Николай Метнер

[1] Б. В. Асафьев. Стихотворения в современной русской музыке, «Орфей», 1922, № 1, стр. 97.

«стр. 158»

«стр. 159»

Другая песня - «Счастливого плавания» - переносит в совершенно иную образную сферу. Героический пафос, решимость, отличающие стихотворение, воплощаются в широкой, броской мелодии и очень взволнованной, бурной партии фортепиано.

В 1920 году Метнер написал «Пять стихотворений Тютчева и Фета», которые открываются одним из самых популярных романсов композитора - «Бессонницей» на текст Тютчева. Вот что сообщил Метнер по этому поводу брату Эмилию Карловичу: «Из многих новых песен мечтаю показать тебе «Бессонницу» Тютчева и «Арион» Пушкина. Первая о том, что часто переживалось за последнее время, а вторая о том, к чему стремится душа. В музыке, кажется, удались обе» [1].

«Бессонница» - один из лучших образцов сдержанной и углубленной лирики Метнера. Раздумье о смысле жизни, о судьбе грядущих и уходящих поколений, выраженное в стихотворении Тютчева, вдохновило Метнера на создание очень глубокого, философского музыкального произведения. В самой мелодии романса Метнер сочетает строгость, самоуглубленность изложения с большой непосредственностью и привлекательной искренностью музыкального образа. Тема «Бессонницы» - одна из самых ярких подлинно русских мелодий Метнера. Романс лишен каких бы то ни было внешних эффектов: ритмически выдержанная остинатная фигура фортепианной партии, и на ее фоне свободное развитие мелодии голоса. Так переданы одновременно и внешний образ (мерный бой часов), и состояние глубокой, безнадежной душевной скорби:

[1] Письмо Н. К. Метнера Э. К. Метнеру от 20 июня 1920 года ГЦММК, фонд 132, № 807.

«стр. 160»

Характерно и завершение романса - развернутая постлюдия, представляющая собой проникновеннейший дуэт фортепиано и голоса без слов.

Романсы и песни Метнера составили одну из значительнейших страниц творческой биографии композитора. Обращаясь к «вечным» темам искусства - природе и человеку, - композитор вдохновлялся бессмертными образцами русской и западной поэзии. Лучшим песням и романсам Метнера свойственны яркая индивидуализация музыкально-поэтического образа, речевая, декламационная выразительность вокальной мелодии и тонко выписанная фортепианная партия, которая становится важнейшим участником ансамбля.

«стр. 161»

Черты стиля

Метнер жил и творил в тревожное, поисковое время, когда мировое музыкальное искусство переживало один из самых сложных и интересных периодов своего развития.

Первую половину XX века, как ни одну эпоху в прошлом, отличает обилие и, если можно так выразиться, сложнейшая «полифония» музыкальных стилей. Существование нескольких, подчас взаимоисключающих друг друга стилей, - закономерное явление искусства на различных этапах его развития. И в жизни, и в науке, и в искусстве процессы протекают не однолинейно. И если одни направления в искусстве смело стремятся к новым дерзаниям, открытиям и, что вполне естественно, в ходе их формирования многие из устоявшихся принципов модифицируются или отмирают, то художники более умеренного склада как бы «уравновешивают» своим творчеством этот процесс.

Наличие различных стилей и художественных школ, одни из которых подобно центростремительным силам неудержимо рвутся вперед, а другие, как бы центробежные, более тяготеют к устоявшимся формам и схемам, делает возможным и закономерным существование и развитие столь противоположных творческих фигур, как Прокофьев и Стравинский, Шенберг и Гершвин, Берг и Метнер.

Художник самобытной индивидуальности, создавший определенный музыкальный стиль, Метнер шел в искусстве путем, который лежал несколько в стороне от основных магистралей современной жизни. И если многие события волновали его как человека и гражданина, то все же он не стремился поставить их в центре внимания своего музыкального творчества. Определенную несвоевременность собственного искусства очень остро ощущал

«стр. 162»

и сам композитор. В одном из писем к А. Ф. Гедике он прямо задает ему этот вопрос: «Не приходило тебе в голову, что я опоздал родиться, что то, что я пишу, не по времени?…Ты, может быть, осуждаешь меня, что я так ношусь с собою, со своими сочинениями… Но… как ни мало может быть мое содержание, но это единственное мое содержание, т. к., кроме музыки, кроме того, что я делаю с ней, я совершенное ничто. Странно тоже то, что все, о чем я тебе сейчас пишу, на что жалуюсь, я одновременно сознаю и как колоссальный недостаток и как достоинство…» [1].

