Дневники Фаулз
Дневники Фаулз читать книгу онлайн
История жизненного и творческого пути Джона Фаулза, рассказанная им самим.
Странствия по Европе и страстная, трудная любовь к замужней женщине…
Ранние стихи, пьесы и рассказы…
Возвращение в Англию — и начало становления Фаулза как писателя…
Вот лишь немногое, о чем повествует первый том «Дневников» Джона Фаулза, книги, которую по достоинству оценили и самые авторитетные критики, и читатели.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Гарбо, «Камилла». Какое лицо! Почти платоническое — идеальное женское лицо. Кроме того, Гарбо — замечательная актриса, она раньше всех поняла особенности кино; и голос у нее необыкновенный. Загадочная красота, восхитительный каприз природы — один шанс из всех человеческих жизней за пятьдесят лет.
28 июля
Эткер, моя ученица-турчанка, — худенькая, стройная девушка с несообразно пухлым розовым лицом и исключительно красивыми глазами — лучистыми, сияющими, искрящимися умом. Сама она некрасива, но глаза необыкновенные; и замечательное чувство английского языка. Делает ошибки в грамматике, но в то же время перевела несколько стихотворений Орхана Вели так хорошо, что редактура не требуется [532]. На мой взгляд, у нее есть все, чтобы стать хорошим литератором. Я посоветовал ей писать, познакомил с творчеством Мэнсфилд; очевидно, что та близка ей. В такой стране, как Турция, для Эткер должно найтись место в литературе. На прощание она подарила мне tribouki скатерть, и пластинку с турецкой народной музыкой. Подозреваю, она чувствует, что я что-то привнес в ее жизнь, — возможно, укрепил в желании писать самой. Тронут и смущен; она одна из немногих достойных людей, которых я знал; особенно удивительно, что я встретил ее в Св. Годрике.
5 августа
День на природе; нервный срыв, который требует лечения. Природа — одна из главных ценностей в моей жизни; подозреваю, что на самом деле на природе я скучаю, и все же не могу жить, чтобы иногда не испытывать себя ею.
Весь день, пока мы добирались до Грейт-Миссенден, лил дождь; унылый пригород затянуло влажной пеленой. Но у Чилтернза брызнуло солнце. Восхитительно это возвращение в мир детства, ничего не забыто, разве что некоторые имена, но зато ярко вспоминаются отдельные случаи, прекрасные виды, звуки. Лоскуты полей, лесные уголки — все так знакомо, так невыносимо дорого, как Моцарт, Мариво, Джойс или Донн. Когда живешь вдали от сельской местности, то остро чувствуешь возвращение на природу; обычное видится как чудо — даже самые распространенные цветы и птицы.
Паника вокруг Суэцкого канала [533]; чудовищная агрессивность тори; неуклюжие действия великих держав. Допотопное маневрирование двух гигантских вымерших монстров, слишком глупых, чтобы удерживать в крошечных головках больше одной мысли; борьба. Ну а мы блохи на хозяйском теле — такие же беспомощные. Англия заняла безнадежно безнравственную позицию; осталось только сражаться; руины по крайней мере скроют британскую наготу. Если меня призовут, я откажусь участвовать в этой военной акции.
18 августа
Джон Осборн «Оглянись во гневе». Пьеса гораздо лучше, чем я ожидал; она превосходит все, что создано литературным движением, возникшим после выхода «Счастливчика Джима».
Меня покорила добротность диалога — талантливого, горького, злого; это смерть для старых словесных и умственных клише лондонской школы. Критики неправильно оценили пьесу; недостатки — в теперешней постановке, а не в характерах или сюжете [534]. Конечно, Джимми Портер видит вокруг себя только пустоту и грязь жизни. Но если у вас хорошее зрение, вы любите свет и открытый воздух, а вместо этого торчите в дрянных кирпичных коробках, в голову лезут мысли совсем не о строительстве.
Это пьеса-предупреждение: близится ломка в умах. Меня пьеса тоже задела — а ведь в течение долгого времени меня ничто по-настоящему не трогало.
25 августа
Переработал половину «Джокера» — теперь название «Волхв». Композиция меня устраивает. А вот в технике постоянные погрешности; нашествие клише. Нужно каждое предложение подвергать тщательному досмотру. Все ли в нем так уж необходимо? Достаточно ли оно емкое? Все ли ясно? Отточено? Нет ли клише? Обычно есть.
