«Муромцы» в бою. Подвиги русских авиаторов

многие из них были произведены в следующий чин вне очереди. Нижние чины экипажей «муромцев» Лавров

и Фогт были награждены Георгиевскими крестами 4-й степени и чином прапорщика. Убедившись в трудности

уничтожить «муромцы» в воздушных боях, немцы решили усилить зенитную артиллерию. Заметив, что

корабли пролетают линию фронта примерно над одним и тем же местом, они сосредоточили там большое

количество батарей. Однажды экипаж Озерского при вылете на боевое задание был сильно обстрелян огнем

зенитной артиллерии. Возвращаясь обратно и предвидя повторение обстрела немецкими батареями, Озерский

приказал при приближении к ним открыть огонь из трех пулеметов. Это оказало должный эффект, и Озерский,

пользуясь растерянностью немцев, благополучно пересек линию фронта и сел на своем аэродроме. Ясно

было, что нужны меры противодействия. В следующий раз Озерский, вылетая на боевой вылет, уклонился от

привычного маршрута вправо на 6 верст и спокойно пересек линию фронта. Этот прием расстроил планы

немецкого командования.

Напряженные ежедневные полеты продолжались одним кораблем Озерского, которому выпала вся

тяжесть боевой работы. Особым вниманием пользовалась станция Беджец в 22 верстах к югу от Люблина.

Под массированным огнем зенитной артиллерии корабль бомбил станцию, заполненную эшелонами. В

середине сентября 1915 г. наши войска оставили г. Брест-Литовский, оставаться во Владаве было рискованно,

и Озерский перебазировался в район г. Слуц- ка. Небольшой перерыв при переходе на новое место стоянки

был использован для чистки моторов, Озерский надеялся этим повысить скорость корабля. В октябре экипаж

Озерского возобновил боевую работу с нового аэродрома. Объектами его бомбардировок были Барановичи,

Картуз- Береза, Скобелевский лагерь и близлежащие железнодорожные станции. Каждый полет

сопровождался сильнейшим зенитным огнем, и корабль возвращался с повреждениями. 2 ноября во время

бомбардировки станции Барановичи корабль подвергся сильному зенитному обстрелу. Озерский, сбросив 8

бомб, попытался повернуть обратно, но, почувствовав неисправность в управлении, развернул корабль почти

без крена с большим радиусом. Без хлопот долетели до линии фронта и начали снижение. Неожиданно

корабль клюнул носом и почти тотчас же перешел в плоский штопор. Все старания командира выровнять

корабль не удались, и самолет врезался в землю вблизи м. Прилуки. Почти весь экипаж погиб при падении.

Комиссия не могла установить точную версию случившегося, но вполне вероятно, что управление было

повреждено во время обстрела. Остатки корабля были отправлены в Петроград, а моторы — в Псков в

моторную мастерскую. Так закончилась работа 1-го бюевого отряда «муромцев».

Гибель 3-го корабля штабс-капитана Озерского. 2 ноября 1915 г.

В конце 1915 г. из Риги в эскадру были доставлены 6 моторов, из которых 4 были установлены на

корабль «Илья Муромец-2». По настоятельным требованиям командующего 7-й армией было приказано

кораблям 2-му и «Киевскому» перебазироваться в Галицию и расположиться в м. Колодзиевка в районе

Тарнополя. 1 января 1916 г. 2-й корабль в разобранном виде был погружен на платформы и отправлен из

Зегевольда в Колодзиевку, где был оборудован аэродром и помещения для всего состава отряда. Через три дня

2-й корабль под командой штабс-капитана Панкратьева прибыл на место, а 12 января подошел эшелон с

кораблем «Киевским» под командой капитана Башко. Однако после сборки корабли не смогли сразу

приступить к боевой работе, так как дожди размочили землю на аэродроме настолько, что взлет стал

невозможен. Однако немецкие самолеты, несмотря на те же условия, летали почти ежедневно. Причину этого

удалось вскоре установить Панкратьеву — 29 января. Накануне было сухо, и утром подморозило, что дало