Бурному водовороту современной жизни Метнер противопоставил свой собственный мир - мир художника-индивидуалиста, чьи творческие принципы откристаллизовались достаточно рано и оставались фактически почти незыблемыми на протяжении всей жизни композитора.

Но создать собственный мир (пусть не во всем созвучный породившей его эпохе, как это было, например, у Танеева и Мясковского), может, как известно, лишь истинно большой художник, имеющий ярко выраженное свое видение мира, и идущий в искусстве своим путем.

Метнер - поэт-романтик, со светлым жизнелюбивым приятием мира. Для него почти не свойственны остродраматические конфликты или глубоко трагические, пессимистические концепции. Композитор никогда не рисует в своих сочинениях образы зла, насилия, смерти. Это связано в первую очередь с тем, что он нарочито проходит мимо уродливых и отталкивающих явлений окружающей действительности, - они существуют где-то за границами созданного им мира и просто сбрасываются им со счетов. Довольно далек Метнеру и обличительный смех, и подчеркнутая ироничность, свойственная многим

[1] Письмо Н. К. Метнера к А. Ф. Гедике от 1 сентября 1907 года. ГЦММК, фонд 47, № 591.

«стр. 163»

сочинениям XX века. Его скорее привлекает мягкий, незлобивый юмор, и добрая улыбка придает особое обаяние многим страницам его произведений. Романтическая направленность творчества Метнера в целом тяготеет к классицизму.

Подлинной стихией композитора оказалась лирика. В лучших его работах пленяют образы человека с мечтательной и возвышенной душой, образы вдохновенной юношеской любви, упоение радостями жизни и красотой природы. И какую-то особую свежесть, неповторимость многим метнеровским лирическим образам придает легкая сказочная дымка, окрашивающая их в призрачные фантастические тона. Таковы, например, циклы сказок op. 9 и первые две сказки из op. 26, «Романс» из второго фортепианного концерта, «Лирические эскизы для юношества», «Соната-Идиллия». В произведениях этого плана преобладает обычно один образ, раскрываемый в широкой кантиленной теме. Отсутствие контрастного начала и ясная гармоническая основа способствуют созданию мягкого лирического настроения.

Среди лирических пьес Метнера особенно выделяются те из них, где лирика приобретает элегический оттенок: Соната-Элегия» и «Соната-Воспоминание», романс «Цветок засохший» и тема первой импровизации «Воспоминание о бале», побочная партия сонаты соль минор и сказка «Нищий». В этих сочинениях преобладает особый, сугубо метнеровский «воспоминательный» тон музыки. Искренне и поэтично художник пишет как бы свои музыкальные мемуары, раскрывая в них образы мечты и действительности и давая полный простор творческой фантазии. Подобные образы составляют центр метнеровского мира. Именно в них ярче всего вступает он сам, подобно тому как Скрябин утверждал себя («Я есмь») в остро импульсивных темах «Божественной поэмы», четвертой и пятой сонат.

«стр. 164»

Большое место в музыке Метнера занимают лирико-повествовательные и лирико-драматические образы. Чаще всего они воплощаются в пьесах-монологах, сказках, отрывках из трагедий, сочетающих внешнюю неторопливость, размеренность развития с большой внутренней взволнованностью и устремленностью. Таковы сказки op. 14 № 2, op. 20, op. 26 № 3, № 4, сонаты op. 22 и op. 25 № 2, первый фортепианный концерт и первая часть фортепианного квинтета. В подобных сочинениях композитор ставит вопросы большой значимости (вспомним сказку «Колокол искусства», фортепианный квинтет), а подчас и философского порядка (Соната op. 25 № 2 и др.).