Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера
Гитлер и его бог. За кулисами феномена Гитлера читать книгу онлайн
О Гитлере написаны тысячи книг, но он по-прежнему остается загадкой. Как могло случиться, что человек, который был никому неизвестным, одиноким фронтовиком без будущего, через несколько лет оказался Вождем и Мессией немецкого народа? Как могло такое ничтожество развязать самую разрушительную и убийственную войну в истории человечества? Джордж ван Фрекем пришел к заключению: в случае Гитлера должна была существовать причина, соразмерная с последствиями его действий – он был одержим «богом», неким существом, вдохновлявшим и направлявшим его, приведшим его к власти и в конце концов покинувшим его, когда тот стал не нужен. И в этой связи автор раскрывает совершенно неожиданную роль индийского философа и йогина Шри Ауробиндо в борьбе против Гитлера накануне и в ходе Второй мировой войны.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
О его эрудиции и прекрасной памяти говорит то, что он использовал в качестве отправной точки своего труда «Человеческий цикл» идею Лампрехта [31] о поэтапном развитии человечества. Шри Ауробиндо использовал его терминологию для обозначения стадий этого развития (символическая, типическая, условная, индивидуалистическая и субъективистская), наполнив эти термины новым глубоким содержанием.
Символический этап – религиозный и духовный; жизнь в этот период является прямым проявлением или символом внутренней истины. Следующий, типический этап, является главным образом этическим и психологическим: в обществе, перешедшем на эту стадию, духовные истины становятся моральными идеалами или нормами, а преобладающие психологические качества начинают определять категории или «типы» людей. «Условный же этап человеческого общества зарождается тогда, когда внешние подпорки, внешнее выражение духа или идеала становятся важнее самого идеала – одеяние или тело становится важнее, чем сам человек». Это период стандартизации и огрубелости, когда все постепенно становится лишь «именем, оболочкой, маской». Он «либо должен быть расплавлен в тигле индивидуалистического периода общества, либо его слабость и ложь приведут к гибели всю систему жизни, цепляющуюся за него»231.
«Восставший индивид сбрасывает с себя иго, провозглашает истину, как он ее видит сам. Тем самым он неизбежно подрывает саму основу религиозного, социального, политического и, в какой-то момент, быть может, даже морального порядка старого общества – ведь оно базируется на авторитете, которому он не верит, на условностях, которые он разрушает, а не на живой истине, которая могла бы с успехом противостоять его собственной. Поборники старого порядка, быть может, правы, когда они пытаются подавить его – как разрушительную силу, пагубную для общественной безопасности, политического строя и религиозной традиции. Но на этом он стоит и не может иначе [согласно знаменитым словам Мартина Лютера], потому что его миссия в том, чтобы разрушать – разрушать ложь и обнажать новые основания истины». Индивидуалистическая стадия означает «начало века протестантизма, века разума, века бунта, прогресса и свободы»232 – века, открывшего возможность обновления и возрождения, века Ренессанса и Реформации.
В этот век разрушаются окаменевшие слои мысли и общества, что дает человечеству возможность взглянуть на мир новыми глазами и заново исследовать живую реальность. Это путь к «субъективистскому периоду человечества, к которому оно должно вернуться еще раз, чтобы вновь обрести свое внутреннее «я» и начать движение по восходящей линии нового цикла цивилизации». Европейские аналоги этих исторических фаз «человеческого цикла» уже должны быть нам ясны, в особенности после всего того, что мы узнали о конце христианской эры в Европе, о новых открывшихся возможностях с началом Ренессанса и века Разума, о важности великой мутации, Wende [32] , начавшейся около 1880 года, в которую мы все еще полностью вовлечены в настоящее время и которая уже принесла столько значительных перемен. Необходимо добавить, что, согласно Шри Ауробиндо, циклы развития человечества никогда не повторяются, они являются выражением восходящей эволюции, витками расширяющейся спирали.
