Пик Сталина

Сохоутдинов и еще один рабочий. 7 августа исследователи снова были на

леднике Федченко. После разгадки тайны нового ледника, вновь встала в

порядок дня задача отыскания перевалов на запад. Первый маршрут,

предпринятый с этой целью, И.Г. Дорофеев сделал в верховья мощного

ледового притока ледника Федченко, названного впоследствии ледником

Академии наук. Группа быстро пересекла ледник Федченко в направлении к

месту впадения в него ледника Академии наук. Там путь им преградил 50-

метровый крутой ледяной подъем. Путешественники преодолели это

препятствие, вырубив во льду лестницу в несколько десятков ступеней, и

вышли на пологую часть ледника.

Поверхность льда здесь была покрыта толстым слоем рыхлого снега.

Идти было очень трудно, и вскоре Гизятов сказал своим спутникам, что у

него нет сил двигаться дальше. И.Г. Дорофеев оставил ему продукты и

1 И.Г. Дорофеев. По «белому пятну» Западного Памира. «Побежденные вершины». Ежегодник советского

альпинизма, год 1951. Географгиз, 1951.

67

теплые вещи и велел дожидаться своего возвращения. Однако Гизятов через

некоторое время почувствовал себя лучше и спустился к базовому лагерю

экспедиции.

Группа продолжала утомительный подъем. На солнце было жарко.

Мучила жажда, ее нечем было утолить.

«...Здесь, на высоте 4600 м, тающий снег не превращается в воду, а из-за

сухости воздуха сразу переходит в газообразное состояние. Отсутствие воды

очень сказывалось, особенно если принять во внимание нашу пищу —

вареную баранину и сухие лепешки. Утолять жажду снегом было бесполезно,

я пытался растопить на солнце снег в кружке, но он растаял, почти не смочив

ее стенок»1. Изматывал силы тяжелый подъем. Идущий первым проваливался

по колена в рыхлый снег и, сделав несколько шагов, останавливался для того,

чтобы уступить место своему товарищу. Так было пройдено еще 7

километров. Наконец группа достигла высшей точки предполагаемого

перевала, впоследствии названного И.Г. Дорофеевым Абдукагор I.

Высотомеры показывали высоту в 4920 м над уровнем моря2. Спуск с

перевала по пологому и широкому леднику привел (через два километра)

разведчиков к глубокому обрыву, спускавшемуся в узкое ущелье, уходившее в

направлении на запад. На дне ущелья можно было рассмотреть ледник, вся

поверхность которого была изборождена трещинами. Дорофеев стоял у

обрыва, завороженный открывшимся перед ним видом на горы Дарваза.

Вокруг высились остроконечные пики, время от времени гремели огромные

снежные лавины, срывающиеся с крутых западных склонов. Спуститься на

запад здесь было невозможно.

Несмотря на резкие порывы юго-западного ветра, И.Г. Дорофеев быстро

набрасывал на свой планшет положение ледников и долин. Расположенные

глубоко внизу, они четко обозначались, как будто перед исследователем была

1 И.Г. Дорофеев. По «белому пятну» Западного Памира. «Побежденные вершины». Ежегодник советского

альпинизма, год 1951. Географгиз, 1951.

2 Высота этого пункта у Дорофеева в разных источниках указана неодинаковой. В карте, приложенной к

Отчету экспедиции 1928 г., для этого перевала указана высота 4740 м, а в его статье: По «белому пятну»

Западного Памира – 4920 м. Мы останавливаемся на последней цифре, как более поздней. – Ред.

68

гигантская рельефная карта. Топограф продолжал работу до тех пор, пока

погода окончательно не испортилась и не началась метель.

Тесная палатка, в которой укрылись путешественники, сотрясалась от

бешеных порывов ветра всю ночь и утро следующего дня. Иногда люди

опасались за прочность растяжек палатки. Все вокруг было скрыто в тумане и

серой пелене снегопада; буря не утихала, но в 2 часа дня группа все же

решила начать спуск к лагерю экспедиции. Пришлось потратить немало

времени на то, чтобы натянуть на ноги затвердевшие на морозе сапоги,

отрыть из снега вce снаряжение и сложить промерзшую палатку.