возможность произвести нормальный взлет. Забрав запас горючего на 3 часа полета и 10 пудов бомб,

Панкратьев рано утром вылетел на бомбардировку м. Денисув и далее Монастыржиско. Возвращаясь, с

корабля увидели, что на немецком аэродроме разведывательной авиации находится мощенная досками

взлетная полоса. После полета Панкратьев немедленно сообщил начальнику штаба армии о наличии у немцев

специально оборудованных взлетных полос и просил сделать такие же на нашем аэродроме. На следующий

день прибыла саперная рота, привезли бревна и доски, и через 3 дня у нас была готова прекрасная взлетная

полоса.

3 февраля новую полосу опробовал Башко, вылетев для бомбардирования укреплений Бучача, а

попутно они сбро- сиди 3 пудовых бомбы на немецкую взлетную полосу. Две бомбы исковыряли ее, а одна

ушла в сторону. Нужно сказать, что «Киевскому» вообще везло на всякие неожиданности. Так было однажды,

когда, сбрасывая бомбы по расположению тяжелой артиллерии, случайно одна двухпудовая бомба попала в

какой-то дом, и он был разрушен. Не придавая значения этому попаданию, Науме в даже не отметил его в

донесении, а через два дня из штаба армии сообщили, что бомба с «муромца» попала в офицерскую столовую,

убив 25 и ранив много человек.

В течение февраля оба корабля несколько раз бомбардировали укрепления в районе Бурканова.

Однажды утром выпала пороша, и два корабля вылетели на фотографирование укреплений. Получились

замечательные снимки — все оборонительные сооружения противника были так хорошо видны на снимках,

будто нарисованные тушью на белом фоне. Совершенно отчетливо можно было рассмотреть не только окопы

и ходы сообщений до самых землянок, но и всю систему проволочных заграждений.

19 марта австрийский аэроплан, пролетев над аэродромом, сбросил 3 бомбы. Осколком одной из них

был убит военный летчик поручик Павлов, второй помощник штабс- капитана Панкратьева. 25 марта

произошел воздушный бой корабля штабс-капитана Панкратьева с немецкими истребителями. В тот день они

бомбили укрепления в районе г. Монастыржиско. После сброса первой серии из четырех двухпудовых бомб

внезапно раздалась пулеметная очередь, посыпались стекла, и полетели какие-то щепки. Все бросились на

свои места и открыли огонь, но было поздно, противник отошел и готовился к новой атаке. На этот раз его

встретили огнем из трех пулеметов. Не успев даже выстрелить, он перевернулся и стал падать. В это время

наш самолет атаковал второй самолет, на этот раз его встретил огнем из верхнего люка старший моторист

Ушаков. Он выпустил из «Льюиса» почти в упор только 8 пуль, и немец был сбит, но и сам Ушаков был ранен

и упал на палубу, обливаясь кровью. Ранен был и поручик Федоров.

Остались невредимыми командир корабля и его помощник. Командир повернул к своему аэродрому,

но немец больше не стрелял и скрылся на запад. В районе Бучача корабль обстреляла немецкая артиллерия, но

ей не удалось добить поврежденный корабль, и он благополучно долетел на свой аэродром. Раненный в бою

Ушаков вскоре скончался, посмертно он был награжден Георгиевским крестом 4-й степени. Осмотр подбитого

корабля показал, что противник стрелял разрывными пулями, но, несмотря на многочисленные попадания,

командиру удалось довести самолет до аэродрома.

В середине апреля штабс-капитан Башко получил новый корабль с моторами «Аргус», которые

раньше были на самолете Озерского. После ремонта моторы работали хорошо. Однако на первом же пробном

полете корабль при взлете вдруг перешел в плоский штопор и ударился крылом о землю, в результате чего

самолет был разбит. К счастью, люди не пострадали, остались целы и моторы. Разбитый корабль вместе с

моторами был отправлен в Псков. Моторы установили на новый корабль, Башко его благополучно опробовал

и остался доволен. Вскоре он был назначен командиром 3-го боевого отряда и перелетел в Станьково, в 45 км