«Муромцы» в бою. Подвиги русских авиаторов

раньше был командиром дирижабля «Астра» и не имел звания военного летчика. Он прошел тренировку

сначала в Гатчинской авиашколе, а затем в школе эскадры под руководством самого Сикорского и был

назначен командиром боевого корабля. Этот факт послужил причиной недовольства Великого Князя

Александра Михайловича, который упрекал Начальника Эскадры генерала Шидлов- ского в своеволии и

самоуправстве, считая, что школа эскадры не имеет права давать звание военного летчика.

Первого октября прибыл из Ставки ВГК полковник Генерального штаба Гаслер со специальным

заданием на глубокую стратегическую разведку на Рижском направлении. По агентурным сведениям, через

станцию Шавли шли поезда с войсками и боеприпасами. Нужно было проверить эти сведения и разрушить

станцию. Расстояние до цели — 170 км. Такой полет мог выполнить только «Илья Муромец Киевский» под

командой штабс-капитана Башко. Корабль был подготовлен к полету, загружено 10 бомб общим весом 15

пудов. Однако погода позволила вылететь только 3 октября. В состав экипажа входил полковник Гаслер.

Вылетели в 6 часов 40 минут утра. Для отражения атак истребителей на корабле было три пулемета «Льюис»

и один «Виккерс». Артиллерийский офицер Наумов и полковник Гаслер вели наблюдение у бомбового люка,

закрытого стеклянной крышкой, оба делали пометки на картах. Перед станцией сбросили две бомбы в имение,

которое показалось Наумову подозрительным. Как потом оказалось, бомбы попали в штаб немецкого генерала

фон Бюлова, который в условиях чрезвычайной секретности готовил крупную операцию на Рижском фронте.

Благодаря двум бомбам с «муромца» попытка прорыва у Двинска не удалась, наше командование успело

подтянуть на передовые позиции свежие части сибирских стрелков. Полет продолжался. На станции были

обнаружены три состава на главных путях и один около пакгаузов. Наумов приказал готовить серию из

четырех пудовых бомб и выбрал цель на середине станции. Первый заход был поперек станции, разорвав-

шиеся бомбы подняли к небу языки пламени и клубы дыма. Второй заход Башко сделал вдоль станции, были

сброшены оставшиеся двухпудовки. Попадания были удачными, загорелись вагоны, на станции началась

паника. Расстояние на обратный путь до своего аэродрома было велико, тратить бензин и время для третьего

захода было слишком рискованно, и Башко повернул обратно. После успешного окончания полета было

составлено срочное донесение в штаб армии, в Ставку ВГК и в штаб эскадры.

Экипаж корабля «Киевского» был награжден, а полковник Гаслер за эту операцию получил орден Св.

Георгия.

В тот же день, минут на 20 позже Башко, вылетел лейтенант Лавров с заданием бомбардировать

железнодорожную станцию Тукум, где, по сведениям штаба армии, наблюдалось скопление поездов. До цели

было около 100 км, на корабль было загружено 15 пудов бомб, 3 пулемета с запасом патронов и горючего на 3

часа полета. На станции при подлете к цели было обнаружено два состава, которые стояли рядом. При первом

заходе получился перелет — бомба взорвалась среди привокзальных домиков. На втором заходе летели вдоль

станции и сбросили серию из четырех пудовок. Затем зашли еще раз и сбросили серию из пяти двухпудовок.

Попадания быдц хорошие. Одна бомба взорвалась рядом с паровозом, у которого повредили котел. На

обратном пути, пролетая позиции, постреляли из двух пулеметов по артиллерийским позициям и по окопам.

Весь полет длился 2 часа 20 минут. Было составлено донесение, один экземпляр которого вручили полковнику

Гас- леру. Ко всем донесениям приложили фотоснимки.