Свежевыпавший снег скрывал ранее открытые трещины ледника, и поэтому

люди связались веревкой. Пользуясь своими записями о маршруте, топограф

вел группу по компасу в густом тумане и при непрекращающемся снегопаде.

Задыхаясь от усталости, исследователи брели по глубокому снегу ледника до

полной темноты. Расположились на ночлег. Снежная буря не утихала в

течение второй ночи.

Утром группа продолжала спуск. Тот, кто шел первым то и дело

проваливался в трещины, задерживаясь на их краю или повисая над бездной

на веревке. Извлечение провалившегося в трещину каждый раз отнимало

много сил. Донимали холод и жажда.

Неожиданно в 11 часов дня, среди мутной пелены снегопада, открылся

клочок голубого неба, а через час исчезли и последние следы непогоды: на

небе не было ни облачка. Уставшие до изнеможения люди в это время шли

уже по залитой солнцем нижней части ледника Академии наук. Только

сверкающие в солнечных лучах тысячами искр, сугробы свежего снега

напоминали о недавней буре. Все неровности ледника, камни, морены, русла

ледниковых потоков были покрыты толстым слоем свежего снега.

В наше время известно, что ледник Федченко перехватывает большую

часть осадков, идущих сюда с западных равнин; они накапливаются в его

верховьях зимой и летом в виде снега. Огромные массы его со временем

преобразуются в фирн, а затем в плотный лед, сползающий по пологому

69

руслу долины ледника на север, к далеким истокам Мук-су. Так происходит

непрерывное пополнение естественной убыли ледника.

***

Неудача попытки И.Г. Дорофеева найти доступный переход на запад

обязывала к дальнейшей разведке перевалов. Немецкие альпинисты после

нескольких походов преждевременно пришли к выводу о том, что перевалов

из верхней части ледника Федченко на запад нет и спуститься оттуда в

долины Ванча и Язгулема невозможно. Русский топограф отвергал эту точку

зрения; он был по-прежнему уверен в том, что проходимые перевалы есть и

путь к ним лежит через боковые ледники № 4 и № 8.

В результате обсуждения было принято решение: произвести еще одну

разведку перевалов и, если они будут найдены, предпринять дальнейшие

исследования. Группы должны были направиться в верховья ледника

Федченко и ледников № 4 и № 8. В группу, направившуюся на ледник № 8,

вошли профессор (ныне академик) О.Ю. Шмидт, бывший начальником

альпинистской части экспедиции, и И.Г. Дорофеев. На второй день пути

исследователи достигли гребня, замыкавшего верховья ледника. В этом

гребне были видны две седловины, обследование которых позволило

обнаружить доступный спуск в неизвестную глубокую долину, уходящую на

юго-запад. Таким образом, один перевал был открыт. Но куда он вел? Через

три дня И.Г. Дорофеев, во главе новой группы, опять был на вновь открытом

перевале. Избрав более северную из двух седловин1, группа перевалила на

запад и начала спуск вниз, к неизвестной долине. Уже вскоре дальнейший

путь оказался неясным и потребовал разведки, которую успешно произвели

красноармейцы — постоянные спутники топографа. Переночевав среди сне-

гов, группа на утро следующего дня начала спуск по узкому леднику,

впоследствии названному Красноармейским. Ледник этот был весь рассечен

трещинами; местами его падение было настолько крутым, что приходилось

пускать в ход ледорубы.

1 Этот перевал, высотой 4800 м, был назван Кашал-аяк 2.

70

71

Один из альпинистов, спускаясь шаг за шагом, рубил ступени, а его спутники

внимательно следили за каждым движением товарища, придерживая конец

веревки, к которой он был привязан на случай срыва.