности у мистера Миллигана не выявлено. Поэтому данный пациент больше не нуждается в усиленных мерах безопасности, и суд принимает решение о переводе в государственную психиатрическую клинику с меньшими ограничениями, для дальнейшего терапевтического лечения».

Неделей позднее медицинская комиссия, собравшаяся на заседание по вопросу пересмотра приговора, подчеркнула, что реакция Миллигана на потерю жены доказывает: его положение стабилизировалось, и он уже не представляет опасности ни для себя, ни для окружающих.

Во время своей беседы с комиссией, доктор Дейвис заявил судье Флауэрсу, что умение сдерживать эмоции, которое продемонстрировал Миллиган после ухода жены, произвело на него сильное впечатление.

Как и всем лицам, успешно прошедшим тест Ханда (что подтверждало отсутствие угрозы от пациента для себя и окружающих), он рекомендовал перевести Билли в открытое заведение.

Когда судья Флауэрс приказал, наконец, перевести Билли в Афинский центр, Департамент психического здоровья пытался отсрочить этот перевод, обосновывая это тем, что Миллиган не сможет получить в этом заведении надлежащего ухода. Тогда Флауэрс заявил: если Миллиган в самые короткие сроки не будет переведен, он привлечет к ответственности лиц, препятствующих осуществлению правосудия.