7 октября
Собственный стиль; пишу второй вариант «Волхва». За последние пятьдесят лет столько всего развенчано, опровергнуто, ославлено как пустое и претенциозное, что это оказало пагубное влияние на самые разные стили; им всем необходимо очищение — особенно на смысловом уровне. Стиль должен быть более искренним, приближенным к разговорному языку, живым, четким. Энергичным и смелым — как у Руссо, Пипса, Хемингуэя, последователей «Счастливчика Джима»; ясным, чистым, неакадемическим; главное — неакадемическим и негерметичным. Неясность в прозе совершенно непростительна.
9 октября
После всех этих месяцев работы над «Волхвом» мне вдруг открылись параллели с «Бурей»: Просперо, Миранда, Антонио, Калибан.
30 октября
Головокружительная глупость человечества. Сначала Венгрия, теперь Египет. На одной и той же неделе мы льем гневные слезы, осуждая жестокость России, и одновременно начинаем согласованные военные действия против Египта, настаивая, что нынешние условия требуют международной интервенции [535]. Тори добились только одного: теперь последующие сто лет арабы будут ненавидеть Англию и Францию. И что хуже всего: причина глупейших действий России и Англии в тщеславии горстки людей — таких как Хрущев и Иден: ведь они могут делать историю. Зло приносят не великие люди, а ничтожества, которые пытаются быть великими.
9 ноября
В учительской Св. Годрика Флетчер пересказывал бредовые идеи тори глупеньким дамочкам; я хотел было вмешаться, начать спорить, но подумал: а какой в этом смысл?
Начинаю понимать тридцатые годы; теперь я мог бы отказаться от многого. Казалось, я возвысился над миром политики. Даже к египетским событиям мог относиться бесстрастно; эмоциональная позиция бестолковых либералов помогла этому.
Но Венгрия не выходит из головы.
Нам никогда не смыть эту кровь.
Выставка Брака — попадаем на нее буквально за час до закрытия. Полно людей, которые явно не понимают того, что видят, и ходят ощетинившиеся от непонятной обиды.
А картины прекрасны; Брак все-таки лучший из всех. Во многом потому, что у него неповторимая крестьянская манера: никаких интеллектуальных выкрутасов, головоломок. Собственное видение вещей, мастерство на грани гениальности. Цвета безупречные, гармоничные; формы мощные, округлые, жаркие, цельные, земные, как женщины Майоля. Его можно назвать вдохновенным сельским художником.
Одна из великих задач искусства — это обретение душевного покоя; главное очарование живописи Брака — не броскость, а обращенность внутрь. Нужно видеть Брака и войти в этот покой. Или, говоря другими словами, его картины не против того, чтобы их видели, они не бросаются в глаза, не требуют внимания — они просто существуют; если захотите, можете их увидеть, но они живут сами по себе, как живут только шедевры (у Пикассо, кстати, таких немного). Думаю, я предпочел бы скорее приобрести картину Брака, чем любую работу любого современного художника.
28 ноября
Холод, зимний холод, и вновь все тот же призрак бедности, личной неудачи — все то же самое. Комфортабельное отопление, деньги на одежду — пусть даже у вас есть самое необходимое, — считаются настоятельной жизненной потребностью, хоть это и не так. У меня есть только старое пальто с капюшоном, оно такое поношенное и потертое, что мне, несмотря на все произошедшие со мной изменения, стыдно его носить. Э. тоже нужно новое пальто. Сегодня отдал ей отложенные на квартиру деньги, чтобы она купила себе обувь. По соседству живет ухоженная приличная дама — всегда в веселом расположении духа, всегда счастлива — от одного ее вида тошнит. И от всего остального тоже. Отвратительная медлительность, с какой я работаю; куча исправлений; Венгрия, Египет; печаль Э. На всем иней, черный иней.
30 ноября
Джон Уилли «Мятеж». Ясный, конкретный, отрывистый, кинематографический стиль. Теперь он не кажется мне удачным. Что хорошо для кино, не подходит для романа — он должен выполнять задачи, с которыми кинематограф (даже потенциально) не может хорошо справиться. Передача умонастроений, описания, мысли, мотивы — это не для кино.