Дуче! Взлет и падение Бенито Муссолини

За несколько недель до Стрезы Муссолини решил прощупать англичан. Итальянскому послу в Лондоне Дино Гранди была направлена депеша с задачей прояснить два вопроса. Готовы ли британцы дать Муссолини зеленый свет в Абиссинии? И как они поддержат дуче в вопросе гарантии независимости Австрии при преемнике Дольфуса Курте фон Шушинге?

При ближайшей же оказии Гранди поднял эти вопросы в беседе с английским премьер-министром Рамзаем Мак-Дональдом.

— Англия, — пояснил Мак-Дональд, — подобна леди. Она любит энергичных мужчин, предпочитая, однако, чтобы дела делались благоразумно и осторожно — не публично. Проявите тактичность, и с нашей стороны никаких возражений не будет.

События в Стрезе подтвердили это. Хотя сэр Джон Симон, министр иностранных дел, и привез с собой экспертов по Абиссинии, они молчали. В ресторане под открытым небом неподалеку в тот же день между столиками прошли продавцы газет, предлагая свежий номер «Корьере делла Сера», в которой крупными буквами был набран заголовок: «Итальянские войска проследовали через Суэцкий канал!» В пути находилось более 200 000 солдат, 50 000 мулов и вьючных лошадей и 10 000 автомашин.

Однако британская делегация на это никак не отреагировала. Муссолини полагал, что получил тем самым негласное одобрение своих действий.

Но по Австрии поддержка ему оказана не была.

— Не могу же я один совершать марши войск к Бреннерскому перевалу, — попытался он протестовать.

Мак-Дональд ответил ему на это, что Австрия — созревший плод и готова упасть в подол Германии. Французский премьер-министр Пьер Лаваль высказался в том плане, что это касается в первую очередь интересов Италии. В заключение конференции союзники заявили о необходимости сохранения мира в Европе, и дуче воспользовался последним шансом, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.

— В Европе, — повторил он дважды.

Он опасался, что будет поставлен вопрос об исключении Италии из Лиги Наций. Но никто по этому поводу не сказал ни слова.

Вспоминая об этих событиях, Муссолини ехал на встречу с Иденом. Тот, одетый с иголочки, несмотря на жару, даже бровью не повел, увидев странное одеяние хозяина. На лицах ряда гостей появилось удивление. Даже сэр Эрик Друммонд, британский посол, бросил на дуче взгляд с комическим испугом.

Когда гости молчаливо заняли свои места за длинным столом, Муссолини сел на свой стул, повернувшись спиной к Идену.

От Дино Гранди дуче знал о последних событиях в Англии. Проведенный опрос населения там показал, что более десяти миллионов британцев высказались за введение экономических санкций против агрессора. Новое правительство, пришедшее к власти немногим более двух недель назад, во главе с премьер-министром Стенли Болдуином, не могло полностью проигнорировать мнение половины электората. Этим и объяснялся приезд Идена, который должен был попытаться достичь компромисса — умиротворить дуче и оставить Италию в Лиге Наций. Предполагалось передать Муссолини большую часть пустыни Огаден, примыкавшей к итальянскому Сомали, и британский порт Сойла в Аденском заливе, куда все равно можно было добраться только на верблюдах.

Муссолини, под управлением которого к тому времени находилось сто тысяч квадратных миль Сахары, сказал с возмущением:

— Я ведь не коллекционирую пустыни.

Приказав принести карту Африки, дуче показал Идену свои претензии к Абиссинии: города Адова и Аксум на севере с прилегающими землями, полосу территории, которая соединила бы удерживаемую итальянцами Эритрею и Сомали, и роспуск абиссинской армии.

— Если я начну войну, — предупредил он Идена, — название «Абиссиния» исчезнет с карт.

Идеи колебался, полагая, что вряд ли Хайле Селассие, император Абиссинии, согласится на эти требования, и снова предложил Муссолини отказаться от своей затеи.

— Уже поздно, — раздраженно ответил дуче. — Я должен действовать.

Отобедав, Муссолини отошел в дальний угол зала и стал разговаривать с каким-то мелким чиновником, не обращая внимания на присутствие Идена. Сэр Эрик Друммонд, подойдя к Марио Панзе, попытался разрядить обстановку. Совсем некстати в одной из недавних газет была опубликована статья, посвященная Идену, в которой говорилось: «Хотя мистер Идеи и может читать Гомера в оригинале, он не понимает Муссолини даже с переводчиком».

