Гевара по прозвищу Че

После опубликования книги Че получил приглашение вступить в Союз писателей, но отказался, заявив, что он является писателем далеко не в той степени, как ему хотелось бы. Он также отказался от гонораров за публикацию книги в социалистических странах.

В начале октября по провинциям Орьенте и Камагуэй прошел сильный ураган. Че совершил поездку по пострадавшим районам. Человеческие жертвы оказались немногочисленными, но погибло много скота, пятьсот жилых домов было разрушено. Промышленности, правда, был нанесен лишь незначительный ущерб. Как всегда, Че был покорен спонтанной реакцией населения и уровнем организации народа, особенно в бригадах, сформированных Министерством общественных работ. Спустя несколько дней на международной встрече студентов и преподавателей архитектуры его ожидал еще один приятный сюрприз: "Вы заставили меня забыть, насколько важно, к какому социальному классу принадлежит индивидуум. Молодежь - это свежесть идеалов и их культурного восприятия, особенно когда люди перешагивают через грань отрочества и приступают к служению бескорыстным интересам".

Именно в этот промежуток времени Че заявил о своем выходе из состава Объединенного планового комитета, и Фидель взял на себя непосредственное руководство этой сферой деятельности. "У Хусеплана нет никакого авторитета. Теперь, когда туда пришел Фидель, авторитет появится, но когда я там был, его не было. Кроме того, я имел только один портфель ... руководителя фантомной экономической комиссии, которая ничего не решала".

Че также рассказал о безмерных амбициях первых дней революции: "Мы хотели строить школы - и строили, хотели строить больницы - и строили. Мы строили дороги и туристские курорты, клубы и районы для рабочих. Заработная плата росла. И в то же самое время мы говорили о развитии. Это было невозможно, цифры просто-напросто не сходились".

Противоречия, имевшиеся в промышленности, не позволяли осуществлять развитие в таких условиях. На заседании коллегии Че сказал, что Куба не получила в полном объеме обещанных поставок из-за границы: "Мы не выполнили обязательств по контрактам с социалистическими странами, и социалистические страны в ответ не выполняют свои обязательства и спокойно отказывают нам в поставках".

Че указал на признаки ослабления связей с СССР и очень резко констатировал наличие там бедственного положения в сельском хозяйстве. Он не мог понять, почему через сорок пять лет после революции там все еще происходят такие провалы. Что-то было в корне неправильно. Он назвал это "сельскохозяйственной катастрофой" и сказал, что Советский Союз должен иметь не только более справедливое общество, чем Соединенные Штаты, но также и более производительное.

Помимо всего прочего, товары, прибывавшие из стран социалистического блока, имели очень низкое качество. Рауль Маль-донадо: "Начало ощущаться отчаяние из-за низкого качества изделий и машин, которые мы получали из Восточной Европы. Это был прогноз того, что могло случиться и на Кубе".

И "прогноз" уже превращался в факт. 2 ноября Че дал интервью Севере Касалису (Сикитрилье) для газеты "Ла Тарде": "- Почему снизилось качество обуви?

- Некоторый первоначальный недостаток сырья, а также конфискация частной собственности привели к ужасной потере осознания значения качества. Мы также пали жертвой этого.... Но мы приближаемся к разрешению этой проблемы, и обувь можно взять в качестве конкретного примера... Вы сами, например, разве не сообщали на днях, что опытные образцы ботинок были симпатичными, хотя многие из них были ужасны?"

В тот же день Че познакомился с докладом Кубинского института минеральных ресурсов и сделал оптимистичную пометку о Хесусе Суаресе Гайоле, своем бывшем товарище по оружию, который "один из немногих проявляет веру и энтузиазм и имеет серьезное желание высказывать их вслух".

Больше всего удовольствия Че доставлял уровень компетентности, которого достигли сотрудники его министерства. Он поздравлял себя с тем, что ему удалось создать удачную команду.. Орландо Боррего, его заместитель, был человеком с "яркой индвидуальностью" и огромной работоспособностью. Работали у н го также Тирсо Сайс, инженер-химик, и капитан первого ранга Кастинейрас, во время войны участник тайной антибатистовской организации на флоте, а теперь принявший на себя колоссальные обязанности заместителя министра по легкой промышленности. Че считал, что большим потенциалом обладает Марио Сорилья. Капитан Анхель Гомес Треба хотя и имел "склонность отдавать приказы в военном стиле" и был "несколько грубоват", а также был неутомимым тружеником, полным энтузиазма. В министерстве также работали Сантьяго Ривера и Ольтуски, которого затем перевели в Хусеплан.

Че относился к себе строже, чем к другим. "На фоне личных неудач, которые случаются у каждого, мои настолько заметны и впечатляющи сами по себе, что нет никакой необходимости перечислять их". Наиболее серьезная из ошибок, допущенных в его работе министра, по его собственному мнению, состояла в том, что он всегда стремился к действию (его воинственность была порождением жизненного опыта) и избегал обсуждений. Из-за недостаточно эффективной работы государственной администрации Че принял за обыкновение сначала действовать, потом задавать вопросы и затем смотреть, что получится. Он признал, что именно по его инициативе и без обсуждения на правительственном уровне в министерстве был принят метод бюджетной централизации, что так же начались соревнование и добровольная работа (именно за тот метод, которым она была организована, ее "критиковал Фидель"). Если бы предварительно состоялось обсуждение, то "у нас было бы больше столкновений на начальной стадии, но рабочие отношения были бы более определенными".

"Само собой разумеется, что слабость связей между Министерством промышленности и НИАРом, двумя самыми сильными организациями революции, никак не могла способствовать экономическому развитию страны, зато породила много дурных привычек, которые мы до сих пор пытаемся исправлять".

Похоже, что столкновениями с НИАРом дело не ограничивалось, поскольку в том же выступлении Че упомянул о стычках с ОРО и Советом кубинских рабочих (СКР). Че не сдавал своих позиций, что приводило к конфликтам, - он был убежден, что если избегать дебатов и выбирать окольные пути, то возможность прояснить ситуацию будет утеряна, и та же участь ждет возможность разобраться в спорах об экономической политике, которые шли в самом сердце революции. Именно поэтому "работа министра промышленности забирала столько моего энтузиазма и работоспособности, что я не был способен подняться над ней, быть настоящим национальным лидером".

Сводка работы промышленности, которую изучал Че, .была блестящей. Он видел, что министерство сделало огромный скачок в повышении качества управления отраслью, видел рост трудового энтузиазма, рекордный прирост выпуска продукции - но также видел и то, что происходит вторжение бюрократизма в кубинское общество в целом. На протяжении года эта проблема вновь и вновь возникала в речах, в выступлениях на заседаниях коллегии министерства и даже в частной переписке Че. "Ваша книга о Лаосе оказалась перемолотой в колесах нашей страшной бюрократической машины", - сказал он американской журналистке Анне Луизе Стронг. Ее книга, посвященная китайским коммунам, понравилась Геваре, и он пригласил автора посетить Кубу.

"Позвольте мне признаться, что бюрократия в нашей стране - это скала, твердая и хорошо укрепленная, которая поглощает бумагу, высиживает ее и посылает тому, у кого одна забота: как получше провести время", - эти слова были обращены к Питеру Марукси, редактору канадской газеты "Телеграф".

"Мы воспроизвели под копирку опыт братских стран; это была ошибка, не слишком ужасная, но все же она замедлила свободное развитие наших сил и сделала опасный вклад в один из феноменов, против которых в ходе социалистической революции нужно вести самую тяжелую борьбу - бюрократизм", - писал он в своей статье для газеты "Алжирз уикли".