...Имя сей звезде Чернобыль

— государства перед гражданами, владельцами других производственных объектов, властями региона;

— за информацию о риске, возможном или понесенном ущербе, своевременность оповещения об аварийной ситуации или аварии, своевременность выполнения работ по защите населения, локализации аварии, ликвидации последствий аварии.

СИСТЕМА ГАРАНТИЙ такой открытости и ответственности, включая уголовную, за сокрытие информации, своевременное не оказание в полном объеме медицинской помощи.

Также должна быть обеспечена реальная, подкрепленная материально, возможность выбора каждым человеком отдельно и населением региона и страны в целом своей линии поведения в решении вопросов строительства АЭС или отказа от него, проживания в данном регионе или выезда, возможность оценки достаточности мер безопасности или необходимости дополнительных усилий и вложений для ее обеспечения.

Таким образом, должна быть обеспечена свобода принятия решений, т. к. без выбора свободы не существует. И только при наличии выбора может быть обеспечено доверие населения, как необходимое условие существования опасного производства.

Сказанное имеет отношение, по меньшей мере, к двум серьезным аспектам атомной энергетики: 1) — к проблеме захоронения радиоактивных отходов (вполне удовлетворительное решение, которой еще не найдено) и 2) — к проблеме безопасности эксплуатации атомных объектов. В последней особо важной представляется необходимость вывода из эксплуатации реакторов РБМК, аналогичных чернобыльским, не удовлетворяющих современным требованиям по безопасности, надежность которых в принципе не может быть доведена до требуемой. При этом нас не должны вводить в заблуждение успокоительные заявления даже некоторых организаций, имеющих международный статус, таких, например, как МАГАТЭ и др.

Учитывая транснациональный характер угрозы атомных катастроф, считаем необходимым разработку и принятие ООН Кодекса ядерной безопасности и системы международного контроля под эгидой ООН.

Главная угроза настоящего периода — это опасность не столько военная, сколько техногенная. Многоликость этой опасности, множественность аварийных ситуаций, которые могут возникнуть при маловероятном сочетании обстоятельств, каждое из которых безобидно само по себе и не вызывает тревоги у руководителей и персонала, зависимость критической ситуации от квалификации, здоровья, психологического состояния, настроения тысяч людей, их умения взаимодействовать как между собой, так и со сложнейшей и не вполне надежной техникой — вот характерные черты нашего времени. Своекорыстие компаний и ведомств, национальные разногласия, возможность терроризма — всё это усугубляет опасность.

Мы убеждены, что правительства не смогут своими силами решить проблему безопасности человечества. Необходимо развернуть мощные общественные движения, охватывающие людей, стоящих на всех участках потенциально опасных производств, науки, проектирования. Взаимодействие общественных сил и правительственных органов — вот что может решить задачу обеспечения безопасности общества.

В Советском Союзе возникло подобное неформальное общественное движение — Союз «Чернобыль», объединяющее около 100 тысяч участников работы по ликвидации последствий аварии. Союз ставит своей задачей не допустить повторения Чернобыля и помочь всем пострадавшим. Мы хотим установить связь со всеми организациями и лицами, обеспокоенными тем, что произошло, и тем, что может произойти. Мы привлекаем ученых, врачей, журналистов, оказываем медицинскую и социальную помощь, защищаем права пострадавших.

Однако ни Белоруссия, ни Украина, ни весь Советский Союз не могут своими силами справиться с оказанием полноценной медицинской и социальной помощи большому количеству пострадавших. В ближайшие годы следует ожидать рост заболеваемости, в частности — лейкозами. Уже сейчас требуется проведение трансплантации костного мозга значительному количеству детей. Это в СССР не делается из-за отсутствия необходимого оборудования.

Мы призываем общественные силы и правительства всех стран; международные организации и, в первую очередь, ООН объединить усилия в создании надежной системы общественной безопасности, включая систему контроля.

Мы призываем оказать советскому народу медицинскую помощь, предоставив необходимое оборудование и медикаменты, принять на лечение наших детей.

Мы призываем оказать помощь народу Белоруссии в скорейшем переселении с зараженных территорий 100 тыс. человек, путем предоставления оборудования и строительных материалов.

Чернобыльская катастрофа должна послужить всему человечеству поводом осознать всю глубину опасности технических и политических амбиций и предрассудков, страшную цену которым народы платят своей жизнью и здоровьем. Перед будущим всех детей нашей планеты должны отступить национальное чванство, государственная самоуверенность, групповая ограниченность.

Куропаты, Хатынь, Чернобыль…

Мы большие торопыги. Семьдесят лет брели, гонимые, и друг друга поторапливали в заданном направлении. Сделали несколько шагов в обратном направлении и уже сами поверили, других убеждаем: все, со Сталиным разделались! Теперь главный редут Системы, Номенклатуры — досталинские времена и фигуры! А со Сталиным покончено!

Ну, а после того, что видели, слышали на конференции — съезде РКП и на XXVIII съезде КПСС, столь же уверенно будем утверждать, что за С т а л и н а они уже не держатся?

Но я не стану заострять внимания на престарелых партийных Ноздревых, столь нахраписто и шумно пытавшихся снова сбывать нам, подсунуть свои ценности, как гоголевский персонаж — борзых и старых кляч. Я о тех, кто помоложе, кто при Сталине и не жил, не знают и не осознают, что для несчастной страны означал бы откат к прежним формам существования — и ради чего? Ради права и впредь быть некомпетентными и полуграмотными погонялами народа, их ненавидящего? Соблазна ради лакейских привилегий, которыми пренебрежет любой работающий в развитых странах, как оскорбительными и жалкими.

Потому все-таки о сталинизме.

Как-то попал я в семью старых большевиков, Даниил Семенович Данин [110] меня с ними познакомил, и начали припоминать, как гостил здесь когда-то А. И. Микоян [111] («вот на этом диване сидел») и у него спросили: ну, зачем при реабилитации (а это была хрущевская «оттепель»), зачем столько времени на каждое дело тратить? Что вы дурака валяете? Разве не ясно, что всё это беззаконие было? Конечно, ответил бывший соратник Сталина, так и надо бы сделать — сразу реабилитировать всех «политических». Никакие они не враги. «Но тогда преступниками окажемся мы, — прикинул Микоян. И вдруг закончил: — Кем мы, впрочем, и являемся».

Вот и на такие признания способен был Анастас Иванович.

Для моего поколения это всё — часть нашей памяти, детской, юношеской, взрослой. После суда-процесса по иску И. Т. Шеховцова я получал сердитые письма: «Ну, что вы знаете о Сталине, о том времени?»

Помним, знаем не мало. На нашей памяти вон сколько войн было: «освободительный поход» в Западную Белоруссию и Украину, война с Финляндией и Отечественная. Ну, и, конечно, наш позор сегодняшний — вторжение в Афганистан.

Но самая длительная и тяжелая, преступная — война Сталина против своего народа. Главная вина, в которой готов был признаться импульсивный Микоян.

Знаки, особенно болевые точки истории моей Белоруссии: Куропаты, Хатынь, а теперь еще и Чернобыль.

Ведь страна жила в состоянии перманентной войны и в довоенные годы. Согласно сталинской формуле об обострении классовой борьбы по мере нашего «успешного» продвижения к социализму.

Люди с трудом верят в потери, которыми оплатили мы 70 лет утопии. И в 40 миллионов Роя Медведева, и в 60 — Александра Солженицына, и даже в 3,7 миллиона В. А. Крючкова, председателя КГБ.