Муссолини холодно и молчаливо выслушал подошедшего Панзу. Затем, засунув руки в карманы брюк, резко сказал:

— Расстояние между нами одинаковое. Если он хочет переговорить со мной, пусть подойдет.

Панза удалился, поскольку говорить больше было не о чем.

Всю ночь, час за часом, грузовые автомобили шли вперед, продвигаясь по основной дороге из Асмары, что в Эритрее, в глубь страны. Порывы ветра били песком в стекла кабин. Мрачные водители вели машины, закутав рот и нос носовыми платками, пытаясь защититься от коричневой, мелкой, как тальк, песочной пыли. Еще до наступления темноты все дороги были забиты колоннами войск. По обе стороны основной дороги тут и там виднелись бивуаки. Тысячи мулов и вьючных лошадей тащили свою поклажу, в промежутках между обозами шли конная артиллерия и танки.

В походе из Рима на Аддис-Абебу, начавшемся 3 октября 1935 года, принимали участие и ветераны, вспоминавшие марш на Рим, совершенный тринадцать лет назад.

В небольшой хижине, сложенной из камней, в пятнадцати километрах от границы с Абиссинией генерал Эмилио де Боно проводил совещание своего штаба. На столе были разложены карты, освещаемые скудным светом свечей. На дороге, проходившей в километре оттуда, не было видно ни огонька, хотя по ней шли тысячи людей. В шестидесяти километрах левее плато был сосредоточен 1-й армейский корпус генерала Сантини, численностью 35 000 человек. Местность там была гористой, с высотами до 3000 метров, так что солдатам приходилось впрягаться вместе с мулами, чтобы протащить артиллерию. В центре продвигалась колонна генерала Пирцо Бироли — до 40 000 солдат и офицеров, шедшая на Энтисцию. Справа находился 2-й армейский корпус генерала Маравигны, следовавший на Адову.

Было 4.50 утра. Горизонт на востоке стал сереть, приобретая розовый оттенок. Стали видны силуэты шоколадно-коричневых гор Данакиль. Штабные офицеры в серо-зеленой форме смотрели в ту сторону, покуривая и перебрасываясь отдельными фразами вполголоса. Некоторые прикладывались к фляжкам с коньяком. В абсолютной тишине были слышны лишь щелканье телеграфных аппаратов да пение какой-то птички.

Генерал де Боно ждал этого момента уже три года. Осенью 1932 года после скандала в связи с Маттеотти он не был назначен, как это ожидалось, министром колоний, но обратил внимание Муссолини на Абиссинию.

— Если там начнется война и вы посчитаете меня достойным этого, — добавил он с пафосом, — я мог бы возглавить руководство боевыми действиями.

К радости де Боно дуче согласился. «Разве в свои шестьдесят шесть лет он был слишком стар?»

— Еще нет, — ответил Муссолини, — к тому же нельзя терять время.

И де Боно времени не терял. Весной 1933 года он вызвал в Рим подполковника Витторио Ругеро, военного атташе итальянской миссии в Аддис-Абебе. Назад тот возвратился с карманами набитыми не только лирами, но и тяжеловесными серебряными талерами Марии-Терезии. Главная задача его, как шефа вновь созданного политического бюро, заключалась в подкупе недовольных Хайле Селассие племенных вождей.

В конце 1934 года де Боно прибыл в эритрейский порт Массауа в качестве верховного комиссара по делам Восточной Африки. Истинная цель его миссии держалась в секрете. В регионе было явно недостаточно важных в военном отношении воды, продовольствия, коммуникаций и дорог. Поэтому он начал строительство стопятидесятикилометровой дороги из порта до города Асмары, находившегося на границе с Абиссинией, использовав местную рабочую силу, поскольку доставка сюда итальянских рабочих могла бы вызвать подозрение.

30 декабря 1934 года Муссолини подписал секретный приказ о подготовке к войне, отпечатанный всего в пяти экземплярах. Его план заключался в начале военных действий осенью, как только в Африке окончится сезон дождей. Предусмотрев возможность демарша англичан, которые могли закрыть Суэцкий канал, он приказал генералу создать трехлетние запасы продовольствия и военного снаряжения. Людской контингент проблем у него не вызывал.