«Век разума, – писал он в 1916 году, – на наших глазах подходит к концу. Новые идеи получают признание удивительно быстро и стремительно распространяются по земному шару. Эти динамичные идеи – например, ницшеанская воля к жизни, бергсоновское вознесение интуиции выше интеллекта или новейшая немецкая философская тенденция признавать сверхрациональные способности и существование уровня сверхрациональных истин – препятствуют преждевременному наступлению эры типического экономического рационализма. Уже начинает устанавливаться новое интеллектуальное равновесие, и скоро начнут применяться на практике концепции, дающие надежду на то, что индивидуалистическую эру человеческого общества сменит не новая типическая стадия, а век субъективный, который вполне может оказаться великим и эпохальным переходом к совсем иной цели. Быть может, мы уже живем в предрассветных сумерках нового периода человеческого цикла»233.
Шри Ауробиндо был убежден в важности перемен в жизни человечества. Он был далек от того, чтобы считать хаос и насилие, вызываемое этими переменами, дурным предзнаменованием, напротив, он оценивал их скорее положительно, как признаки ускоренного движения к новому и высшему этапу развития человечества. «Все эти тенденции, пусть и в грубых, первичных, слабо сформированных формах, уже проявлены в сегодняшнем мире и растут день ото дня с удивительной скоростью. Их появление и рост означают переход от рационалистического и утилитарного периода человеческого развития к высшей субъективистской эпохе»234. Эти изменения, однако, были столь глубоки, что спровоцировали две «горячие» мировые и третью, потенциально еще более разрушительную, «холодную» войну. Они привели к убийству миллионов и к новому выходу на поверхность самых темных слоев человеческой природы.
Шри Ауробиндо еще перед Первой мировой войной ясно видел опасную сторону немецкого национального характера. «Военная мощь, политические и коммерческие амбиции Германии, наряду с острым чувством стесненности ее географического положения и тем фактом, что ее окружал враждебный союз, были непосредственными моральными причинами [Первой мировой войны]. Однако реальная причина лежит в самой природе международных отношений и в психологии национальной жизни. Главной чертой этой психологии является преобладание и обожествление национального эгоизма, выступающего под священным именем патриотизма». Национальный эгоизм Германии раздулся непомерно, что привело к необратимости направления, которое приняла ее политика. «В Германии… классы аристократов и капиталистов, объединившись, образовали Пангерманскую партию с чрезмерными и почти безумными амбициями… Пангерманизм выражал стремление немецкой индустрии к овладению значительными природными ресурсами и широким выходом к Северному морю. Все это можно было взять у стран, лежащих вдоль Рейна. Захват африканских территорий… и, возможно, французских угольных месторождений… вот каковы были ее реальные цели»235.
Выводы, которые сделала стоявшая на дарвинистских позициях Германия, Шри Ауробиндо суммирует в «Человеческом цикле» так: «Завоевание мира немецкой культурой – это прямой путь человеческого прогресса. Но под культурой здесь понимается не просто уровень знаний, система или определенная форма идей, моральных и эстетических тенденций. Культура – это жизнь, которой управляют идеи, но идеи, основанные на истинах жизни, организованные так, чтобы добиться от нее наибольшей эффективности. Поэтому всякая жизнь, неспособная к этой культуре или этой эффективности, должна быть уничтожена или подавлена. Всякую же жизнь, способную к ней, но фактически не достигшую ее уровня, необходимо поддерживать и в конце концов ассимилировать. Но вопрос о способности – это всегда вопрос рода или вида, в человечестве же – вопрос расы. Полностью способной является лишь тевтонская раса. Следовательно, все тевтонские расы должны быть присоединены к Германии и сделаны частью немецкой общности. Расы менее способные, но не являющиеся совершенно непригодными, нужно онемечить. Другие же – безнадежно деградировавшие, как латинские расы Европы или Америки, или расы, неполноценные по самой своей природе, как большая часть африканцев и азиатов, – нужно либо, где возможно, полностью заменить, либо господствовать над ними, эксплуатировать их и обращаться с ними в соответствии с их неполноценностью. Таким образом эволюция сделает шаг вперед на пути к совершенству человечества»236. Всего в нескольких строках дано полное описание комплекса расового превосходства и будущей расовой политики Германии.