По данным штаба армии, на станции Фридрихсгоф немцы организовали крупные склады

боеприпасов. Было решено произвести массированный налет тремя кораблями: 5, 2 и 9-м. Вылет состоялся 5

октября в 7 часов утра. Первым поднялся Алехнович, через 20 минут вылетел Панкратьев, а еще через 20

минут должен был вылететь Ни- жевский. Пятый и девятый корабли взяли по 15 пудов бомб (пять пудовых и

столько же двухпудовых). Второй корабль нес одну бомбу в 15 пудов (около 250 кг), две двухпудовых, одну

пудовую и две 10-фунтовых осколочных. Горючего взяли на 3 часа полета, каждый корабль был вооружен

также тремя пулеметами. Во время бомбометания на корабле Панкратьева загорелся третий мотор. Пришлось

сбросить бомбы и остановить горевший мотор. Так на трех моторах и полетели домой. Корабль летел,

снижаясь, позиции прошли на высоте 1200—1300 м. До аэродрома долетели благополучно, после осмотра

мотор пришлось сменить. Тем не менее 15-пудовая бомба была сброшена экипажем корабля Панкратьева. К

сожалению, бомба дала перелет и попала между домами, котрые разлетелись, как щепки, и начался пожар.

Нижевский летел вслед за Панкратьевым и при первом заходе сбросил серию пудовок. Только одна бомба

попала в станцию. Зашли вторично, опять промахнулись в станцию, но последняя бомба из этой серии попала

в цистерну с бензином, и начался пожар. Экипаж Ни- жевского благополучно возвратился домой. Это был его

первый боевой вылет, и на офицерском собрании чествовали Нижевского, поздравляя его и весь экипаж с

боевым крещением.

Успех первого полета на Шавли Башко считал недостаточным и настоятельно требовал повторного

полета. Такой повторный полет состоялся 6 октября. Когда истек срок полета, корабль не вернулся на

аэродром. Все стали волноваться, тем более что «Киевский» был лучшим кораблем в эскадре, а его экипаж

наиболее опытным и популярным. Лишь в 5 часов вечера получили телефонограмму из штаба армии, что в

районе местечка Олай упала огромная машина. Это был корабль Башко. Только успели получить это

сообщение, как услышали шум моторов корабля, и «Киевский» благополучно сел. Всему экипажу в

офицерском собрании была устроена торжественная встреча. Когда страсти улеглись, Башко рассказал, что

произошло с ними. Сначала полет проходил нормально. За час полета набрали высоту 3200 м, пролетели

Митаву, как вдругг не долетая Бауска, стали чихать и давать перебои все четыре мотора. Два левых

остановились. Пришлось развернуться на обратный курс и планировать. Вскоре выяснилось, что оба от-

стойника замерзли, в них скопилась вода из-за плохой фильтрации бензина, и она замерзла. Правые моторы

работали с перебоями. Пытались отогревать левый отстойник, но тщетно. Пришлось спустить воду из левых

моторов. Лететь предстояло около 60 км, высота уменьшалась довольно быстро, и, чтобы удержать аппарат,

пришлось сбросить бомбы, слить половину бензина, выбросить запас патронов и даже пулеметы,

фотоаппарат, инструменты и запчасти к моторам. Наконец, выбросили все, что можно было отвинтить или

отвязать. В самый критический момент, когда все были готовы к вынужденной посадке в тылу противника,

показались окопы. К позициям подошли на высоте 450 м. В этот момент удалось согреть отстойник, и моторы

заработали, но это продолжалось всего несколько минут. Когда корабль был над немецкими окопами, моторы

остановились. Была слышна ружейная стрельба по нашему кораблю. Вдруг моторы снова заработали, и само-

лет развернуло налево. С трудом перетянули рощицу на высоте 20 м и сели на небольшой лужок. Самолет был

окружен сибирскими стрелками, которые приняли их за немцев. Недоразумение было улажено, и пехота

оказала помощь: принесли воды, перетащили корабль на 100 м к месту старта. Лишь к 4 часам вечера все

было готово для взлета. Минут 20 провозились с моторами и, благополучно взлетев, вернулись на свой

аэродром.

Немецкое командование было раздражено дерзкими налетами «муромцев» и в ночь на 7 октября

выслало «Цеппелин» для уничтожения базы кораблей. Однако ночь была темная, огней не зажигали, и